Криминальная фантастика (сборник)
Шрифт:
— Странная идея! — пробормотала Екатерина. — Это же старый сюжет, совершенно не актуальный. Было время, когда люди говорили на одном языке, и все друг друга понимали… И вот они решили построить башню, чтобы дотянуться до Бога. Зачем? Тщеславие?
— Возможно…
— Сила единомыслия?
— А вот это интересно…
Дочь улыбнулась, довольная, что заставила отца задуматься, и продолжила:
— Бог смешал их планы, наслав как наказание — или издевку? — разные языки. И люди перестали понимать друг друга. И разбежались.
— Взаимопонимание. Даже те, кто говорят на одном языке, часто не понимают друг друга.
«Это он о своих отношениях с мамой, — подумала дочь. — Жалеет, что развелся. Столько лет прошло! Сейчас жил бы с нами в центре столицы, а не здесь, за кольцом».
— У мамы все хорошо, — после неловкой паузы подала девушка тихий голос.
— А тебе не кажется, что эта башня не рушится, а напротив, собирается из разрозненных частей? — пропустив слова дочери мимо ушей, с настойчивой интонацией спросил художник.
— Может, и так, — пожала плечами та, потеряв интерес к беседе. — Я кофе сварю? Можно, включу телевизор? Уверена, без меня ты его не смотришь…
А художник продолжал:
— Идет любопытная тенденция: люди все больше становятся похожи друг на друга. А хорошо ли это? Мы не муравьи… Каждый человек имеет право — и с этого меня не сдвинешь — говорить на своем языке. Не ходить маршем, а быть собой. Хотя иногда это ведет к одиночеству… — он заметил, что дочь ушла, и замолчал.
На вспыхнувшем яркими красками экране появился человек в белом халате. У него было мужественное лицо, седеющие виски и добрые глаза в нимбах морщинок. Хорошо поставленным голосом, в котором тонкой струной звучало напряжение, он говорил:
— У нас нет права скрывать правду: новая болезнь превосходит все известные доселе инфекции. Летальный исход наступает в течение трех суток. Признаки заболевания: зуд кожи, повышение температуры, затем на лице и теле выступают багровые пятна, размером с крупное яйцо, участки кожи в районе пятен словно выедаются, приобретая вид безобразных глубоких оспин. Зуд становится настолько нестерпимым, что зараженный рвет на себе кожу…
Мужчина продолжал говорить, а заинтересованный художник припал взглядом к экрану. Когда вошла дочь с подносом, на котором ароматным жаром дышали чашки с кофе, он обернулся к ней:
— Нет, ты посмотри, что придумали! — возмущенно заговорил он. — Болезнь у них новая появилась! И знаешь откуда? Они, — он, подняв палец, крутанул им, словно ввинчивая в воздух, — предполагают, что вирус прилетел на Землю с метеоритом, а потом с мухами попал к людям! Представляешь, какой бред? Сказали бы сразу: произошла утечка бактериологического оружия…
Екатерина, снисходительно улыбнувшись запальчивости отца, посмотрела на экран. Подобная красотке из рекламного ролика девушка в белом халатике и в кипенной шапочке складно говорила:
— Мы находимся
Во весь экран чудовищным ликом встало обезображенное лицо поседевшего мужчины. Екатерина содрогнулась. Было слышно, как несчастный стонет. Камера ушла от жуткого лица и остановилась на тяжелых мужских руках. Они то сжимались в кулаки, то, разжимаясь, рвались из-под ремней, которыми были пристегнуты к кровати.
— Ужас какой, — не удержалась от восклицания Екатерина. — Это что такое?
Экранная красавица-медсестра надела медицинскую маску, и Екатерине неожиданно пришло в голову, что и это гладкое, как у куклы, лицо может обезобразить страшная инфекция.
— Как они не боятся заразиться? — вслух высказала она свое удивление. — Наверное, после такого заболевания следы останутся навсегда. Тут никакая пластика не поможет. Даже если врачи научатся лечить этот кошмар, люди, перенесшие эту болезнь, останутся уродами. По мне так лучше помереть!
Отец промолчал, поразившись неожиданным словам дочери. Если это и есть женская логика, то ей одно название — глупость. Или это разговор на разных языках? И мужчина недовольно поджал губы.
А импозантный врач с расстановкой проговорил:
— Мы обращаемся ко всем гражданам с призывом к осторожности. Пока не известна природа вируса, мы просим в общественных местах ходить в масках, после прихода домой менять и дезинфицировать одежду и непременно мыть руки. Поверьте, специалисты ищут причину страшного недуга.
И у зрителей не могло возникнуть сомнений в том, что этот человек, а с ним и все другие врачи, не спят ночами, занятые поиском чудодейственного лекарства от чудовищной беды, свалившейся на человечество.
Президент, сухощавый, с узкими, как кривые лезвия, блестящими глазами и желтоватой кожей, подошел к белой ленте конвейера, на которой лежали прозрачные диски, размером с небольшие монеты.
— Это и есть чудодейственная вакцина? — спросил он, ухватывая двумя пальцами диск, оказавшийся при ближайшем рассмотрении контейнером; в нем тяжело каталась сверкающая капля.
Светловолосый советник главы государства, чуть согнувшийся от попытки сравняться ростом с невысоким боссом, степенно произнес:
— Да, господин Президент, это и есть то лекарство, которое навсегда спасет государство от распада и революций.
— Как будет вводиться… это?
— Внутримышечно, как все инъекции. Но можно и орально с любым напитком, как…
— Как яд, — усмехнулся Президент.
Советник коротко хохотнул, показав, что понимает и ценит шутки правителя, и продолжил:
— Здесь профессор Антонова, изобретатель этого чуда и директор института, — и мужчина протянул руку в сторону строго одетой женщины без следов косметики на лице.