Красный туман

Субботина Айя

Заправлял этой ярмаркой абсурда огромный стол темного дерева. Неповоротливая восьминогая конструкция распласталась едва ли не на две трети Зала славы, как шпильками, подоткнутая стульями с высокими мягкими спинками. Большая их часть уже была занята. Грифид мысленно отметил присутствующих. Вот, растекся по стулу румяный, как калач, Бледри, от которого удушливо несет какой-то сладкой настойкой, левее него - Разар, похожий на ржавый рыболовецкий крючок. Напротив: Лафред, как всегда с неизменной фальшью во взгляде и в улыбке, склонился и что-то шепчет на ухо Виане - морщинистой, статной женщине, у которой, в отличие от большинства присутствующих, есть,

пусть и мнимые, яйца. Рядом с ней - Грифиду на миг перехватило дух - увенчанная королевской прической, тонкошеяя и пышногрудая Найтэ. Как арканист она едва ли способнее подмастерья, но одного перстня на ее изящном пальце хватит, чтобы неделю кормить всех чинуш замка. Коих, к слову, с каждым днем все больше. Что ж, у каждого в сущности свои способы проникновения в самое сердце Риилморы. Грифид не любил об этом вспоминать, но и его собственное проникновение в Конферат нельзя было назвать ни триумфальным, ни заслуженным. Но в отличие от остальных магистров, он помнил о цене и потому смог стать тем, кем стал - головой и мозгами этого говорливого сборища.

Последний, кого канцлер отметил взглядом, сидел по правую руку от кресла во главе стола - места, принадлежащего канцлеру. Человек тоже увидел его и поднялся, предусмотрительно отодвигая кресло.

"Эка у тебя рожа-то хороша, дружочек", - мысленно впрыснул в магистра яд.

Канцлер небрежно скинул приготовленную кем-то подушку под зад и сел.

– - Благодарю, Адер, - не поворачивая головы, отметил заслугу добровольного помощника. Хотя на самом деле всем сердцем желал, чтобы от Адера и следа не осталось, и тем более - запаха. О, этот прокислый запах, как от старого козла - теперь он весь день будет его преследовать.
– Рад видеть тебя в добром здравии. Тебе следует поближе познакомить с придворными лекарями своего кудесника-алхимика - ручаюсь, им будет чему у него поучиться.

Грифид избегал на него смотреть. В минувшем году магистр решился провести один из своих опытов, о которых в народе не таясь слагали насмешливые вирши. По случаю демонстрации, Адер устроил пафосное пиршество, ради которого ссудил приличную сумму у не слишком чистого на руку банкира. Эксперимент провалился с треском: за минуту дом охватил пожар, магистр, пытаясь спасти странное приспособление, загорелся следом. Незадачливого любителя опытов едва спасли, но он за один вечер потерял дом, приспособление, которое так и не принесло ему баснословное богатство и честь.

Над обгоревшим арканистом трудился целый выводок лекарей, но его кожа продолжала гнить. Грифид уже подыскивал своего человека на освободившееся место, когда между магистрами Конферата прошел слух об алхимике-чеззарийце, который буквально вытянул Адера с того света. Чеззариец в доме магистра, за глаза канцлера и без его величайшего дозволения - этого Грифд не мог стерпеть.

– - Я как раз размышлял над этим, - покорно ответил Адер.

"лучше бы поразмышлял о том, что своим зловонием загонишь нас в землю".

– - Желаю говорить с ним сегодня, - продолжая говорить затылком, приказал канцлер.
– Мне будет покойнее, если и моя лекарка обучится заморской премудрости.

Грифид физически ощущал тяжесть магистрового взгляда.

– - Я жду ответа, милейший, - поторопил его с ответом.

– - Прикажу Сарсажу прийти к тебе с визитом, канцлер, - ответил горелый магистр.

– - Вот и славно, - канцлер расщедрился на тень улыбки.
– А теперь, магистры, примемся за дело. Все вы хорошо помните, что грядет празднование

Высокого солнца и нам следует подумать о подношении Создателям.

Грифид щелкнул пальцами и его секретарь оживился. Он водрузил на стол коробку, извлек из нее несколько пергаментов и передал их магистрам.

От выражений, что легли на лица большей части магистров, сделалось тошно. Грязная это работа - находить добровольцев из тех, кто добровольцем становится не собирался, но ее кому-то нужно делать. Мясничество чистой воды, однако, и оно слишком малая плата за привилегии сидеть в Конферате.

Грифид подцепил взглядом красавицу Найте. Девушка, изломив бровь, изучала один из свитков. Канцлер готовился услышать едкое словечко, и оно не заставило долго себя ждать.

– - Тарин ат-Моадер?
– Она улыбнулась, демонстрируя идеальной белизны губы меж идеальными алыми губами.
– Этот пройдоха все-таки попался! О, Создатели, ваша справедливость припозднилась, но она стоила ожидания.

– - Этот тюфяк не мог обидеть тебя нарочно, да еще и настолько сильно, чтобы ты впрыснули столько яда в одно лишь имя, - поддернул красотку Лафред, пряча улыбку в аккуратных усах. Говорили, что он чернил их привезенными из-за моря красящими растворами, и приказал изобрести специальный гребешок для ежедневного расчесывания своей отвислой гордости.

Найте ответила ему той же неискренней улыбкой.

– - У нас с ним старые счеты.

На лицах присутствующих Грифид увидел и усмешки, и недоверие, и откровенное пренебрежение. Он не удивится, если сразу после празднества с легкой руки одного из магистров поползут о том, что Найтэ ат-Вальфор нарочно извела неугодного купца. Слухи, которых Грифид всегда старался избежать. Конферат - не средство, для сведения счетов, но чернь, не способная отделять наговор от истины, охотно поверит в произвол помазанных сановников. Тем более, что это самое помазанье происходило без участия простого люда. Канцлер придерживался мысли, что свобода мысли приносит лишь горести, междоусобицы и дурноблудие в головах черни. Дай голодным право выбора - и они перестанут возделывать поля, разрабатывать рудники и ткать, занимаясь погромами и сведением тех самых пресловутых личных счетов. Однако же, Грифид старался избегать подобных поводов. Лучше усмиренного крестьянина может быть только крестьянин в неведении.

– - Чихать я хотел на ваши счеты, - пока искра словесной баталии не превратилась в пожар, канцлер перетянул на себя внимание, - но положение щекотливое.
– На самом деле он хотел сказать "дерьмово", но напомнил себе, что ему, выходцу из низов, лучше не давать повода для разговоров о своем происхождении.

– - Никому дела нет до наших свар, - прощебетала Найтэ, небрежно покручивая на пальце здоровенный рубин.

"И не было бы, если б тебе хватило мозгов держать язык на привязи", - про себя огрызнулся канцлер, но все же смягчился, стоило взгляду прокрасться за ворот ее бархатного платья.

– - Еще как есть, - торжественно заговорил Лафред, - сама ведь понимаешь, что Конферату крайне любопытно, каким образом купец попал в список. Ни в коем случае не хочу сказать, что питаю недоверие к объективности многоуважаемого канцлера, но ведь даже ты не сможешь отрицать, что данное совпадение несколько... странно.

– - Сдается мне, ты все же сомневаешься, - спокойно отозвался Грифид. Лафред - тот еще гад, но гад хитрый и расчетливый, и крайне обиженный отсутствием лизоблюдства к своей персоне.