Кривое зеркало

Ершова Алена

– Захару немедленно телефон дал! – рявкнула она. В трубке послышалась возня, шуршание, тихое переругивание и, наконец, голос Захара:

– Да, дорогая?

– Ты не представляешь, насколько с этой самой минуты дорогая, - прошипела Дарья.

– Солнце, этот придурок просто взял телефон, пока я обедал, ты не подумай, ни- чего такого не было.

– Нет, это ты сейчас подумай над тем, что я тебе скажу. Ты, наверное, забыл, чья я дочь, или думаешь, что я не знаю, какой мой родитель нынче пост занимает? Так вот, смею тебя огорчить: я в курсе. Поэтому ты сейчас молча удаляешь все мои фотографии и уничтожаешь без возможности восстановить свой телефон, и я тогда не отправляю скриншот нашей с тобой переписки отцу.

–

Ты не сделаешь этого, – недоверчиво пролепетал Захар.
– Отец убьет тебя!

– Не забывай, мой несостоявшийся жених, я - далеко, а вот ты - близко. Время пошло. Свободен!

Даша отключилась. Адреналин начал спадать. Стало зябко. Внезапно захотелось спать и плакать, а еще написать Мише, что он свинья. В части последнего воздержалась. Свернулась калачиком и начала просматривать фото, что отправила Захару за эти полтора месяца. Вроде ничего критичного. Лица не видно. Ракурсы всюду такие, что не узнать. Все равно было гадко. «Сама дура»,– поставила себе диагноз Даша, вычищая беседу и все-все папки, где могли автоматически сохраниться копии. Через полчаса она набрала номер Захара, но тот был отключён. Внесла его в черный список, написала родителям короткое сообщение без подробностей и с чистой совестью заснула.

Всю последующую неделю Даша злилась на Мишу, потому что он оказался прав. К счастью последнего, он не появлялся в приюте, а потому пуля пролетела мимо. Потом стало не до того. Арина Николаевна нашла знакомую, готовую сдать комнату, и все мысли занял переезд.

Глава 16, из которой видно сколько всего может произойти за один месяц

Мастерская была наполнена шумом, древесной пылью и запахами эпоксидной смолы. На правой стене висели интернет-распечатки и чертеж, выполненный с педантичной четкостью. Владислав в наушниках, из которых была слышна музыка, и в респираторе грел феном огромную деревянную доску. Константин Сергеевич придирчиво осмотрел свою «вотчину», нынче занятую сыном. Взгляд остановился на куске дерева.

Много лет этот распил валялся в гараже ненужным мусором. С одной стороны дуб хороший, крепкий, а с другой – кривой, как горбун из Нотр-Дама: ни к чему не пристроишь.

Константин Сергеевич постучал сына по наушнику. Дождался, когда тот выключит музыку, и поинтересовался:

– Ты что творишь? Мать за фен убьет!

Влад немного смутился, выключил фен и прошелся рукой по доске.

– Да вот грунтую… Яна проснулась?

– Янка спит, - отец нашел свободный стул, смахнул с него пыль и уселся, - а проснется, так там аж две женщины есть, присмотрят. Не все ж малой на тебя, бородатого, любоваться. Ты-то чем занят? Гараж мой занял, деревяху присвоил, что лет десять мирно в углу пылилась, никому не мешала. Материнское добро переводишь. Чем она кудри вить будет, а? – отец помахал пальцами около головы, показывая эти самые кудри.

– Ну, зачем ей на даче укладка?! – поинтересовался Влад и тут же получил легкий подзатыльник.

– Дурень! Кто ж у женщин о таком спрашивает?! Ты еще у бабки своей поинтересуйся, зачем она глаза подводит да кремом от морщин мажется, если жить надоело. Так, ты мне зубы долго заговаривать будешь? Они у меня здоровые все. Месяц назад лечить да вставлять закончил. Дешевле машину новую купить!

– Да я стол дома сломал.

– Ага, а еще кран кухонный и плитку. Не знал, что у меня сын буйный. И?

– И решил новый сделать. Сложного-то нет ничего - столешницу смастерить. По сети полазил и нашел. Сейчас мебель модная такая из спила цельного и эпоксидки в стиле лофт. Вот глянь, - Влад протянул отцу смартфон с фотографиями, - полистай там. Технология, в общем, несложная. С деревяхами, спасибо тебе да урокам труда, я более-менее управляться могу, а про смолы почитал. Думаю, постепенно разберусь. Вот нашел, что перед заливкой все небольшие каверны, отверстия загрунтовать надо да феном просушить, тогда пузырьков не будет. А дальше на практике посмотрю, что и как.

