Крестоносец
Шрифт:
– Разве такое возможно?
– Наверное, возможно, если я есть, - Лукас похлопал себя по плечам, наполнив воздух мучной пылью.
– А ты что, никогда не слышал о дампирах?
– Это лучшие охотники на нежить, - сказал сэр Роберт.
– Быстрые, сильные и устойчивые к вампирским чарам. Для тебя укус вампира закончится Перерождением, а Лукасу хоть бы что. Добавь еще иммунитет к трупному яду. Жаль только, что их во всей империи не более полудюжины. И только Лукас и еще один дампир согласились стать охотниками.
– И все равно, я что-то не понимаю. Вампиры - нежить, живые мертвецы. Как от них может родиться
– Новичок?
– Лукас выразительно посмотрел на сэра Роберта.
– Не ожидал от тебя, брат.
– Вампиры бывают разные, Эвальд, - пояснил рыцарь.
– Да, конечно, все они нежить, но есть те, которые в своей прошлой жизни были людьми, а есть особые вампиры, родословная которых восходит к демонам древности. Они не стали вампирами, а родились ими. Их называют вампирами древней крови. Если такая нежить вступит в связь с человеком, может родиться ребенок. Чаще всего дитя рождается мертвым и превращается в обычного кровососа, вроде той твари, что мы видели на Солонице. Но если ребенок выживает и вырастает, он становится дампиром. Как Лукас.
– Это все мой дед, - сказал Лукас, сверкая красноватыми огоньками в глазах.
– Он держал неплохой шинок в Суржеве и оставил его моей матери в наследство. Маменька была веселой шинкаркой. Наливала всем охотно, и сама любила посидеть с гостями за одним столом. Веселый нрав и любовь к праздникам свели в гроб ее первого мужа - после одной из бурных попоек он не проснулся. Перебрав дюжину кандидатов в мужья, мама всех послала к демонам: женщина она была страстная, и ни один ее не устраивал, как мужчина. Вот тогда-то в шинке и появился парень, которого прежде никто в Суржеве не видел. Красавец с шапкой черных кудрей и огненным взглядом.
– Вампир?
– Он самый. Истинный малек, откуда-то с юга. Сделал матушке брюхо и исчез. Мамаша умерла сразу после родов. Наш суржевский поп, видать, что-то заподозрил, поэтому тело матери хоронили по особому обряду. Священник объяснил это тем, что при жизни она много пила и могла быть одержимой. Меня забрала тетка, жившая в соседнем повете. Всей правды она, конечно, не знала. О том, кто я такой, я узнал только в пятнадцать лет, когда у меня начали проявляться... некоторые инстинкты. А уж потом и фламеньеры меня нашли. Мне предложили работать на братство, и я согласился. Уж очень мне хотелось найти своего папашу и разобраться с ним.
– Нашли?
– Ага. Как прошлогодний снег. Но я не теряю надежды. Может быть, однажды... Но я так понимаю, Роберт, ты не за тем приехал, чтобы использовать меня, как наглядное пособие для желторотого. Что-то случилось?
Сэр Роберт в подробностях рассказал странному мельнику о наших приключениях в Роздоле и о том, что случилось с орденским курьером. Дампир не перебивал, только время от времени загадочно посверкивал глазами.
– Что было в письмах, которые вез гонец?
– спросил, выслушав рыцаря.
– Скажу так: если бы эти письма не были доставлены по адресу - или же всплыли бы там, где не надо, - это сильно осложнило бы наши отношения с терванийцами. А они и без того далеки от идеала.
– Кому-то нужно столкнуть империю с Терванией?
– Я так думаю, Лукас. Другого объяснения у меня нет.
– И этот кто-то подстроил вашему гонцу ловушку в глухой степи, скормил его упырю, но письма не забрал?
– Их и
– У тебя богатое воображение, Роберт. Слишком все сложно.
– Я не верю в то, что Джесон случайно съехал с тракта, случайно оказался у логова вампира и случайно стал его жертвой. Скорее всего, его просто заманили в ловушку. И потом, ты когда-нибудь слышал, что маликары пользуются арбалетом?
– Не приходилось.
– Лошадь Джесона была убита выстрелом из арбалета, который мы потом нашли в могиле упыря. Но ведь его могли и подложить туда, верно?
– Чего ты хочешь, Роберт?
– Я хочу расследовать это дело. Ты мог бы мне помочь.
– По старой дружбе, да? И конечно, за бесплатно?
– Конечно.
– Хотел бы я послать тебя к чертям собачьим, проклятый фламеньер. Но ведь ты без меня пропадешь.
– Разумеется, Лукас. Мы с оруженосцем остановимся в деревенской гостинице, надо передохнуть и запастись припасами. Дня два мы проведем в Эллендорфе, так что...
– тут сэр Роберт сделал выразительную паузу.
– Договорились?
– Я пошел работать. Надо смолоть еще кучу зерна, а эти чертовы бауэры все везут и везут мне свои запасы, - Лукас подошел к лестнице и шагнул на первую ступеньку.
– Жди меня завтра утром. А сейчас проваливайте, мне работать надо.
– Вы знали, что он согласится?
– спросил я рыцаря на улице.
– Даже не сомневался, - ответил сэр Роберт.
– Он очень грубо с вами разговаривал.
– Ты находишь?
– Фламеньер улыбнулся.
– Ну, на это у него есть три причины. Во-первых, он дампир, во-вторых, мой друг, а в-третьих один из лучших в нашем деле. Поэтому его дурные манеры можно потерпеть. От нас не убудет.
Часть третья. Дальние степи, Баз-Харум
1. Степное гостеприимство
А ведь на дворе по нашему календарю уже август. Три месяца прошло с тех пор, как я оказался в этом мире. Здесь, в Роздоле, куда вновь привело нас расследование сэра Роберта, август называют "жатень". И повсюду люди работают в полях.
Кроме степи, в которую мы углубляемся второй день.
Утром мы проехали уже знакомую мне Вильчу. Точнее, объехали: сэр Роберт не стал заезжать в город. Вообще, мой командир с того самого момента как мы въехали в роздольские земли, ведет себя как-то странно. Старается вообще нигде не задерживаться, ни с кем не беседует. Мы останавливаемся на постоялых дворах на час-другой, чтобы передохнуть, сменить лошадей и купить еды, и едем дальше. Ночуем не в гостиницах и не у гостеприимных фермеров, а в шатре, который везет запасная лошадь, и наш сон чаще всего охраняет Лукас Суббота, который, как мне кажется, может не спать неделями.