Крещение огнем
Шрифт:
— Как ты думаешь, что древнее: — спросил он, — ружья или их владельцы?
Коща старик, судя по всему, командир отряда, в сопровождении двух вышедших из-за ограждения спутников подошел поближе, канадец расхохотался:
— Наверняка владельцы. Зуб даю, они здорово запыхаются, пока доберутся до нас.
Наранхо издали увидел, что гринго смеются, и разозлился, поскольку относился к своим обязанностям всерьез. А разозлившись, решил: они у меня еще попляшут, будут знать, как насмехаться. Наставив на Жака винтовку, старик потребовал, чтобы все в машине предъявили документы.
При
Наранхо не умел читать по-французски и, разумеется, не понял ни слова, однако решил продемонстрировать свою власть, а заодно и проучить зарвавшихся иностранцев. Сурово хмурясь, он заявил Лефлеру, что тому придется вернуться в деревню: пусть с их документами разбирается офицер, командующий милицейским отрядом.
Ситуация неожиданно принимала отнюдь не комический оборот. Лефлер и канадец разом примолкли, намереваясь пустить в ход оружие. Но от Наранхо и его спутников не укрылось, что незнакомцы внезапно переменились в лице, и, когда водитель сунул руку под сиденье, они насторожились. Старик, державший водителя на прицеле, выстрелил без предупреждения. Почему он так поступил: то ли с перепугу, то ли потому, что заметил оружие, — неизвестно. Так уж получилось. Раненый водитель дернулся, из-под сиденья показался ствол автомата. Его заметил Наранхо, продолжавший держать на мушке француза, и ткнул дулом винтовки ему в живот. Третий милиционер, стоявший у задней дверцы, приставил винтовку к уху канадца.
За проявленную доблесть Наранхо и два милиционера, которые помогли обезвредить Лефлера и его группу, получили автоматы своих пленников. Это современное оружие не только пригодится, когда старик поведет своих людей на новое задание, но и послужит доказательством его доблести в глазах сына и внуков. Наранхо знал, что автомату суждено стать семейной реликвией, которая после него перейдет к сыну, так же, как винтовка Маузера образца 1898 года досталась ему от отца и деда.
Все это было важно, но подарок, который Наранхо и его товарищи преподнесли Гуахардо, не имел цены. Заполучив француза, полковник стал обладателем ключа, который, если воспользоваться им с умом, мог привести его к долгожданной цели — сеньору Аламану.
Глава 23
Какое мне дело до их разногласий или до того, сколько голов у орла, под которым я марширую, — одна или две?
Уильям Мейкпис Теккерей
Сидя за длинным столом, Лефлер следил за двумя стоящими у дверей солдатами. Хотя условия содержания в мексиканской тюрьг ме оказались гораздо лучше, чем он ожидал, это не могло притупить его злость и досаду: угораздило же попасться в руки каких- то крестьян! Что за глупость... Что за непростительная глупость...
В дверь постучали. Один из солдат повернулся и, приоткрыв маленький глазок, посмотрел в него. Закрыв глазок, он
Полковник мексиканской армии, появившийся в сопровождении лейтенанта, оказался высоким и поджарым. Жак окинул его быстрым взглядом. Грудь полковника украшали всего несколько нашивок. Это говорило либо о том, что он получил свое звание ни за что, либо о его скромности, в чем француз сильно сомневался. Скромных полковников в природе не бывает, это он знал точно. Фуражка гостя была надвинута на лоб, так что глаза скрывались в тени козырька. "Явился, чтобы меня запугать, — посмеиваясь про себя, решил Лефлер. — Посмотрим, что может сделать мексиканский полковник такого, чего уже не раз пытался сделать старина-сержант в Иностранном легионе, а после него — с десяток отпетых головорезов...".
Изучая полковника, француз не заметил, как лейтенант отпустил часовых и запер за ними дверь. Заняв место у двери, он кивнул полковнику в знак того, что все готово.
Сняв фуражку, Ґуахардо положил ее на стол и, медленно обойдя Лефлера, остановился у того за спиной. Несколько секунд он молчал, будто обдумывая, с чего начать, а когда, наконец, заговорил, Жак с удивлением услышал английскую речь.
— Сеньор Лефлер, мне уже известно, что привело вас в Мексику, так что мы можем сразу перейти к делу.
Француз решил потянуть время. Скрестив руки на груди и не глядя на полковника, он возразил:
— Сеньор полковник, мое имя — Перро, Поль Перро. Я — корреспондент французского Национального агентства новостей. Ума не приложу, почему я здесь. Требую, чтобы мне устроили встречу с кем-нибудь из французского посольства.
Лефлер услышал, как полковник у него за спиной глубоко вздохнул и проговорил:
— Не пытайтесь меня обмануть, сеньор Лефлер. Ваш приятель из Канады оказался на редкость разговорчив.
Не сдержавшись, Жак огрызнулся:
— Если канадец оказался разговорчив, тогда зачем вам я?
Возникла пауза. Не видя лица полковника, француз не знал, какую реакцию вызвал его ответ. Стоящий у двери лейтенант, который так и не снял фуражки, хранил непроницаемый вид. Лефлеру не оставалось ничего другого, как сидеть и ждать.
— Я, сеньор Лефлер, сказал, что ваш приятель оказался разговорчив. Но разговаривал недолго. Увы, он оказался не так крепок, как мы полагали. Внешность бывает обманчива. Видите ли, он умер час назад.
Жак впервые ощутил прилив страха. Услышав известие о смерти канадца, он внутренне напрягся, хоть и постарался этого не показать. Некоторое время француз пытался убедить себя, что полковник хочет взять его на испуг. Зачем им пытать человека до смерти? Ведь они — профессиональные солдаты. Но в глубине души он чувствовал, что полковник сказал правду. Лефлер понятия не имел, кто он и чего от него хочет. Зато знал другое: Мексика недавно пережила революцию, а сейчас ведет войну с Соединенными Штатами. А в таких обстоятельствах все может быть. Пора, пожалуй, соглашаться на сотрудничество.