– Ну да, ну да. Видел я такой стол у начальника профсоюзов в бане.

Красивый, зараза, и ничего сложного. Меня тогда только эта вот синяя заливка и смутила, а она вон, оказывается, какая…хорошо, а на что ставить будешь?

– Да на ножки от старого стола и поставлю, чего заморачиваться?

– А того, что сколько раз тебе говорил: делаешь вещь - делай сразу хорошо и на века, а не залипуху. Какие, к Клязьме, ножки?! Ты видишь, тут опора везде стальная, чудо?! Короче, грунтуй, а я к Михалычу - за сварочным аппаратом и в строительный - за профильными трубами. Обсчитай, сколько нужно, и скинь мне.

Отец ушел. Влад почесал затылок, достал рулетку. Сделал несколько замеров, поискал в сети варианты, сделал набросок и отправил родителю размеры и количество труб. И дописал смс: «Краску черную по металлу еще возьми». Потом снова натянул наушники и включил фен.

Работа приносила радость. Впервые за много лет Влад чувствовал, что занят чем-то полезным, и это ощущение расправляло плечи. Жизнь менялась стремительно и эти изменения, как ни странно, давали заряд энергии двигаться дальше, открываться новому. Суд с Оксаной, посещение банка, договор с риэлтором, продажа мебели и бытовой техники, так как супруге вещи оказались не нужны, а у Влада не было лишних денег и, главное, желания платить за старые сковородки. И все это на фоне пятимесячного ребенка, у которого начали лезть два нижних зуба. Хорошо еще, что мама с бабушкой, видя весь этот бедлам, время от времени забирали Яну к себе на дачу, давая возможность молодому опекуну решить бумажные вопросы или просто выспаться. Вот и сейчас Влад с Яной приехали в выходные на родительскую дачу, и у него образовалась пара свободных часов реализовать давнюю задумку. Работа спорилась, а мысли шли вперед, определяя планы на будущее. Очередное судебное заседание с Оксаной прошло как-то скомканно. Судья хотела документы - они с супругой их предоставили. Судья просила уточнить позицию сторон - Влад накануне сходил к юристу и попросил написать возражения по каждому пункту иска. В суде он отдал эту бумагу, зачитал, что там написано, ответил на уточняющие вопросы и сел. Не было никаких «растеканий мыслью по древу», длинных, витиеватых речей или жарких споров, как в судебных ток-шоу. Вопрос - ответ - документ. В итоге удалось более-менее разобраться со всем, кроме гаража. Тут Влад уперся. Отдавать то, что изначально принадлежало его родителям и было передано для того, чтобы дети не тратили деньги после покупки машины, не хотелось. С учетом сбора доказательств и из-за того, что квартиру не продали, суд перенесли еще на один месяц.

С этой всей беготней Владислав чуть не пропустил очередную повестку. Подивившись концентрации процессов в своей жизни, он внес в свой ежедневник запись: «16 октября, 14.30 - уголовный суд. Свидетель» и выкинул из головы этот вопрос.

Пока загрунтованная доска сохла, Владислав начал собирать опалубку. На рабочий стол лег лист старого линолеума, к нему были привинчены четыре бруска. На линолеум лег распил. Влад его долго вертел и так и эдак, но все время казалось, что эпоксидной смолы, которую он купил, не хватит. Под конец решил подстраховаться и разместил напротив основного куска дерева обрезок. Получилось совсем не похоже на изображения в интернете, но Владу понравилось. Для ответственного мероприятия по заливке столешницы решил дождаться отца. Как потом оказалось, это было правильным решением.

– Влад! Тут твоя смола через опалубку льется!

– И с моей стороны тоже.

– Ты как бруски садил?!

– На саморезы. Для цемента достаточно же!

– Выходит, она жиже цемента! Тащи пеногерметик да изолируй по внешнему периметру. Что, в твоем интернете не сказано, что эта дрянь норовит сбежать со стола?

– Нет, - процедил Влад сквозь зубы, ловко запенивая щели.
– Там описания процесса вообще с гулькин нос.

Ирина Викторовна несколько раз спускалась в мастерскую позвать сына с мужем ужинать. Молча стояла, смотрела, как мужчины то дуют на стол ее феном, то варят странную конструкцию, больше всего похожую на противотанковый еж, и так же молча уходила в дом.