Крестоносец

Астахов Андрей Львович

– Мы еще вернем себе то, что потеряли.

– Ты хочешь войны между нами?

– Сейчас - нет. Но мир не будет вечным.

– Почему ты так думаешь?

– Между волком и бараном и не может быть мира.

– Значит ли это, что урулы хотят с нами войны?

– Сейчас у нас много других забот, - уклончиво ответил Гаренджен.
– Прошлая зима была снежной и голодной, и скота стало меньше. Многие гланы откочевали на север, чтобы найти лучшие пастбища.

– Почему же твой род не последовал за ними?

–

Потому что такова была моя воля.

– Могу ли я спросить уважаемого вождя?
– осмелился я, польщенный тем, что сэр Роберт назвал меня сыном.

Гаренджен кивнул. Теперь на меня смотрели десятки внимательных глаз.

– Если бы у тебя было много хорошего оружия, что бы ты сделал?
– спросил я.

– Я бы выполнил волю Тенки, божественного Отца, - ответил Гаренджен, сверкнув глазами.
– Сделал бы так, чтобы восход и закат одинаково боялись меня.

– Разве такое возможно?

– Много, много лет назад, - начал кочевник, не глядя на меня, - мы были могущественным народом. Наши всадники держали в страхе все соседние племена, платившие нам дань золотом, скотом и рабами. Сегодня от нашего величия остались лишь воспоминания древних стариков и песни, которые поют у костров мои воины. Я хочу вернуть времена нашей славы. Так хочет Тенки и его небесные дети.

– Война всегда приносит горе, - сказал сэр Роберт.
– Твои нукары храбры и искусны в бою, но их слишком мало. Сегодня судьбы народов решают большие армии. Даже самое лучшее оружие в руках твоих воинов не принесет тебе победы.

– Кто говорит об одном глане? Когда-то мы были единым народом, гордо именовавшим себя Койсу - совершенные. Мы не боялись никого, а соседи наши стонали в страхе, лишь увидев следы наших коней. Даже во времена нашествия каракутонов мы смогли защитить наши земли. Сегодня я вижу, как чужаки захватывают наши земли. Они учат наших детей новой вере и строят могучие крепости на древних кочевых путях. Хорошо ли это? Я говорю - нет!

Гаренджен добавил несколько фраз на своем языке, и собрание одобрительно загудело.

– Ты о терванийцах говоришь?
– спросил сэр Роберт.

– Они пришли на эту землю незваными. Они хитры и коварны. Они предпочитают не меч, а слово.

– Одна терванийская крепость так тебя страшит, о, вождь?

– Одна крыса приведет за собой остальных. Вскоре после того, как терванийцы построили Баз-Харум, многие вожди поспешили увести свои гланы на север.

– С чего бы?
– вдруг спросил молчавший до сих пор Лукас Суббота.

– Чтобы сохранить чистоту крови, веру в наших богов и не уподобиться предателям, осквернившим само имя Койсу.

– Понятно, вождь. Тебе не нравится, что часть западных гланов после войны за Роздоль ушла в имперские земли, осела там и приняла нашу веру?

– А ты бы радовался тому, что твой народ разделился, и часть

его приняла Тенки, как единственного хозяина жизни?

– Нет, - честно сказал рыцарь.
– Однако тем самым они спасли свои детей и обрели мир и безопасность. А твоя мечта объединить в один народ все гланы, кочующие по Дальним степям, представляется мне благородной, но несбыточной.

– Нет ничего несбыточного, если Тенки ведет тебя.

– Путь к войне - не самый лучший.

– Этот мир изменить нельзя, - ответил Гаренджен.
– Его законы просты. Есть те, кто едят, и те, кого едят. Есть тот, кто проливает кровь и тот, чью кровь проливают. Небо не может стать землей, а земля небом. Хочешь выжить - убивай, иначе умрешь. Тот, кто не хочет быть волком, станет добычей волка.

Между тем начали подавать горячее. Женщины с замотанными лицами втащили в шатер несколько больших чугунных котлов с просяной кашей и огромными кусками баранины. Перед пирующими появились широкие блюда с жареным на вертелах мясом, лепешками и просяной лапшой, плавающей в растопленном бараньем жире и молоке. Наши прислужницы начали разливать вино и хмельную брагу из молока.

– То есть, - продолжал сэр Роберт, которому определенно были интересны откровения нашего хозяина, - ты собираешься воевать и с нами, и с терванийцами?

– Это неизбежно, как приход лета или старости, - с подкупающей откровенностью ответил Гаренджен.
– Я же сказал тебе, нукар Роберт, что между волком и бараном не может быть мира.

– И с кого ты собираешься начать?

– Тенки скажет мне, с кого начать.

– Желаю тебе долгих лет жизни и победы над врагами, - сказал сэр Роберт, поднимая чашу.

– Почему твои повелители не воюют с Тервани?
– спросил вождь, который решил отбросить дипломатические иносказания и околичности.

– Думаю, тебе стоило бы спросить моих повелителей. Я слишком незначительный человек в моей стране и не могу дать тебе ответа.

– Хеш! Но рано или поздно большая война неизбежна.

– Ты предостерегаешь или прорицаешь, вождь?

– Двенадцатый век Тенки на исходе, - загадочно сказал Гаренджен.
– Скоро наступит время изменения, на которое падает тень Черного. Степи напоятся кровью и огласятся криком умирающих. Уже сейчас зло, которое несут чужаки на нашу землю, приносит свои плоды.

– Какое зло?

– Чужаки хотят лишить нас веры в богов, в которых верили отцы. И боги наказывают нас за это. Древний ужас возвращается. Мои воины видели в степи черные тени и слышали вопли каракутонов.

– Кого слышали?
– не понял я.

– Живых мертвецов, - пояснил Суббота.
– Вампиров.

– Звучит страшновато, - согласился сэр Роберт.

– Мы готовы к войне. Хочу спросить тебя, нукар со знаком солнца на одежде - готов ли ты к ней?