Красный Принц
Шрифт:
Пурпурным кардиналом Ро Тириса, выше которого на иерархической лестнице стоял только Мобиус из Водопадов Арнона, был высокий мужчина, одетый в сияющие золотом и сталью доспехи, со сломанным носом и увечной правой рукой.
– Не будь идиотом! – рявкнул Даганэй, высвобождая всю свою злость. – Не умирай за колдунью!
– Она любит нас! – провизжал кардинал. – Убить их всех!
Стражники слушались неохотно – они видели, как Ястребы наводнили город, но некоторые самые верные воины продолжали подчиняться приказам кардинала. Фланговые баррикады разлетелись по
– Разбиться на крылья! – приказал Ксандер.
Первая когорта разомкнула ряды и построилась клином за генералом. Они встретили стражей города рядом сомкнутых щитов и выставленных вперед мечей, уложив с десяток человек при первом же столкновении. Еще больше Ястребов прикрывало их с флангов, оттесняя противника дальше в город. Раздавались приказы, защитники города пытались сражаться, но Ястребы методично подавляли эти попытки.
Сотни воинов Тириса бежали, бросив свои посты. Пурпурные священники яростно кричали на дезертиров, угрожая им ужасной смертью, но их будто никто не слышал.
Гвен стояла рядом с Ксандером и Бромом в первых рядах армии. Пурпурные священники подошли ближе, и теперь их разделяли только воины и деревянные баррикады.
– Очистить путь! – проревел Ксандер.
Ястребы, удерживающие рубежи, устремились вперед, разделившись на две части, чтобы освободить дорогу для своего генерала. Бреннан забрался на деревянное сооружение первым, мощным ударом щита сбросив с него гвардейца. Бром с разбегу сбил другого плечом.
Наступил хаос. Они были впереди всех и бились с передовым отрядом защитников города. Гвен, Даганэй и остальные сражались по обе стороны от Ксандера, помогая ему пробиться к священникам. Их наступление продвигалось медленно и осторожно, солдаты наносили удары, прикрываясь щитами. Только Бром и Ксандер сражались в открытую, мимо деревянных баррикад прорываясь к золотой статуе.
Гвен поднырнула под наставленное на нее копье, а Ястреб слева от нее убил копейщика. Она отплатила тем же, мгновение спустя перерезав горло воину, напавшему на Даганэя. Они сражались как единое целое, каждый защищал не только себя, но и своих соратников.
– Принц Александр! – прокричал Северин. – Ты умрешь за свою измену!
Кардинал держал в левой руке изукрашенный самоцветами длинный меч. Очевидно, он не смог бы нормально драться с изувеченной рабочей рукой.
Ксандер прорвался сквозь ряд гвардейцев, схватил Миротворец двумя руками и погрузил его в грудь одному из Пурпурных священников. За ним пробивал себе путь клин Ястребов, и защитники стали отступать под их напором.
– Деритесь, трусы! – провизжал Северин. – Сражайтесь за наших дорогих союзников!
Гвен помедлила, в пылу схватки краем глаза наблюдая за кардиналом. Слева ее прикрывал солдат со щитом, и у нее была возможность тщательно прицелиться. Малый клинок с листообразным лезвием прорезал воздух, пролетел над плечом Ксандера и вонзился в горло Северину. Тот упал, хватаясь за лезвие, и беспомощно замахал руками.
– Мы Ястребы Ро! Сдавайтесь или умрите! – рявкнул капитан Бреннан.
Ксандер
– Сдавайтесь! – повторил Ксандер.
Копья и мечи полетели на землю. Люди падали на колени и молили о пощаде. Они сдавались беспорядочно, но большего и не требовалось. Ястребы удерживали позиции, стена из щитов полукругом закрыла ворота. Они заняли город – и сейчас солдаты Хейрана и Канарна наводнили улицы и заняли крепостную стену.
– Защищай ворота, Бреннан, – приказал Ксандер, на этот раз более спокойно. – И собери тех, кто добровольно нам сдастся.
Он переступил через мертвое тело священника и подошел к кардиналу Северину, распростертому на мостовой.
– Бром, Даганэй, со мной, – произнес он, повернулся к жене и слабо улыбнулся, поманив ее за собой.
Гвен почти не слышала криков умирающих и лязг доспехов – она внимательно рассматривала глубокий порез на щеке Ксандера.
– Все еще жив, любимый? – спросила она.
– Усталый, но живой, – ответил он. – Поцелуй меня.
Она нежно обхватила его лицо ладонями и, закрыв глаза, поцеловала, ощущая на его губах привкус соленого пота и крови.
– Хороший был бросок, – заметил он, повернувшись к кардиналу.
Умиротворение, на секунду охватившее их, схлынуло, и они вернулись к окровавленной брусчатке Ро Тириса. Бром и Даганэй стояли рядом, вытирая оружие от крови. Кардинала Северина охраняло четверо воинов. Он все еще был жив, хоть и задыхался – нож Гвен глубоко вошел ему в шею.
– Я делал то, что должно, – бессвязно бормотал Северин. – Я делал только то, что она говорила. – Он выпучил безумные глаза. – Она любит нас, а мы – ее.
– Ты не виноват, брат, – произнес Даганэй, опускаясь на колени рядом с ним. – Твой разум не принадлежит тебе. А мы следуем воле Одного Бога… как когда-то следовал и ты.
В глазах умирающего отразилась внутренняя борьба.
– Покойся с миром, кардинал Северин из Тириса, – тихо сказал Даганэй и, когда тот перестал дышать, закрыл ему глаза.
Ксандер и Бром распахнули двери в резиденцию дома Тирис. Гвен шла позади них. Резиденцию охраняли королевские гвардейцы в золоченых доспехах. Они не бросили оружие, но отошли в сторону, позволив первой когорте Ястребов без боя пройти в здание. Победители вошли внутрь и зашагали по дорогим коврам, пачкая грязью и кровью роскошное убранство дворца.
– Эй, кузен! – прокричал Ксандер. – Тебя силой вытащить из-под кровати или ты сам ко мне выйдешь?
Ястребы рассыпались вокруг, вогнав в панику слуг, которые побросали все, что было в руках, и кинулись куда подальше, прячась за дверями и под мебелью.
Бром надул щеки, выдохнул и устало опустился в мягкое кресло, перекинув ногу через подлокотник.
– Он не мог бы поторопиться? У меня уже ноги гудят от усталости.
– Здесь есть вино? – спросил Даганэй, глянув на инкрустированный золотом столик.