Кровь Дезидерия
Шрифт:
Мне нужно отправиться в пещеры Цисаны сегодня вечером, чтобы у нас было все необходимое перед нашим путешествием. О существовании пещеры не известно ни одному фейри; знания о ней исчезли столетия назад, и лишь немногие знают о ней сейчас. Но именно там надежно спрятано оставшееся оружие виверн, подальше от рук тех, кто отдал его против фейри-драконов-оборотней.
Люди Дейдрума видели в драконах зло, колдунов, несущих смерть. Рассматривали их только как хаотических зверей, получивших власть свыше. Мутировавшее проклятие, случайно созданное Богом Тьмы, когда частичка его силы оставила после себя чудовищных тварей. Тем не менее,
Я слышу, как голос Финна эхом разносится по коридору, когда он продолжает разговор, но я продолжаю идти. Мне нужно время, чтобы подумать и взять под контроль своего внутреннего зверя.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Эмма
С тех пор, как мы пришвартовали корабль рано утром, остаток дня проходит довольно быстро, пока мы ждем в наших комнатах в гостинице. Ничего особенного не происходит, но я не могу остановить беспокойство, стекающее по моему позвоночнику, беспокоясь, найдет ли меня мой отец. Я держу это при себе и стараюсь не думать об этом, но молюсь Богам, чтобы мы нашли Старейшин.
Кай хочет хорошенько выспаться, прежде чем мы начнем наше путешествие к другим дворам, но для того, чтобы попасть в варп-дыру, которая отправляет их через море, не требуется часы сна. Итак, я пошутила с ним, сказав, что им почти не придется путешествовать, если Финн будет с ними, и тень улыбки приподнимает его губы, прежде чем в уголках его глаз появляется озабоченность.
Кора тоже готовится отдохнуть в комнате, которую мы делим, но я не могу уснуть. Мой разум лихорадочно соображает, и мне просто нужен воздух. Я пожелала ей спокойной ночи и сказала, что скоро вернусь, чтобы лечь спать, но прямо сейчас мне нужно пространство, чтобы разобраться в своих мыслях.
Я поднимаюсь на верхний этаж гостиницы и нахожу дверь, которая ведет на крышу. Я выхожу и почти забываю, насколько здесь прохладнее воздух. Туман стелется низко над лесом, но небо яснее, чем я когда-либо видела. Приближаются сумерки, когда сумеречное свечение оранжевых, синих и пурпурных тонов начинает темнеть на небе. Светящийся сквозь деревья, как волшебный маяк, который укажет тебе путь к морю.
Я добираюсь до края крыши и сажусь на выступающий выступ, свешивая ноги в ботинках за борт. Я достаточно высоко от деревьев, чтобы чувствовать себя достаточно уединенно, чтобы сделать полный глоток воздуха. Наполняю легкие до тех пор, пока больше не могу, затем выпускаю ее в виде ровного вдоха.
Я отказываюсь от капюшона, хотя это помогло бы сохранить тепло моего тела. Но я хочу чувствовать, как холодные пальцы ветерка перебирают мои волосы, заставляя кончики прядей танцевать. Что-то поселяется во мне, когда аромат свежей сосны и кедра разносится вокруг ветром.
Я закрываю глаза и думаю о хаосе, который, возможно, разворачивается дома. Мой отец, скорее всего, кипит от ярости, угрожая разнести в клочья каждую комнату во дворце. Затем, Эйден… Интересно, он так же зол, или вместо этого он больше беспокоится. Но я постепенно обнаруживаю, что мне все равно. Я зла. Я чувствую, что он играет со мной, используя нашу дружбу, чтобы оправдаться в своих действиях, в своих словах.
Он разрушил мое доверие к нему за половину ночи бала, и как бы я ни заставляла себя простить, часть меня все еще не может полностью залатать эту обиду. Я не сомневаюсь, что он удержал бы меня, но я не хочу в будущем оставаться какой-то тихой принцессой, которая никогда по-настоящему не живет. Часть меня все еще не может определить, на чьей стороне он был бы, если бы дело дошло до войны между мной и моим отцом. Но у меня в животе сжимается предчувствие, что это было бы последнее.
Стресс разъедает меня по мере того, как все больше мыслей о том, что я должна сделать, берут верх. Мне нужен этот камень, потому что, если я не смогу освободиться от его поводка на моей шее, тогда я не смогу спасти своих людей. Я обязана им всем за все те годы, что не обращала внимания на их трудности. Чувство вины гложет меня с тех пор, как Тень..
Нет, не Тень. Дрейвен.
Теперь понятно, почему я находила обоих мужчин невероятно раздражающими и не могла держать язык за зубами при них. Вздох покидает меня, все поражает меня сразу. В глубине моих глаз начинает гореть, когда я чувствую, как скатывается непрошеная слеза, стекая по моей щеке. Я позволяю еще нескольким ускользнуть, когда настраиваюсь на крик совы, отдающийся эхом вдалеке, и ветер, шелестящий листьями, сплетающимися между ветвями в успокаивающем танце.
Я чувствую, как ветерок стирает все следы влажных ручейков на моем лице. Момент слабости, уязвимости прошел. По моим рукам пробегают мурашки, дует более сильный ветерок, но на этот раз… в воздухе чувствуется привкус клена. Я ощетиниваюсь от этого вторжения.
— Чего ты хочешь? — Яд сочится из моих слов, раздражение впивается в меня когтями. Мой момент одиночества закончился.
Я чувствую его присутствие позади себя, всепоглощающий жар, исходящий от его тела. Слыша шорох его ботинок рядом со мной, я открываю глаза и вижу, как Дрейвен садится в футе от меня.
— Хочешь компанию?
Я пристально смотрю на последний луч света, мерцающий между далекими деревьями перед нами.
— Нет, — говорю я строго.
Он не уходит, просто тоже смотрит прямо перед собой, пока мы оба смотрим финал захода солнца.
— Скучаешь по дому?
— Никогда. — Я усмехаюсь.
На этот раз я чувствую, как его голубые глаза оценивают меня, прежде чем я, наконец, поворачиваю голову, чтобы посмотреть ему в лицо, заставляя свой темный взгляд встретиться с его светлыми глазами.
— Ты ненавидишь его. — Его слова врезаются в меня, как прилив, угрожающий затянуть меня под свое течение.
Прищуриваю взгляд, гнев в моей крови начинает закипать, угрожая вырваться наружу. Я хочу сказать ему, что ненавижу его, но я бы солгала. Я знаю, что такое настоящая ненависть к человеку. Если уж на то пошло, я однозначно раздражена. Я рычу на него, чтобы остановить себя от изрыгания жестоких слов, и позволяю своим глазам стать еще более жесткими, чтобы довести свою точку зрения до конца.