Крид – Пир костей
Шрифт:
— Это был я, — тихо сказал Виктор, глядя на изображение с болезненным узнаванием. — Я был тем, кто нарушил клятву хранителя и принял Дар Теней. Не из злого умысла, не из жажды власти, а из… слабости. Я был смертельно ранен в битве и боялся смерти. Хозяин Даров явился мне в момент моей наибольшей уязвимости и предложил жизнь взамен служения. И я согласился.
— Но теперь ты искупил эту ошибку, — сказал Мефодий, положив руку на плечо Виктора. — Ты использовал свою связь с Хозяином Даров не для того, чтобы помочь ему, а чтобы противостоять
— И всё же, — печально произнёс Виктор, — сколько вреда было причинено за эти две тысячи лет… Сколько жизней потеряно, сколько душ искажено из-за моей слабости в тот далёкий день.
— Не вини себя слишком строго, — мягко сказал пожилой монах. — В наших священных текстах говорится: «Даже самая тёмная ночь заканчивается рассветом, и даже самый долгий путь начинается с первого шага». Твой путь был долгим и трудным, но он привёл тебя обратно к свету. И теперь ты можешь использовать опыт тьмы, чтобы лучше служить равновесию.
Виктор глубоко вздохнул и кивнул, принимая мудрость этих слов. Затем он повернулся к своим спутникам.
— Пришло время решить, что делать дальше. Мефодий, ты вернёшься в Константинополь с делегацией архиепископа Кирилла?
— Да, — кивнул монах. — Моя миссия там не закончена. Но теперь у меня есть новая цель — искать потомков хранителей и готовить их к возможному возвращению Хозяина Даров.
— Я буду поддерживать связь с тобой, — пообещал Виктор. — Через монастырь Святого Георгия и другие подобные места, где сохранилась память о культе Равновесия.
Он повернулся к Велимиру:
— А ты, молодой хранитель, готов к путешествию на север?
— Да, господин, — уверенно ответил юноша. — Но я бы хотел сначала вернуться в Константинополь с отцом Мефодием, а уже оттуда отправиться в славянские земли. И… — он заколебался, — я бы хотел, чтобы ты сопровождал меня хотя бы часть пути. Мне ещё многому нужно научиться у тебя.
Виктор улыбнулся.
— Я буду рад сопровождать тебя, Велимир, — сказал Виктор. — Путь в Константинополь и затем на север даст нам время завершить твоё обучение. Ты уже доказал свою храбрость и преданность, но есть ещё многое, что я могу передать тебе о наследии хранителей и о том, как распознавать и противостоять силам, нарушающим равновесие.
Велимир просиял, услышав эти слова. Для него возможность продолжить обучение у Виктора была бесценным даром.
— А что с Авиусом? — спросил Мефодий, имея в виду главного слугу Хозяина Даров, высокого человека с красными глазами, которого они встретили в храме.
— Он жив, — ответил Виктор. — Когда Хозяин Даров был изгнан, все его слуги потеряли сознание, но не умерли. Влияние, которое он оказывал на их разум и души, исчезло. Они проснутся с частичной амнезией, не помня многого из того, что делали под его контролем.
—
— Это риск, — признал Виктор. — Но убийство невинных людей, которые стали его орудиями против своей воли, не решение. Лучше наблюдать за ними, помогать им восстановиться и, если понадобится, защитить от повторного влияния.
— Мудрое решение, — согласился Мефодий. — Милосердие всегда сильнее жестокости, даже когда кажется рискованным.
Пожилой армянский монах, внимательно слушавший их разговор, теперь заговорил:
— Наше братство позаботится о тех, кто был под контролем Штемарана. Мы разместим их в монастыре и соседних деревнях, будем наблюдать за ними и помогать им вернуться к нормальной жизни. Если кто-то из них проявит признаки возвращения влияния, мы сразу сообщим вам через сеть хранителей, которую вы планируете создать.
— Благодарю тебя, брат… — Виктор запнулся, осознав, что не знает имени монаха.
— Саркис, — представился пожилой монах. — Я настоятель монастыря Святого Георгия. И я рад, что дожил до дня, когда древние пророчества исполнились, и хранители вернулись, чтобы восстановить Печать Равновесия.
— Пророчества? — переспросил Виктор. — Какие пророчества?
— В наших самых древних текстах, — ответил Саркис, — есть упоминание о том, что «когда тень начнёт поглощать свет, когда границы между мирами истончатся до предела, вернётся первый падший хранитель, но уже не как слуга тьмы, а как её противник, и восстановит печать, скрепляющую миры». Мы всегда считали это аллегорией, метафорой духовной битвы. Но теперь я вижу, что пророчество было буквальным.
Виктор выглядел потрясённым. Мысль о том, что его возвращение и искупление были предсказаны тысячи лет назад, была одновременно тревожной и утешительной — словно даже в те далёкие времена, когда он принял Дар Теней и нарушил свою клятву хранителя, существовала надежда на его возвращение к истинному пути.
— Что ж, — сказал он после долгой паузы, — если таково было пророчество, то я рад, что смог его исполнить. Но теперь нам предстоит работа, не предсказанная никакими древними текстами — восстановление ордена хранителей, создание новой сети защиты против сил, подобных Хозяину Даров.
— И мы начнём эту работу с монастыря Святого Георгия, — сказал Саркис. — Здесь мы соберём все знания о хранителях, Печати Равновесия и Хозяине Даров, которые сохранились в наших архивах, и дополним их тем, что вы можете рассказать. Это станет основой для обучения новых хранителей.
— Идеально, — согласился Виктор. — А я, со своей стороны, запишу всё, что помню о первых днях культа Равновесия, о создании Печати и о своём опыте с Даром Теней. Это знание слишком ценно, чтобы доверять его только памяти, даже такой древней, как моя.