Кровь дракона
Шрифт:
«Я — Кристалл Рассвета, хранитель первой печати», — голос дракона звучал одновременно в воздухе и в их сознании. — «Ты носишь кровь всадников, дитя, но этого мало для того, что ждёт впереди».
Вереск почувствовал, как что-то древнее в его крови откликается на присутствие духа. Руны на его коже засветились ярче, а бело-голубое пламя само собой окутало его руки.
«Я готов к испытанию», — произнёс он, и его голос прозвучал увереннее, чем он ожидал.
Дух склонил огромную голову, изучая его своими светящимися глазами: «Готовность — это не уверенность,
Вереск медленно осмотрелся, но теперь его взгляд был иным — он смотрел не только глазами, но и пробуждённой силой своей крови. Узоры магических потоков проявились перед ним подобно светящейся паутине.
«Я вижу… — начал он медленно, — вижу песню. Весь храм — это единый инструмент, настроенный на определённую частоту. Лёд и кристаллы, их расположение… это не просто архитектура, это партитура древней магии».
Глаза дракона вспыхнули ярче: «Продолжай».
Лиана рядом с ним затаила дыхание. Её кристалл памяти пульсировал от напряжения, пытаясь записать происходящее.
«Храм… он поёт историю», — продолжил Вереск, чувствуя, как знание приходит к нему через кровь. — «Каждый кристалл — нота, каждый поток льда — часть мелодии. Я вижу, как она движется… от основания к вершине, создавая спираль силы».
Дух Кристалла Рассвета расправил свои ледяные крылья шире: «Ты начинаешь понимать. Но что ещё говорит тебе песня?»
Вереск закрыл глаза, полностью отдаваясь потоку древней магии. Мелодия храма становилась всё яснее, и теперь он различал в ней отдельные голоса.
«Это колыбельная», — прошептал он. — «Но не простая. Она… она держит что-то в равновесии. Лёд и пламя, сон и бодрствование…»
«Под нами», — его глаза внезапно распахнулись. — «Глубоко под храмом… спит дракон. И песня поддерживает его сон, не давая ни проснуться слишком рано, ни погрузиться в сон слишком глубоко».
Лиана резко втянула воздух: «Живой дракон? Здесь?»
«Мудрая дочь магии», — дух повернул свою величественную голову к волшебнице. — «Ты тоже часть этой песни, хоть и по-другому. Твоя сила… она помогает удерживать равновесие».
Внезапно кристаллы в стенах начали пульсировать быстрее, их свет стал ярче. Песня храма изменилась, в неё вплелись новые ноты — тревожные, предупреждающие.
«Время пришло», — произнёс дух дракона. — «Равновесие нарушено. Тьма просачивается сквозь древние печати, и песня больше не может сдерживать пробуждение».
Пол храма задрожал, и глубоко под ними раздался низкий, вибрирующий звук — словно огромное существо заворочалось во сне.
«Северный Коготь пробуждается», — произнёс дух Кристалла Рассвета. — «Слишком рано… слишком быстро. Песня должна измениться, иначе его пробуждение разрушит храм».
Вереск почувствовал это — дисгармонию в потоках силы. Древняя колыбельная начала сбиваться, кристаллы в стенах мигали несинхронно.
«Что я должен делать?» — спросил он, чувствуя, как драконья кровь отзывается на возрастающий хаос.
«Пой», — ответил дух. — «Пой песню пробуждения.
Лиана быстро создала защитный круг вокруг них: «Энергетические потоки становятся нестабильными. Я попробую их удержать, но…»
Она не договорила. В этот момент сквозь пол пробился луч ослепительно-синего света, и весь храм содрогнулся. Где-то в глубине раздался звук, похожий одновременно на рык и на пение — древний дракон начинал просыпаться.
Вереск закрыл глаза, позволяя крови вести его. Слова древней песни сами пришли на язык — не совсем слова даже, а чистые звуки, вибрации силы, передававшиеся из поколения в поколение.
Руны на его коже вспыхнули с новой силой, и бело-голубое пламя окутало его фигуру, принимая форму драконьих крыльев. Его голос, изменившийся, наполненный древней силой, эхом разнёсся по залам храма.
Песня Вереска нарастала, сливаясь с вибрацией кристаллов. Каждая нота находила отклик в глубинах храма, где древний дракон медленно выходил из тысячелетнего сна. Лёд под их ногами начал светиться изнутри, проявляя сложную сеть туннелей и пещер, ведущих в сердце горы.
«Северный Коготь слышит тебя», — голос духа Кристалла Рассвета стал громче. — «Направь его пробуждение, наследник. Слишком быстро — и его сила разрушит гору. Слишком медленно — и он погрузится обратно в вечный сон».
Лиана, удерживая защитный круг, заметила, как узоры энергии в храме начали меняться. Теперь они напоминали кровеносную систему огромного существа, и по этим каналам текла чистая, древняя сила.
Новый рык сотряс храм, на этот раз ближе и отчётливей. В нём слышалась не только мощь пробуждающегося дракона, но и отклик на песню Вереска — словно два голоса вели древний диалог.
Внезапно руны на коже юноши вспыхнули так ярко, что Лиане пришлось прикрыть глаза. В тот же момент бело-голубое пламя вокруг него взметнулось к потолку храма, принимая форму огромного дракона.
«Сейчас!» — воскликнул дух Кристалла Рассвета. — «Завершающий аккорд!»
Вереск поднял руки, и его песня достигла пика силы. Драконья кровь в его венах пела вместе с ним, создавая мост между прошлым и настоящим, между сном и явью.
Пол храма раскололся, и из глубины поднялся столб ослепительно-синего света. В нём начали проявляться очертания огромной фигуры — чешуя, мерцающая всеми оттенками льда, крылья, способные заслонить солнце, древние глаза, в которых застыла мудрость тысячелетий.
Северный Коготь, один из семи великих драконов прошлого, медленно поднимался из своего ледяного сна.
«Держись!» — крикнула Лиана, усиливая защитный барьер. Волны чистой силы, исходившие от пробуждающегося дракона, грозили смести всё на своём пути.
Вереск не прерывал песню, хотя каждая нота теперь давалась с трудом. Его кровь горела, резонируя с древней силой, а руны на коже словно пытались слиться с узорами на чешуе дракона.
«Равновесие», — голос духа Кристалла Рассвета прорезал хаос энергий. — «Найди точку равновесия между сном и явью!»