Крестная мать

Ларкин Р. Т.

– Сколько людей находится у тебя в подчинении, наверное целая армия?

– Сейчас прикину. Три садовника, мальчик на воротах, трое слуг в доме – это будет семь, если не считать... – тут Донна заколебалась.

– Кого не считать? – затаив дыхание выдавила Джейн.

– Повара, с которым их число дойдет до восьми.

– Солдат готовит на кухне еду? – журналистка отказывалась верить своим ушам.

– О, да, мы все здесь зовем их солдатами, – рассмеялась Донна, – но только из-за того, что они называют меня

генералом. За глаза, конечно, но мне об этом известно. Ты понимаешь, что я имею в виду, – подмигнула она своей гостье.

– Так значит те, кто служит в доме, на самом деле не солдаты? – разочаровано протянула журналистка.

– Да это три сицилийки, которые до сих пор так и не удосужились научиться говорить по-англиийски.

– Но мне казалось, что в твоем распоряжении находится целая армия.

– Послушай милочка, – доверительно наклонилась к ней Донна и положила ей руку на колено, – если тебе каждую неделю приходится расплачиваться с ними, то на эти средства действительно можно содержать целую армию.

– А кто же выполняет твои приказы?

– Любой, кто под руку подвернется, – серьезно сказала она, – иначе все они вылетят отсюда кверху задницей. У меня здесь порядки строгие.

Теперь уже наступила очередь Джейн наклониться к Донне и зашептала ей на ухо.

– Так чем же тебе все-таки приходится руководить?

Донна сложила руки на груди. Этим жестом любила пользоваться еще ее мать, и он ей очень нравился.

– Своим домом, детьми. Что еще может быть в жизни простой домохозяйки.

– Ну, а на самом деле? – громко сказала Джейн.

– Конечно, у меня есть одно желание...

– Какое?

– Я хочу, что бы мы с тобой подружились, – бесхитростно ответила Донна и взяла ее за руку.

– Будем считать, что мы уже стали друзьями, – объявила Джейн. – Ну, теперь-то ты мне все расскажешь?

Донна посмотрела перед собой, словно пытаясь вспомнить самые сокровенные мысли.

– У меня очень хорошие дети, – наконец нарушила она затянувшееся молчание. – Я очень стараюсь сделать для них все возможное. Но женщине очень трудно воспитывать сыновей одной.

К чему она клонит? Джейн терялась в догадках. Ее младшему сыну уже исполнилось двадцать, да и мужа она похоронила совсем недавно.

– У меня нет деловой хватки моего покойного мужа, о своих мальчиках я даже не говорю. Конечно, всем нам уже пора подумать, как зарабатывать на жизнь. Так что сейчас все мои мысли сосредоточены на поисках подходящего дела, – тяжело вздохнула Донна и вытерла невидимую слезу, – а до тех пор дни текут за днями, похожие друг на друга как две капли воды. Иногда я просто ума не приложу, как мы будем жить дальше, как я накормлю детей.

– Ну, это не проблема. Надо просто заказать обед на кухне, – не выдержала ее излияний Джейн и махнула рукой в сторону особняка.

– Не такого совета

я ждала, – пожурила ее Донна. – Мне казалось, мы могли бы стать друзьями. Разве можно выслушивать такие замечания от подруги?

– А что еще можно сказать по этому поводу? – смутилась журналистка. – Ты не знаешь, как накормить детей и где преклонить голову, а в тоже время распоряжаешься огромным состоянием и увешана бриллиантами, как рождественская елка игрушками.

– Скажи мне кое-что, Джейн, – не обращая внимания на ее патетическую речь, тихо произнесла Донна. – Тебе нравится твоя работа?

– По правде говоря, я ее ненавижу, – буркнула журналистка и раздавила ногой в траве свою сигарету. – В такие дни я...

– А не хотела бы ты работать на меня? – мягко поинтересовалась Донна. – Будешь жить в этом большом доме и, как знать, в один прекрасный день тоже наденешь бриллиантовые украшения?

– Работать на тебя? – удивленно выдохнула Джейн. – И чем же я буду заниматься?

– Я еще не решила, – честно призналась Донна. – Мне нужно еще себе найти занятие. К тому же, я ведь говорила тебе, что мои сыновья... они хорошие ребята, но у них нет деловой хватки.

– Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, – мрачно сказала Джейн. – У меня самой четверо братьев.

– Четверо братьев! Ни за что бы не поверила, – удивилась Донна. – Тогда тебе легче меня понять. Мужчины всегда остаются мужчинами, я не хочу об этом много распространяться, но... вот, к примеру, Лингвини. Я просила его приехать, расписала каждый его шаг, но ты думаешь он меня послушал? Ты его видишь? Где его только черти носят? – почти закричала она, но, словно отвечая на ее вопрос, перед ними появился разодетый в серый шерстяной костюм сам Луиджи Лингвини!

– Ах, мои дорогие дамы, – запел он, подходя ближе, – какое очаровательное окружение для таких...

– Оставь свой треп, Лингвини, или мне придется заткнуть твою глотку! – закричала на него Донна. – Да я из тебя спагетти сделаю!

– Лингвини в собственном соку! – неожиданно для себя объявила Джейн.

– Лингвини в цементном соусе! – не согласилась с ней ее новая подруга. – Ты слышала о чем-нибудь подобном, дорогая?

– Если нет, то мы сделаем это первыми! – с энтузиазмом воскликнула журналистка.

Объект их кулинарных изысков в ужасе смотрел на обеих женщин. Подобные заявления были вполне в духе Донны, но что стало с приятной и рассудительной дамой из солидного журнала? Неужели сумасшествие Донны так заразительно? Лингвини в замешательстве остановился, не зная, как вести себя дальше.

– Извините за опоздание, мои дорогие дамы, – Лингвини поежился от холодного озноба, хотя еще минуту назад он изнывал от жары, – но я...

– Заткнись! – оборвала его Донна. – Зачем ты врываешься в мой дом и прерываешь нашу дружескую беседу?