Крик и шепот
Шрифт:
Я не могу говорить, но она все равно слышит меня. Кейди всегда слышит.
— Знаешь, что происходит с мальчиками-геями? — спрашивает Норман, брызгая слюной мне в лицо. Он швыряет меня на кровать, а я, обхватив ладонями горло, беззвучно хватаю ртом воздух, как вытащенная из воды рыба. — Их имеют в задницу!
— Боунз! — рыдает Кейди. И это единственное, на чем я могу сейчас сосредоточиться.
— Беги, Кейди! —
Убийственный взгляд Нормана встречается с упрямым моим. Он набрасывается на меня. Я не успеваю даже пошевелиться. Он переворачивает меня на живот и прижимает свой отвратительный набухший член к моей заднице. Моя дурацкая ночная рубашка не может помешать ему. Как жаль, что я не в джинсах.
— Ты — Кейди, — жестко смеется отец Кейди. — Моя маленькая принцесса.
Я извиваюсь и отчаянно пытаюсь вырваться из его захвата.
— Делай что хочешь, придурок. Она ушла и не узнает, что ты вытворял. Я защищу ее.
Норман с рыком стягивает с меня трусы. Я закрываю глаза и представляю Йео — моего и Кейди лучшего друга. Я вспоминаю, как его щеки становятся ярко-красными, когда я матерюсь при бабушке Кейди, Рут. Я думаю о том, что у него всегда есть пачка «Читос» для меня, когда он приходит в гости. Я смеюсь над тем, как хреново он играет в «Монополию». А еще я вспоминаю его объятия, когда я упал с велосипеда Кейди и ободрал обе коленки. Я был смущен и сказал ему отвалить, но он продолжал утешать меня.
Йео всегда рядом с нами.
Как и сейчас.
Норман делает со мной ужасные вещи, но я способен блокировать это. Я заменяю весь этот ужас и физическую боль на нечто совершенное. Нечто прекрасное. Йео.
— Ты хороший мальчик, Боунз, — насмехается Норман. Он отрывает меня от улыбающегося Йео, рядом с которым я мысленно нахожусь. — Почти как наш Кеннет, если бы он только родился.
Боль пронзает меня, но я быстро перемещаю свое сознание из настоящего в самые приятные воспоминания. Воспоминания о том утре, когда мы с Йео ели мороженое на крыльце.
Норман беспомощен.
Он больше не сможет сделать Кейди больно.
И уж точно не сможет причинить вред мне.
Я Боунз.
Сильный. Гибкий. Нерушимый.
Кейди
Голос Боунза возвращает меня в настоящее.
— Не ходи туда, — твердо говорит он, словно
Дрожь пробегает по моему телу.
— Почему дверь открыта? Норман был здесь? — я вдыхаю тягучий запах пива и понимаю, что, скорее всего, был. Меня охватывает сильное желание позвонить Йео. Умолять его поторопиться домой. Он один способен удержать монстров подальше.
— Поверь, я тоже могу, — бормочет Боунз. И я слышу легкую грусть в его голосе.
Я киваю ему и, нервно сглотнув, берусь за ручку двери. Нужно поскорее закрыть ее. Но что-то удерживает меня. Я невольно заглядываю в бывшую мамину спальню, вцепившись в дверную ручку. Мой взгляд прикован к кровавому пятну на полу. Напрасно бабушка пыталась его отмыть. Оно так и не смылось с деревянных досок. Попытки заново отполировать их тоже оказались бесполезными.
Я плотно закрываю дверь и перекрываю доступ к жутким воспоминаниям.
Только так мы справляемся с ужасной смертью моей мамочки.
— Жаль, что я не убил Нормана той ночью, — шипит Боунз. Я чувствую его теплое дыхание на своей шее, когда он через мое плечо заглядывает в спальню. — Мне нужно было заранее подготовиться. Я мог бы ударить его ножом. Господи, Кейди, я должен был выпотрошить этого ублюдка. Тогда бы он не смог вернуться в следующие выходные.
Мне нравится его свирепость, и я улыбаюсь. Но моя улыбка быстро тает.
— Он был слишком жесток с тобой, Боунз. Бабушке пришлось вызвать скорую помощь. Норман был сильнее тебя, — по моей щеке катится слеза.
Я почти роняю корзину с бельем, которую придерживаю под мышкой. И опять вспоминаю. К счастью, задний проход Боунза был поврежден незначительно. Потребовалась всего пара швов. Но Боунз был очень зол по этому поводу. И никогда не посвящал меня в подробности своих страданий. Он восстанавливался целую неделю. А я как всегда пряталась. Оставила Боунза разбираться со всем этим ужасом в одиночку.
— Мне так жаль, Боунз. Жаль, что привлекла тебя в этот несправедливый мир. Жаль, что тебе приходится сражаться за меня, — я начинаю всхлипывать. Закрываю глаза и наслаждаюсь его любовью ко мне, окутывающую меня теплыми объятиями. — Хотела бы я быть сильнее.
— Сражение — это мой выбор. И эти битвы за тебя, детка. Я всегда буду с тобой, пока ты нуждаешься во мне, — бормочет он.
Мне не нравится, что он грустит.
Он кровоточит печалью.
И, заполняя комнату, она грозит утопить меня.
— Ты всегда будешь мне нужен, — твердо говорю я ему. — Всегда.
— Не всегда, — шепчет мне на ухо Боунз.
Мне нравится его шепот.
Глава 18
Йео
Утром я оставляю Кейди дома и отправляюсь к родителям, чтобы во время завтрака обсудить с ними вчерашний ужин, вернее, произошедшее на нем.
— Расскажи мне свой план, сынок, — папины пальцы переплетены, а седеющая бровь вопросительно изогнута.