Крещендо
Шрифт:
Бодрствовать этой ночью мне труда не составляло. Каждый раз, когда глаза слипались, перед внутренним взором вставала картина взрыва, и сон как рукой снимало. Ночь я провела в раздумьях о Патче.
Слова Риксона о том, что Патч — это Черная Рука, посеяли во мне семена сомнения, которые проросли и дали буйные побеги недоверия к нему. И все же я не могла окончательно во все это поверить. Часть меня все еще отчаянно сопротивлялась мысли о том, что Патч мог убить моего отца. Я сильно прикусила губу, чтобы почувствовать боль, чтобы не вспоминать, как он нежно проводил
Я не стала вставать в семь утра чтобы собраться в школу. Зато я оставила целую кучу сообщений на автоответчике детектива Бассо: сначала утром, потом днем и вечером. Я звонила ему каждый час, и ни на один из моих звонков он не ответил. Я убеждала себя, что звоню узнать, как там Скотт, но в глубине души прекрасно понимала: просто хочу быть уверена, что полиция рядом и не даст меня в обиду. Детектив Бассо мне не нравился, но я бы чувствовала себя немного увереннее, если бы он был неподалеку. Потому что я постепенно начала догадываться, что вчера ночью кто-то хотел с помощью этого взрыва уничтожить не улики.
А вдруг кто-то пытается убить меня?
Я без конца прокручивала в голове фрагменты вчерашнего дня, свои действия, все, что происходило, пытаясь сложить из этих кусочков целую картинку. Мысли мои то и дело возвращались к обществу нефилимов по крови. Патч говорил, что преемник Чонси хочет отомстить за его смерть. Патч клялся, что никто не сможет вычислить меня и догадаться, что Чонси убила именно я, но я начинала сильно сомневаться в этом. Если его преемник знал обо мне, вчерашний вечер мог быть его первым актом возмездия.
Конечно, казалось практически невозможным, что кто-то следил за мной до самой квартиры Патча так поздно вечером. Но если это нефилим… В общем-то, все, что я о них знала, так это что они легко справляются с невозможным.
В кармане завибрировал мобильник, и я схватила его раньше, чем прозвучал первый звонок.
— Алло?
— Давай пойдем на праздник солнцестояния, — предложила Ви. — Поедим сладкой ваты, покатаемся, позволим себя загипнотизировать и вообще будем творить то, на фоне чего самые дикие столичные штучки будут выглядеть ручными котятами.
Я постаралась унять сердцебиение. Это не детектив Бассо.
— Привет.
— Что скажешь? Как насчет повеселиться? В настроении поехать на Дельфик?
Говоря откровенно, я была не в настроении. Я собиралась сидеть дома и названивать детективу Бассо каждые шестьдесят минут, пока он не ответит.
— Земля вызывает детку!
— Я неважно себя чувствую, Ви, — сказала я.
— А как именно «неважно»? Желудок болит? Голова? Судороги? Понос? Дельфик — отличное средство от всех болезней!
— Нет, я пас. Но все равно спасибо.
— Это из-за Скотта, да? Так он в тюрьме. Теперь не доберется до тебя. Пошли, повеселимся! Мы с Риксоном не будем целоваться у тебя на глазах, если тебя это смущает.
— Я хочу просто надеть пижаму и посмотреть какой-нибудь фильм.
— Ты хочешь сказать, что кино тебе интереснее моей
— Сегодня да.
— Ха. Кино. Ты же знаешь, что я не отстану, пока ты не согласишься.
— Я знаю.
— Так облегчи себе жизнь и просто скажи «да».
Я вздохнула. Я могла сидеть дома весь вечер и ждать, пока детектив Бассо сможет ответить на мои звонки. А могла сделать перерыв и начать ждать заново, когда вернусь. И ведь у него был номер моего мобильного, так что он мог позвонить мне в любой момент.
— Ладно, — сдалась я. — Дай мне десять минут.
В спальне я влезла в узкие джинсы, натянула яркую майку и кардиган и дополнила наряд замшевыми мокасинами. Волосы собрала в низкий хвост и перебросила его через правое плечо.
От недосыпа вокруг глаз залегли густые серовато-синие тени. Я накрасила ресницы тушью, серебряными тенями мазнула по глазам, блеском — по губам, надеясь, что выгляжу лучше, чем чувствую себя.
На кухонном столе я оставила записку для мамы. Она должна была вернуться завтра утром, но она часто возвращалась раньше, чем планировала. Если вдруг вернется раньше сегодня, это, наверное, будет единственный раз, когда она пожалеет, что сократила свою поездку, а не продлила.
Я все мысленно репетировала, что скажу ей. Мне обязательно нужно смотреть ей в глаза, рассказывая, что я знаю о ее интрижке с Хэнком. И я не могла позволить ей сказать ни слова до того, как сообщу, что съезжаю. На этом моменте я планировала повернуться и уйти. Я хотела дать ей понять, что для разговоров уже слишком поздно. Если она хотела рассказать мне правду, у нее было шестнадцать лет на это. А теперь действительно слишком поздно.
Я заперла дверь и побежала на дорогу, чтобы встретить Ви.
Часом позже Ви пыталась впихнуть «неон» на парковку между двумя огромными грузовиками, отъевшими по здоровенному куску пространства с обеих сторон нашего парковочного места. После нескольких безуспешных попыток выйти из машины мы опустили окна и вылезли через них, чтобы не поцарапать двери, прошли через всю парковку и купили входные билеты в кассе. По случаю летнего солнцестояния народу в парке было больше, чем обычно — сегодня был самый длинный день лета. Я сразу узнала несколько ребят из школы, но в основном лица были незнакомыми, а большая часть толпы была в масках, украшенных блестками и фальшивыми драгоценностями, которые закрывали половину лица. Кто-то, должно быть, продавал их со скидкой неподалеку.
— С чего начнем? — cпросила Ви. — Игровые автоматы? Комната смеха? Еда? Лично я бы начала с еды. Мы тогда съедим меньше.
— Интересная логика. Почему это?
— Если мы пойдем есть под конец, то уже нагуляем аппетит. А я всегда ем гораздо больше, когда уже нагуляю аппетит.
Мне было все равно, с чего начинать. Я пришла сюда просто убить время. Я проверила мобильник, но пропущенных звонков не было. Когда же детектив Бассо перезвонит мне? А вдруг с ним что-нибудь случилось? Где-то в глубине души я чувствовала сильную тревогу, и от этого ощущения мне было крайне некомфортно.