Кровь и слёзы Звёздного города

Дало Лайа

Ещё один короткий поцелуй и дверь за эльфом закрылась. Улыбка тут же слетела с лица Мары – заданный будто бы невзначай вопрос был немного странным и неуместным и, честно сказать, напряг девушку. Может быть зря, может это просто случайность?

Тариэль в случайности не верил и теперь, увидев Мастера Алуна вживую, был уже полностью уверен в своих догадках – ни Мара, ни её отец людьми не являлись. Как не были они и полукровками. Красота Мары унаследована не от таинственной матери, но от отца. И их сходство так полно, что сразу понятно – кровь, породившая их, очень сильна и наследуется почти полностью. Как и способности. В ауре Мастера Алуна Целитель также заметил слабые ростки третьего Источника. Вряд ли они когда-нибудь дадут всходы –

старший Кемейн давно прошёл возраст магического совершеннолетия, а значит, ничем новым его дар не сможет удивить, но это не отменяет самого факта наличия всё тех же трёх сил – Тьма, Кровь и Смерть. Очень, очень интересная комбинация. Внезапно эльф остановился, буквально споткнувшись о мысль – Кемейн? Действительно? Вот же… Но кое-что не сходилось, не вязалось, а значит не давало перерасти догадке в полную уверенность. Находки, безусловно, так и кричали об очевидном, но этого просто не могло быть. Вот никак. И Тариэль решил пока повременить, понаблюдать дальше, может быть, вскоре всё прояснится.

К йелли Кимре Мара отправилась одна. Тариэль отсыпался после дежурства и должен был присоединиться к её поискам только завтра, йелла Адан проверял детские дома и приюты, а Лар-тар… Да кто же знает, чем занят начальник? Начальническими делами, наверное.

Жилище йелли Кимры располагалось на окраине Торгового города, на маленькой, уютной улочке, где ставни окон всегда распахнуты, а подоконники пестреют горшочками с цветами. Вьюнок уже успел оправиться после долгой зимы и вовсю зеленел, цепляясь усиками за кирпичную кладку стен, пытаясь взобраться ещё выше, ещё ближе к солнцу. Мара остановилась у гостеприимно приоткрытой двери, разглядывая вывеску – «Шарм Юга», любопытно. Шагнув в приятный сумрак небольшой лавки, Мастер тут же поняла о каком «шарме» идёт речь. Духи! Всевозможные баночки, скляночки, флакончики и коробочки занимали всё пространство полок. В воздухе витали тонкие ароматы сандала, ванили, пачули, апельсина и… мяты. Невольная улыбка тут же коснулась губ.

– Добрый день, йелли, чем могу помочь?

За прилавком стояла молодая и очень красивая женщина. Нет, суккуба. Характерные признаки Вауу – смуглая кожа, немного раскосые, глубокие глаза зелёного цвета, чёрные, тяжёлые волосы и манящий ореол, так и кричали о принадлежности к этому Великому Дому. Впрочем, взглянув на ауру суккубы ещё раз, Мара отметила некоторую тусклость основных нитей, как и размытость узора – йелли Кимра если и обладала силой, то совсем небольшой.

– Добрый день, йелли Кимра. Меня зовут Мастер Мара Кемейн, и я тут по делам Центрального Отделения Стражи.

– Вот как?

Женщина нахмурилась:

– И чем же моя лавка заинтересовала уважаемых Стражей?

Мастер медлила с ответом, очевидно, что йелли Кимра не знала об участи дочери. Или знала, но ей было совершенно всё равно?

– Йелли Кимра, как давно вы разговаривали с дочерью?

Приветливое выражение лица окончательно слетело с суккубы:

– Мы не общаемся.

– Можно узнать почему?

Йелли Кимра помолчала, а потом явно неохотно произнесла:

– Я не одобряю её выбор жизненного пути.

– Вы о том, что она была бабочкой в одном из увеселительных домов?

– Именно. Выразились вы красиво – «бабочкой», но правда в том, что Калира осквернила не только себя, но и наш Дом.

– Разве кредо вашего Дома не «дарить любовь»?

– Вот именно – дарить, а не продавать.

Явная неприязнь вспыхнула в глазах суккубы на последних словах и Мара поспешила исправить положение:

– Я прошу прощения за необдуманные слова, но я не очень хорошо знакома с историей и особенностями вашего Дома. Только общие сведения…

– Вы хотите сказать досужие сплетни и наговоры? Мол, мы распутные, похотливые твари, отдающиеся первому встречному?

