Крестоносцы
Шрифт:
— Найт фершеен! — оба раза повторял Фёдор.
Четвёртый раз привели теперь два рыцаря бабу всю расфуфыренную в шелках. Ну, как бабу? Девку, скорее, молодую и красивую. Вдвоем привели псы, чтобы прикрывать, она за их спинами ховалась. И вот она — баба в шелках, знала польский. Если медленно говорила, то вполне понять можно. Вот она и объяснила, что тевтоны предлагают разбойникам сдаться. Они, мол, разбойники в ловушке и живыми, если не сдадутся, оттуда не выйдут.
— Это ещё посмотреть надо, кто из нас в ловушке! Пусть попробуют выбить нас отсюда. Передай им, панночка, что если они сдадутся, то жизнь гарантируем. А потом
Паночка ушла и в почти сразу подошло войско. Ну, как войско. Человек двадцать. Одеты кто как, вооружены не сильно лучше. С ними монах с мечом. Чудны дела твои, Господи! Монахи и с оружием. Или крестоносцы все монахи?
(Слова из книги Откровение, глава 15, стихи 3,4: «Велики и чудны дела Твои, Господи Боже Вседержитель! праведны и истинны пути Твои, Царь святых! Кто не убоится Тебя, Господи, и не прославит имени Твоего? ибо Ты един свят»).
Монах их на смерть привёл. Уж что-что, а ворота крепости, из их башни отлично простреливаются. Из двух бойниц сразу стрелять можно. Вдвоём и стали в них стрелы пускать. Благо тут укрываться не надо, от детинца и тех двух башен, в которых арбалетчики засели, бойницы эти не видны. Минута, чуть больше прошло, а из двух десятков треть осталась, которая назад в ворота убежала.
— Чего это было?! — Емеля вроде вытряс всех пичуг, чирикающих у него в голове, и смог подойти к бойнице, в которую Фёдор наблюдал за воротами.
— А из города монах привёл дураков безбронных даже. Подмогой, видно, считал братьям-рыцарям. Вон коричневой кучкой лежит у бочки. Дурни.
— Крепко меня припечатало. Где шелом? — чуть качнулся десятник.
— Вот, неугомонный! Нет для тебя дела. Иди, где сидел, там и сядь. Приходи в себя. К ночи нужен будешь. Уверен, что как стемнеет, они вылазку сделают, арбалетчики прикрывать выстрелами будут, а пешцы с мечами к башне от детинца побегут. Вот тогда и ты пригодишься. А сейчас уйди. Отвлекаешь.
— Добро.
Емеля, чуть пошатываясь, прошел к оборудованному для него месту. Раненый Егор попить попросил, и десятник протянул ему флягу, а потом и сам напился от души. Даже полегчало сразу.
— Как думаешь, командир, князь до ночи появится с войском? И вообще придёт ли? Может, с другим войском встретился и там бой идёт? — решил высказать свои страхи Егор.
— Придёт. Думаю, проще всё. У нас переправа не задалась, а ему те же реки переходить надо. Может, там мост смыло или как у нас, брод пропал, вода поднялась. Это у нас всего пять возов, а у Андрея Юрьевича больше сотни. И не бросишь. Орудия же, баллисты, порох. Пришлось, видимо, всё это на плотах переправлять. Представь сколько раз плоты сгонять туда-сюда нужно, чтобы всё наше войско на другой берег переправить?! А если два моста или брода. Вот то-то!
Емеля повернулся к Егору, а тот спит уже. Ну, а чего, и ему до темноты полезно будет подремать. Глядишь, во сне и голова чуть поправится.
замок Клайпеды (Мемеля)
Событие
Андрей Юрьевич чуть беспокоился. Фёдор с Емелей не появлялись. Ясно, что могли просто разминуться или такие же раздувшиеся реки отряд разведчиков могли притормозить, но мысль, что с ними могло и случиться чего, голову не покидала. Он выслал даже к Мемелю отряд конных арбалетчиков, чтобы те, в драки не ввязываясь, прошли почти до города и вернулись. Вдруг встретятся с диверсантами.
Но отряд вернулся, так своих и не найдя. Теперь войско уже вплотную подошло к городу. Его уже видно было в подзорную трубу. Точнее, видны были подолы или посады, полукругом окружающие город. Замок на фоне заходящего солнца играл всеми красками в красно-коричневых тонах. Вот ведь, псы рыцари и кирпич научились делать, и лодьи нормальные. Вон, какие замки мощные строят. А у него по большей части города деревянные, а судостроение вообще в загоне. Хотя. Куда на тех кораблях ходить? Везде враги. Там ордынцы с юга. Тут крестоносцы. Эти конкурентам тоже не обрадуются, и захватят или перетопят его лодьи с купцами, вздумай он их сюда отправить.
— А ведь это хорошая мысль, — сказал он кемарящему рядом в возке Даньке.
— Что, Андрей Юрьевич? Прости, княже, сморило.
— Да, вот подумал, что, когда мирный договор будем с тевтонским орденом подписывать, нужно включить туда свободный проход наших купцов на лодьях до самого моря. Да ещё и беспошлинно, как с Венгерским королевством.
— Так может их совсем захватить, тогда и договоров никаких не надо, — показал Данька, как курёнку шею сворачивают, — Слабаки они. Только гонору, а биться совсем не умеют. Легко все их крупные города заберём.
— Завоевать можно, удержать нет. Чужая религия, чужой язык. Чужая культура. Нет, это нужно делать постепенно. И ассимилировать. И храмы строить, и школы при них. Университеты на русском. Долгая и трудная дорога. Но начинать надо. Вот с торговли сначала. И нужно детей у нас учить в школах, чтобы они немецкий, как вырастут, знали.
— Асилируть? Асимилируть?
— Ассимилировать. Ну, русскими и православными их делать. Вот ты возьмёшь себе немку красивую в жену в Мемеле…
— Немку?
— Немку, дочку купца или рыцаря. Фон барона какого. Сам фон бароном будешь называться и детишки у вас пойдут вроде бароны Мюнхгаузены, а говорить будут не только по-немецки, от матери язык выучив, но и по-русски. И считать себя будут русскими. И фрау твоя будет по-русски шпрехать. Это и есть ассимиляция.
— Так неужто я русской боярышни не найду, — махнул рукой Данька, — они же, немцы, все вонючие, ты, княже, говорил.
— Вымоешь. Заставишь одежду прожарить в бане жену. И будешь по субботам, как положено, с ней в баню ходить. Всё, решили, готовься. Будем тебе дочку какого барона сватать или графа.
— Помилуй, княже! Она же не понимает ничего по-нашему! — замахал на Андрея Юрьевича руками Данька.
— Ну, не хочешь, тогда не женись. Не будешь бароном Мюнхгаузеном. Эх, такую идею обломал.
— Княже, смотри, они там, немчура эта, ратится с кем-то в самом городе. Вон, вои в ворота замка забежали с мечами и пиками и назад потом, но меньше выбежало, — пока профессор Виноградов пугал Даньку немкой женой, в подзорную трубу за городом наблюдал сотник конных арбалетчиков Александр Туров. Племянник боярина Алексея Турова из Галича.