Красный мотор
Шрифт:
Я наблюдал за ее точными, уверенными движениями. Возле стенда собралась вся команда: Циркулев что-то строчил в неизменном блокноте, Звонарев теребил свою папку с чертежами. Даже обычно язвительный Руднев притих.
— Готово, — Варвара выпрямилась, убирая выбившуюся прядь волос. — Можно запускать.
Она посмотрела на меня, ожидая команды. В ее глазах читалось волнение, хотя она старалась держаться уверенно.
— Начинайте, — кивнул я.
Варвара включила стартер. Двигатель натужно закрутился, но не схватывал.
— Так, еще раз, — она слегка обогатила смесь.
Снова рев стартера. На этот раз двигатель чихнул, выбросил облако сизого дыма и… заработал. Неровно, с подергиваниями, но заработал.
— Есть! — воскликнул Звонарев.
Но его радость была преждевременной. Из-под крышки клапанов потянулся дымок, появился нарастающий металлический стук.
— Стоп! — скомандовала Варвара, выключая зажигание. — Что-то с клапанным механизмом.
Она приложила руку к еще теплому блоку цилиндров:
— И температура выше нормы. Намного выше.
— Я же говорил, надо было усилить систему охлаждения, — начал было Звонарев.
— Дело не в охлаждении, — перебил его Руднев. — Слышали этот стук? Зазоры не выдержаны. Придется разбирать.
Я посмотрел на замерший двигатель. Первый блин вышел комом, но это ожидаемо. Мы получили реальную картину проблем.
— Так, — я обвел взглядом команду. — Через час разбор в техническом отделе. Варвара, подготовьте полный отчет по испытанию. Руднев, начинайте разборку, нужно посмотреть износ. Звонарев, захватите последние расчеты по системе охлаждения.
Технический отдел встретил нас привычным запахом чертежной туши и папирос. На большом столе уже лежали разобранные детали двигателя, еще хранившие тепло испытаний. Руднев успел сделать предварительную дефектовку.
— Ну что ж, — я обвел взглядом собравшихся, — начнем с фактов. Варвара, ваш отчет.
Она положила на стол измятый блокнот:
— Время работы — четыре минуты двадцать секунд. Максимальная температура охлаждающей жидкости восемьдесят семь градусов, масла — девяносто два. Давление масла плавало от двух до трех атмосфер. Металлический стук появился на третьей минуте.
— И это еще без нагрузки! — добавил Руднев, поднимая клапан. — Полюбуйтесь на эти задиры. А вот и причина — направляющие втулки овальные, биение больше двух десятых.
Звонарев нервно теребил свою папку:
— Но мы же проверяли размеры перед сборкой…
— Проверяли! — фыркнул Руднев. — А материал кто подбирал? В нашей спецификации стоит чугун с присадкой хрома, а тут что? Обычный серый, даже без модификаторов.
— Литейщики говорят, нет нужных добавок, — вмешался Сорокин. — Обещали через неделю.
— Через неделю? — Варвара стукнула кулачком по столу. — А мы что, будем ждать? У меня там еще пять моторов на сборке!
Я поднял руку, останавливая начинающийся
— Давайте по порядку. Что еще, Алексей Платонович?
Руднев надел очки:
— Коренные шейки коленвала задраны. Подшипники рассыпались через три минуты работы. Поршневые кольца потеряли упругость, термообработка никуда не годится. И это я молчу про геометрию цилиндров.
— А что с цилиндрами? — насторожился я.
— Овальность до пяти сотых, — он протянул мне измерительный протокол. — В третьем цилиндре вообще раковина обнаружилась. Это не производство, а кустарщина какая-то!
Варвара, успевшая изучить разобранный двигатель, подняла голову:
— И компрессия плавает по цилиндрам. В первом восемь атмосфер, в четвертом едва шесть набирается.
— Так, — я достал свой блокнот. — Значит, основные проблемы: качество литья, термообработка деталей, точность механической обработки. Что еще?
— Сборка хромает, — добавил Руднев. — Монтажники не привыкли к таким допускам. Им бы хоть неделю потренироваться. И еще. В литейном надо посмотреть. Оттуда уши торчат.
— Нет у нас недели, — покачал головой я. — План горит.
Повисла тяжелая пауза. За окном уже темнело, отбрасывая длинные тени на разложенные детали.
— У меня есть идея, — вдруг сказала Варвара. — А что если временно использовать коленвалы от фордовских моторов? Они хоть и слабее по характеристикам, но надежные. А блоки цилиндров можно доработать вручную, я знаю способ.
— Исключено, — отрезал Руднев. — Это не решение проблемы, а латание дыр.
— Зато выиграем время на отладку технологии, — возразила она.
Я посмотрел на разобранный двигатель. Каждая деталь требовала доводки, каждый узел нуждался в улучшении.
— Так, решение принимаем следующее, — я выпрямился. — Звонарев, с завтрашнего дня организуйте обучение сборщиков. Руднев, подготовьте новые требования к механической обработке. И свяжитесь с металлургами, нужно срочно решать вопрос с материалами.
— А испытания? — спросила Варвара.
— А вы, Варвара Никитична, готовьте следующий мотор. Будем учиться на ошибках. И завтра я загляну в литейный. Посмотрим, что там.
Когда все разошлись, я еще раз просмотрел записи. Проблем выявилось много, но теперь мы хотя бы точно знали, с чем имеем дело. А значит, можно надеяться найти их решение.
На следующий день я отправился в литейный цех.
Новый цех сверкал синей фордовской краской. Под стеклянной крышей, спроектированной Звонаревым, было светло даже в пасмурный день. Автоматические линии подачи шихты, установленные по последнему слову американской техники, работали размеренно и четко.
— И все равно что-то не так, — Руднев придирчиво разглядывал свежую отливку блока цилиндров. — Оборудование отличное, а качество пляшет от плавки к плавке.