Крестоносцы

Шопперт Андрей Готлибович

Андрей Юрьевич взял у него трубу, но ничего, кроме суеты у моста через реку перед воротами замка не увидел.

— Давайте туда. Только это… Александр, смотрите там на стене или башнях могут быть лучники или арбалетчики, так что всем скопом туда не лезьте. Метрах… ай, в ста пятидесяти саженях остановитесь и несколько человек в разведку вышлите.

— Чего уж, не дурные. Сто раз объяснять не надо, — сотник сбежал с холмика, уже по дороге замахал руками, и стал отдавать команды.

Андрей Юрьевич вновь припал к подзорной трубе. Нет. Ничего. Даже

суета на мосту перестала суетиться.

— А интересно… Смотри, барон, ворота-то открыты, а в замок никто не едет. И все повозки у моста столпились, а теперь вообще назад разъезжаются. Что-то там точно происходит, — профессор Виноградов передал Даньке трубу, а сам задумался. Непонятно ничего. Что там творится?

Глава 22

Событие шестьдесят второе

— Емеля, просыпайся, шум непонятный от моста! — теребил десятника стрельцов главный картограф Фёдор.

— А? — Емеля глаза открыл, но не проснулся пока. Мозги, отбитые прямым попаданием арбалетного болта в шелом, хотели ещё хоть немного в покое полежать. Занять прежнее привычное место после сотрясения.

— Шум, говорю, крики от моста! — тряханул его последний раз Фёдор и убежал. Шаги вниз по ступенькам затопали.

Как понял десятник, они сейчас в правой от ворот башне недостроенной. Ясно, что ворот с неё не видно, оно закрыты квадратной надвратной башней, далеко вклинившейся во двор крепости. Вот она достроена полностью. Даже треугольная черепичная крыша имеется.

Емеля поднялся. Видимо не долго ему дали поспать, голова по-прежнему шумела, и иногда перед глазами мушки пролетали. Тем не менее, десятник перешёл через круглое помещение к противоположному краю, откуда можно было через две бойницы увидеть, что происходит за пределами замка. Был виден конец моста и часть самого моста. Там в самом деле было какое-то шевеление и шум. А ещё там всадники были. Эх, он же трубу подзорную Фёдору отдал. Так бы посмотреть можно было, что там за всадники. А чего сам Фёдор не посмотрел?

Ответ он увидел сразу. На полу под бойницей лежала его подзорная труба, а рядом осколки стекла. Нда, жалко. Емеля попытался своими глазами рассмотреть, без помощи волшебной трубки, чего там на той стороне моста. Всадники, погарцевав, отступили и на рысях погнали к посаду.

Может и Андрей Юрьевич с войском подошёл? Пора уже. А может к рыцарям подкрепление из какого соседнего городка прибыло. Чего гадать. Скоро ясно станет. Емеля уже было собрался вниз спускаться, как тут снова зацокали по камню лестницы подковки сапог Фёдора.

— Ты трубу разбил? — сразу набросился на него десятник.

— Я. Стрела от арбалета прямо в бойницу попала, когда на нас горожане с монасем шли. Отшатнулся и выронил. Выживем, выпрошу у Андрея Юрьевича новую для тебя, — скуксился главный картограф, — Свою в этом походе потерял, теперь твою. Ох, и ругаться князь будет.

— Что там, я отсюда понял, что всадники какие-то подъехали к мосту и назад ускакали?!

Думаю, может это разведка нашего войска? — махнул на трубу рукой Емеля.

— Да, кто знает? Может рыцари? А купцы да пахари, что там у моста столпились им рассказали про нас. Одно точно можно сказать — разведка была, — гоготнул забывший уже об угробленной ценности Фёдор.

— Если наши, то как я понял, их могут вон из той башни обстрелять, когда они на мост выедут? — за спину себе показал десятник стрельцов.

— И из той, и из той, за воротами. В западне мы тут. Правильно та панночка говорила.

— Чего за панночка?

— Переговоры хотели с нами переговаривать. Сдаться предлагали. Мол, тогда повесят не больно. Это когда ты ещё без памяти был. Послали мы её подальше.

— Что у них баба старшая? — брови у Емели вверх полезли.

— Тьфу на тебя. Переводила с немецкого на польский.

Пока разговаривали, подошли опять к бойнице.

— Смотри опять, там что-то творится! — Фёдор, первым выглянувшим в бойницу, отпрянул, уступая командиру месту.

— Так это точно наши. Вон, конь у первого. Это же Александра Алексеича Турова конь. Такого ни с кем не спутаешь.

И действительно достался после битвы с венграми сотнику конных арбалетчиков приметный жеребец. Чубарой масти. Белый с редкими чёрными пятнами. Князь Андрей Юрьевич ещё решил породу такую вывести. Всех лошадей похожей масти собирает отовсюду. Уже их больше десятка и первая кобыла даже жеребёнка принесла, как раз от жеребца сотника Турова.

— Их же обстреляют сейчас?! — развернулся к Фёдору Емеля.

— А, трём смертям не бывать! Мы сейчас атакуем обе башни. По десятку на каждую. Извини, командир, для тебя лука нет. Тут побудь. Вон, Егора охраняй, — на бегу уже крикнул картограф, скатываясь по лестнице вниз, — Ребя, ко мне! — уже издали донёсся его голос.

Емеля дёрнулся было вслед за Фёдором, но в голове всё поплыло, еле до Егора доковылял и рядом на какие-то тряпки плюхнулся. Крепко его всё же приложило. А он даже и не видел, откуда болт этот ему в голову прилетел.

Через пару минут и пару последних глотков из фляжки десятнику полегчало и поднявшись, стараясь не торопиться, он двинулся к бойнице, чтобы посмотреть, что на мосту творится.

А на мосту творилось. Он был узок. По нему могла проехать одна телега или проскакать одна лошадь. Именно так и было. По длинному мосту двигался десяток примерно всадников. Они прижимались к гриве лошади, а в руке у каждого был круглый большой щит, которым всадник пытался и себе и своему коню голову прикрыть. По ним с обеих башен стреляли из арбалета и прямо на глазах Емели одна стрела ранила животное. Конь грохнулся на доски настила и забился. Всадник при этом под перилами пролетел и плюхнулся в холодную воду реки.