Крестное знамение и сакральное пространство: Почему православные крестятся справа налево, а католики
Шрифт:
В современных православных церквах (греческих и русской новообрядческой) при священническом благословении принято так называемое именословное перстосложение, противопоставленное троеперстному крестному знамению, которым принято осенять себя самого (как священнику, так и мирянину): при благословении священник должен складывать пальцы так, чтобы из них образовывались начальные буквы имени Иисуса Христа (из указательного и среднего пальца образуются буквы І и С, именно, указательный палец простерт, а средний несколько согнут; из остальных пальцев образуются буквы Х и С, именно, безымянный нагнут, большой положен через него в середине, а мизинец простерт несколько наклонно).[170]
Именословное перстосложение было неизвестно на Руси до середины ХІІ в., когда в «Скрижали» была опубликована в славянском переводе статья Николая Малакса, греческого автора ХІ в., предписывающая священникам благословлять именно таким образом;[171] о таком перстосложении говорит и Паисий, патриарх константинопольский,
Между тем в Древней Руси (до Никона) крестное знамение при благословении никак не отличалось по способу сложения пальцев от того, как человек крестится сам;[175] не отличается оно и у старообрядцев, у которых можно встретить специальные рассуждения по этому поводу.[176] Так же обстояло дело, по-видимому, в свое время и у греков.[177] При этом только священник мог перекрестить другого человека; после раскола, когда появилось особое священническое благословение, любой человек (у русских новообрядцев) может перекрестить другого, применяя при этом не именословное, а обычное троеперстное перстосложение.[178]
Именословное перстосложение восходит, по-видимому, к двуперстному крестному знамению, которое было принято ранее у греков – как при благословении, так и при осенении крестным знамением себя самого – и которое сохраняется у старообрядцев. Именно так воспринимал двуперстное крестное знамение Павел Алеппский (приехавший в Москву вместе со своим отцом Макарием, патриархом антиохийским, в 1655 г.): по словам Павла Алеппского, «русские не крестятся подобно нам сложенными тремя пальцами, но складывают их подобно как архиерей, когда он благословляет».[179] Как считал Макарий Булгаков, сходство именословного перстосложения с двуперстным «простирается до того, что именословное перстосложение не без основания можно назвать двуперстным, двуперстное же признавать за именословное, только не совсем точное или испорченное».[180]
Следует иметь в виду, что при двуперстном крестном знамении принято сгибать средний палец при вытянутом указательном, что образует подобие креста.[181] Ср. объяснение патриарха Иова в послании к грузинскому митрополиту Николаю 1589 г.: «Съгбение пьрсту именуетъ сшествіе съ небесъ, а стоящій перстъ указуетъ вознесеніе Господне».[182] Согласно другому объяснению, которое представлено в статье о крестном знамении, помещенной в дониконовских изданиях Псалтыри, а также в некоторых других изданиях, вышедших при патриархе Иосифе,[183] «той же средній великій перстъ мало преклонити, исповдуется тайна, еже есть сынъ Божіи преклонь небеса и сниде на землю [ср.: Пс. ХІІ, 10] и бысть человкъ нашего ради спасения»; и далее здесь читаем: «А два перста вышній да средній великій вмсто сложити и простерти, великій перъстъ имти мало наклонно, то образует два естества Христова»; и еще: «Согбеніе персту толкуется: преклонь бо небеса и сниде на землю нашего ради спасения».[184] Все эти объяснения не противоречат одно другому: в любом случае два перста в двуперстном крестном знамении символизируют две природы Христа, Божественную и человеческую.[185]
Можно полагать, что не позднее середины ХІ в. у греков крестовидное перстосложение превратилось в именословное; в середине ХІІ в. оно и было усвоено русскими новообрядцами.[186] Если это объяснение верно и именословное перстосложение действительно восходит к двуперстному, то необходимо признать, что в православной церкви при благословении отражается относительно более древняя традиция сложения перстов, чем та, которая имеет место при осенении себя крестным знамением.
§ 4. Обвинение старообрядцев в следовании армянской традиции
Двуперстное крестное знамение, принятое некогда у греков и сохранившееся у старообрядцев, не ограничивается православной традицией. Так, двумя перстами до недавнего времени крестились и армяне (в отличие от всех остальных монофизитов, которые крестятся одним перстом);[187] не исключено при этом, что армяне испытали при этом влияние византийской традиции, т. е. усвоили этот способ крещения от греков.[188]
Поскольку крещение двумя перстами объединяет армян со старообрядцами, последние обвинялись в том, что они следуют не греческой (православной), а армянской (монофизитской) традиции.[189] Мы уже встречали это обвинение в статье о крестном знамении, вошедший в состав русского (новообрядческого) Часослова (см. Экскурс, § 2, с. 106 наст. изд.). Целесообразно остановиться на нем подробнее, поскольку оно объясняет происхождение некоторых текстов, на которые нам неоднократно придется ссылаться.