Примерно такими Маре и виделись инкубы и суккубы, но слова йелли Кимры заставили её покраснеть, кажется, она стала жертвой

предрассудков.

– Не вы первая и, увы, не вы последняя. Драконы хорошо постарались, теперь никто уже не вспомнит правды, только то, что наплели эти чешуйчатые…

Последнее слово суккуба удержала, но оно читалось по глазам, и в чём-то Мара была с ней согласна. События Восстания можно было трактовать по-разному, но одна вещь оставалась неизменной – драконы ударили в спину, позарились на то, что им никогда не принадлежало. Так что ненависть Вауу к крылатым была вполне себе оправдана. А вот почему драконы так невзлюбили Вауу, вот об этом никто не знал – корни этой вражды уходили вглубь тысячелетий, и, пожалуй, на сей вопрос могли бы ответить знатоки древней истории, но Мастер к ним точно не относилась.

– Ещё раз прошу простить за мои слова. Но не могли бы мы вернуться к вашей дочери?

– Вы так и не сказали, что с ней? Она попала в неприятности?

Вот как сказать матери, что её дочь умерла? Нет, не просто умерла, а была зверски убита психованным Некромантом?

– Ваша дочь…

Внезапно йелли Кимра побледнела:

– Нет… только не это… Она… Она мертва?

– Да.

Темноволосая голова опустилась на скрещенные руки. До Мастера донёсся сдавленный всхлип, но суккуба очень быстро взяла себя в руки: выпрямилась, утерла слёзы и ровным голосом спросила:

– Клиент?

– Мы так считаем, но уверенности нет.

– Как это произошло?

– Её… она… в общем её использовали для незаконного некромантского ритуала.

– Что? Но… зачем?! Что за ритуал?

– Скорее всего, отнятия силы. Именно за этим я и пришла. Мне нужно понять, чем ваша дочь так заинтересовала убийцу.

Зелёные глаза приобрели блеск твёрдого камня, скулы резко обозначились и йелли Кимра почти приказала:

– Вы его отыщете. И накажете. Я вам всё расскажу. Пойдёмте.

Легкий жест рукой и входная дверь дзинкнув колокольчиком, плотно прикрылась, а табличка повернулась к улице знаком «перерыв». Суккуба приглашающе махнула рукой куда-то вглубь лавки и Мара незамедлительно последовала за ней, кивнув самой себе – способности есть, что-то из Воздуха, но очень-очень слабые – их едва хватает на простейшие бытовые формулы.

Комнатка, куда её привела йелли Кимра выходила окнами во внутренний дворик – полукруглая внешняя стена была сделана почти полностью из стекла, отчего создавалось ощущение, что чайный столик и диванчик находятся прямо на лужайке, ну или на террасе.

На столике стоял явно магический чайник и несколько чашек из тонкого, дорогого фарфора. Изящными движениями суккуба разлила ароматный напиток по пиалам и протянула одну Маре. Мастер, хоть и предпочитала кофе, но отказаться от угощения не смогла – когда ещё доведётся попробовать настоящий южный чай, заваренный по всем правилам?

– Калира особенная девочка. Была…

Слова давались йелли Кимре нелегко, но всё же она продолжила:

– Она родилась в то время, когда наш Дом был всё ещё по-настоящему велик, когда мы властвовали над Южным Пределом, а значит, даже младшие семьи купались в роскоши, что уж говорить о семье преуспевающих парфюмеров? Запахи были любимой работой, нет, искусством, передающимся от родителей к детям – и мой отец, и мать, и дедушка с бабушкой, все были парфюмерами. Наши смеси поставлялись не только в Томный Дворец, но и в столицу, да и вообще, все более или менее знатные Дома пользовались нашими услугами. Так что статус младшей семьи нам совсем не мешал, даже наоборот – ограждал от лишней головной боли, связанной с играми власти, да и давал намного больше свободы – никаких политических браков и прочего. Калира росла в атмосфере вседозволенности и слепого обожания, да и как было её не обожать, если она была единственным ребенком в семье, столь долгожданным и трепетно лелеемым? Вы же знаете, что у магических рас проблемы с рождаемостью и чем древнее кровь, тем меньше детей появляется на свет?