Крейстонские туманы
Шрифт:
— Мою склонность к побегу? — округлила глаза Черри.
— Ну, да, естественно, ты себе уже все простила и забыла. Девичья память! Кто сбежал вчера на пустоши? Кто сбежал сегодня из закусочной? В общем, все. Домашний арест. И не вздумай перечить!
***
Черри хмурилась, перелистывая папки и даже не пыталась читать. Снотворное наконец отпустило и теперь она мучительно пыталась вспомнить ту мелочь, ту крошечную деталь в чертах убийцы, которая вчера совершенно определенно подсказала ей, что это не Крейстон.
Напавший на нее очень походил на лорда. Теперь девушке это стало совершенно ясно. Он был одет
Рост нападавшего был значительно выше среднего и тут он тоже совпадал с Крейстоном. Она сама девушка высокая и мужчин способных коснуться подбородком макушки ее головы в Крейстонхилле найдется совсем не так уж и много! Голос, искаженный шепотом все же, был того же тембра, что и у Крейстона. Черри была уверена, что шепот преступника и шепот гостеприимного хозяина Крейстонхилла, пустившего их в свой архив, звучит приблизительно одинаково. Правда, Крейстон при ней ни разу не говорил шепотом. Пожалуй, ему вообще это не свойственно. Голос у лорда такой волнующий и такой неповторимый. А смех! Вот ведь как жаль, что теперь ему не до смеха. Черри слышала смех Крейстона только однажды в прошлый Хэллоуин, но запомнила его совершенно отчетливо. Грей сказал тогда: «Ты смеешься как сам Оберон». Да, пожалуй. Волшебство и очарование. Нет, нападал на нее точно не лорд, но кто-то разительно на него похожий. Впрочем, она и раньше уже вычислила, что преступник похож на Крейстона как брат близнец. Иначе откуда поползли слухи по округе. Но, господь милосердный, кто же мог остаться здесь незамеченным при таком сходстве с их лордом? И как он действует? Показывается людям под видом лорда в сумерки, ночью и в тумане? А в остальное время прячется. Вздор, тогда у него просто должен быть сообщник. Стоп, а если это так и есть? А у маньяков вообще бывают сообщники? Редко. Очень редко. И тогда их практически невозможно вычислить.
Черри, благодаря переписке с лордом очень хорошо знала местных жителей. Иногда, даже встречая человека впервые, она почти сразу угадывала кто именно перед ней. Настолько точен был Крейстон в своих характеристиках. Он же знал всю округу. Просто феноменальная память. И интеллект колоссальный. Так почему же он сам до сих пор не догадался кто его подставляет, кто преступник? Может быть потому, что он...
Размышления Черри прервал сам лорд. Он бесшумно подошел к девушке и осторожно взял из ее рук папку.
— Мисс Ливси, вам все же следовало бы отдохнуть после вчерашних событий. Вы листаете эту папку уже в пятый раз.
— Я не устала, — возразила Черри, не сводя взгляда с прекрасно вылепленной кисти руки лорда.
Она еле сдержалась чтобы не закричать. Форма руки настолько характерная и аристократичная. Господи, маньяк точно его родственник! Родовой, генетический признак. Не бывает настолько похожих рук у посторонних, не состоящих в родстве людей.
— Что? — спросил лорд немного встревоженно, — Что вы так побледнели, мисс Ливси?
—
— Дюжинами, виноват, не покупаю, заказываю. Я ужасен в этом отношении. Вечно все теряю.
— Из этой дюжины теряли?
— Да вроде нет, я их только вчера получил. Что, Черри? У него была такая же?
— В точности.
— Пойду проверю свои.
— Стойте! — вскрикнула Черри, забыв о своем воспитании и табу на императивы, — Остановитесь! Вам нельзя оставаться одному. Убийца совершенно точно ваш родственник, он готовит новую ловушку, и на этот раз вас просто застанут над телом очередной жертвы с удавкой в руках!
Крейстон в ответ нечаянно порадовал девушку, втайне тосковавшую по его смеху, громко расхохотавшись.
— Мисс Ливси, вы невероятны!
— Что еще за вздор ты несешь! — возмутился Ривз.
— Не вздор, она права! — заявил Лейзерс и захлопнув папку с художествами гарнизонных писарей середины прошлого века, провозгласил, — Возиться с этой писаниной будем позже, когда нужно будет искать улики для суда. А пока нужно действовать. Я пойду навещу Швица. С утра заболтался с ним и совсем забыл зачем вообще к нему шел.
— А ты шел зачем-то специально? Не просто навестить?
— После расскажу.
— Стой! А нам чем прикажешь заниматься теперь?
— Чем угодно, только не отходите ни на шаг друг от друга!
***
— Вы говорите, наблюдательный пункт на скалах напротив Крейстон-хилла? Нет, профессор, совершенно точно он не мой. Я к сожалению, не скалолаз.
Лейзерс едва не ударил себя по щеке за бестактность. Естественно, как бы несчастный калека смог туда забраться и устроить себе там лежку. Они беседовали с господином Швицем по-немецки. И тут профессору в голову пришла странная мысль. Неужели Швиц, проживая здесь столько времени, до сих пор не выучился говорить по-английски. При всех современных средствах обучения и находясь в естественной языковой среде. Лейзерс тут же спросил собеседника об этом. Швиц заметно смутился и с трудом произнес с ужасающим немецким акцентом:
— Мне немного очень понимать, но говорить — нет! Nein, es ist schrecklich. Ich erschrecken jeder! (Нет, это ужасно, я напугаю любого!)
Профессор невольно улыбнулся и кивнул.
— Ладно, немного погодя освоитесь, заведете друзей и заговорите. Главное не стесняться.
— О, да. Это главное, — горько усмехнулся Швиц и Лейзерс осознал, что вторично допустил бестактность.
Конечно, увечье изолирует бедного парня от возможных дружеских связей. Лейзерс, смущенный, стал прощаться, но тут Швиц остановил его.
— Ну, пожалуйста, профессор, еще пару минут. Сейчас сюда явится немилосердная сестра милосердия с рыбьим взглядом и мне опять достанется. При вас она не будет столь бесцеремонной.
Лазурные глаза бедного парня смотрели на Лейзерса поверх бинтов с такой трогательной мольбой, что профессор едва не прослезился. Его не очень удивило, что взрослый парень побаивается медсестру. Ривз, например, терял сознание при виде простой капельницы. Мужчины, особенно крупные и сильные зачастую пасуют перед медицинским персоналом. Но его немного позабивала мысль о том, что ему, довольно субтильному и немолодому человеку, предлагается выступить в роли заступника этого гиганта, способного согнуть подкову.