Так, патриарх Никон сообщает в «Скрижали», что он спрашивал Макария, патриарха антиохийского, Гавриила, патриарха печского, Григория, митрополита никейского, Гедеона, митрополита сочавского, о том, как надо слагать персты при изображении крестного знамения; «они же… подписавше сице: аще кто не первыми трема великими персты десныя руки из' образует на лиц своемъ образъ креста, да бу6д8етъ проклятъ, яко арменовъ подражатель». Вслед за тем патриарх Макарий антиохийский заявляет об этом публично на богослужении
Игнатий Римский-Корсаков, митрополит сибирский и тобольский, посвящает этому вопросу свои послания 1696 г. Так, в одном из посланий он рассказывает о том, как восточные патриахи, Афанасий константинопольский, Паисий иерусалимский и Макарий антиохийский, приехав в Москву в 7162-м г. (т. е. в 1653–1654 гг.), увидели, что патриарх Никон крестится двумя перстами, и объявили ему, что православные так не крестятся: «еже бо двма персты креститися, сіе есть преданіе треклятыхъ Арменовъ». Никон же, услышав это, «злн оскорбися» и сказал им: «Како вы глаголете на мя гордынею и уничиженіемъ, азъ бо имю у насъ въ Россіи о томъ сложеніи [перстов] печатные книги». На вопрос, когда появились такие книги, Никон отвечал, что это случилось десять лет назад. «О дивство! – воскликнули патриархи. – Како въ десяти лтхъ врата адова на Церковь Всероссийскую отверзошася? и арменскимъ ъ\домъ хощетъ діаволъ въ святой Церкви смятеніе сотворити: се убо седьмсотъ лтъ Россіа съ нами въ православномъ Троицы святыя изображеніи въ знаменованіи Христова креста бяше согласна, въ десять же лтъ проклятіи Армени поругавшеся научиша [креститься двумя перстами]». Патриархи спросили Никона: «Нсть ли зд въ Россіи роду арменскаго, или въ пріежжихъ купцхъ?». Никон повелел привести с Гостиного двора армянских купцов, приехавших в Москву из Астрахани и Казани; их привели, поставили пред патриархами и велели перекреститься. Выяснилось, что те действительно крестятся двумя перстами и к тому же еще и слева направо, после чего и было решено отказаться от двуперстного крестного знамения. На вопрос, как крестятся греки, купцы отвечали, что греки крестятся тремя перстами, но отказались показать, как греки это делают, объяснив, что у армянина, который перекрестится по-гречески, будет отсечена рука по запястье.[198] Рассказ этот представляет собой плод творческого воображения, едва ли не самого Игнатия.[199] В другом послании Игнатий рассказывает о казанском монахе Иосифе Астомене, который за старообрядческие убеждения был сослан в Сибирь и расстрижен; на розыске, учиненном в 1693 г., он признался в своем армянском происхождении (которое он будто бы скрывал и которое заставляло его быть приверженцем старообрядчества) и принес покаяние; в покаянном исповедании говорится: «а того, что азъ, окаянный, арменинъ даже до ныншняго по седми тысящахъ двст перваго году… никтоже вдалъ: и про родъ свой арменскій въ ныншнемъ двст первомъ году, маіа въ 17 день, азъ преосвященному Ігнатію Митрополіту Сибирскому и Тобольскому возвстил, хотя утвердити сложеніе по арменски двою перстовъ православнымъ: а сложеніе треперстное, еже слагаютъ православные…,[200] нарицахъ арменскимъ. И нын азъ, окаянный арменинъ, во всемъ вышеписанномъ винен' и, вину свою принося, свободно и чисто исповдую, яко двоеперстное сложеніе арменско есть, а троеперстное сложеніе православно».[201]
Вслед за тем в начале ХІІІ в. было составлено подложное «Соборное деяние на еретика Мартина Арменина», где говорится о соборе, якобы имевшем место в 1157 г. в Киеве, обличающем двуперстное крестное знамение как армянскую ересь; решения собора были будто бы одобрены константинопольским патриархом Лукой Хрисовергом; в приложении к деянию был частично опубликован требник, будто бы собственноручно написанный киевским митрополитом Феогностом в 1329 г., который также является фальсификацией. «Соборное деяние…» в 1718 г. было трижды издано в Москве и Петербурге, а в 1720 г. переиздано в Чернигове; в 1721 г. оно было воспроизведено в качестве приложения к «Пращице» нижегородского епископа, а впоследствии и архиепископа, Питирима. Этот подлог был разоблачен старообрядцами в «Керженских ответах» (1719 г.) и затем, более детально, в «Поморских ответах» (1723 г.).[202] Автором обоих сочинений является, видимо, Андрей Денисов; в разоблачении подлога ближайшее участие принимал его ученик Мануил Петров; «Керженские ответы» были составлены, возможно, при участии Василия Флорова.[203] По свидетельству Андрея Родионова, ученика Симеона Денисова, первые известия о Мартине Арменине относятся к 1711 г.[204]