Кровь и слёзы Звёздного города

Дало Лайа

И дроу загадочно улыбнулся. Улыбнулся, Бездна! А Мара сидела ни живая, ни мёртвая – мозаика в её голове наконец сложилась. Крэшшш…

– Наставник, можно попросить каплю вашей крови?

Ещё одна улыбка.

– Можно. И я даже дам тебе её.

И дроу достал откуда-то из складок своего камзола небольшую пробирку всего с несколькими каплями рубиновой жидкости.

Мара возвращалась домой в совершенно расстроенных чувствах. Душевных сил на посещение Библиотеки у неё не осталось, да и все нужные сведения она успела выяснить у… у кого? Этот вопрос не давал ей покоя, заставляя вновь и вновь перебирать факты. По всем признакам

выходило, что Антас приходится ей отцом – оговорки, намёки, странности её ученичества. Вот только это не могло быть правдой, в ней не было ничего, совершенно ничего от дроу – ни ушей, ни глаз, ни цвета кожи. Да, встречались полукровки и с белой кожей, и с чёрными волосами, и с глазами всех возможных цветов, но не полностью размытые в первом же поколении от чистокровного! Дроу, конечно, не обладали таким генетическим превосходством, как демоны или, тем более, самые странные из них – Вауу, но…

И тут Мара поняла ещё одну вещь – никакие Вауу не демоны, всё это какая-то путаница и несусветная глупость – где демоны и где инкубы? Что между ними общего, кроме Огня? Да и то, как выяснилось далеко не у всех Вауу одним из Источников был Огонь… С чего их вообще отнесли к расе демонов, если они, вот совершенно точно демонами не являются? Они… они хаоситы! Точно, «семя наше крепко» - негласный девиз этого Дома, не прямой ли это намёк на другое Семя? Вауу смогли пронести наследие Хаоса сквозь тысячелетия, благодаря тому, что у них не бывает полукровок? И именно поэтому, вырождение среди них заметно сильнее всего! Дело не только в том, что количество магии в целом уменьшается, но и в том, что Вауу дети Хаоса, а значит, именно эта сила движет ими… Интересная картина вырисовывается…

Впрочем, намного сильнее Мару занимало собственное наследие. Так что первым делом она отправилась в маленькую лабораторию, что оборудовал ещё её… Мастер Алун в бытность свою студентом. Небольшая комната, надёжно защищённая не просто вязью формул, но ещё и стенами из специального материала, позволяла творить эксперименты любой сложности.

То, что Некромантка собиралась проделать с полученной от дроу кровью, не сильно отличалось от стандартного заклинания Сродства, следовало лишь немного изменить вязь в управляющем контуре, чтобы проекция элементов показала кроме прочего и особенности связей между ними. Именно эти изменения в заклинании Сродства и легли в основу той самой первой курсовой, а потом, в более расширенном варианте, стала базой и для дипломной работы на звание Мастера.

Маре казалось, что проекция формируется как-то слишком долго, хотя, скорее всего, дело было в её нетерпении и желании побыстрее узнать истину. Наконец узор проявился до конца, и Мастер обречённо выдохнула – без сомнения она дочь Антаса. Но КАК?! Пожалуй, количество вопросов в её жизни только увеличилось… Для полноты эксперимента, Мара проверила ещё и каплю крови Мастера Алуна, взятую несколько лет назад и исправно хранящуюся в Стазисе. Результаты получились ровно такие, как она ожидала. Боялась, но ожидала. Её «отец» был отпрыском дроу. Прямым. Проще говоря, сыном, что делало его единокровным братом Мары… Интересно, сам Мастер Алун знает об этом? Наверное, стоило с ним поговорить, стоило задать мучающие её вопросы, но девушке было откровенно страшно рушить их привычный мир. А такой разговор точно не позволит всё оставить как есть… Крэшшш, она так стремилась к правде о себе, а сейчас не имела ни малейшего понятия, что со всей этой правдой

делать…

Вечер она решила занять отчётами – и все добытые сведения разложит по полочкам, и положенное бумажкомарательство совершит. Провозилась она до позднего вечера, кропотливо внося все, что ей удалось узнать за два дня, упуская только личные моменты. Да, пожалуй, о магии Хаоса пока не стоило писать, ведь тогда пришлось бы открыть и источник столь опасных знаний, чего делать точно не стоило – береженного, Триада бережет.

А потом пришла ночь, и эльф вновь возник на подоконнике её спальни:

– Привет, моя аманэ…

– Привет…

Все тревоги долгого дня отступили куда-то вдаль, пусть только на время, но Мара была рада и этому. Тариэль целовал её пальчики, перебирая один за другим, а девушка смотрела на его золотистую макушку и мечтательно улыбалась: никогда ей не было так хорошо с тем, другим эльфом. Никогда её не посещало это чудное ощущение тихого счастья, уютной тишины и сладкого предвкушения чего-то большего. Некромантка совсем не была уверена, что это любовь, но вот что влюблённость, так это точно.

– Ты сегодня молчалива… Всё хорошо?

– Да.

Мара ответила, не задумываясь, ведь сейчас и вправду всё было хорошо, вот только сразу вернулись воспоминания об открытиях и откровениях этого дня.

– Ты хмуришься…

Палец эльфа очертил сперва одну, потом вторую тонкую бровь, будто пытаясь стереть с её лица усталость.

– Не хочешь поделиться со мной? Станет легче.

Мастер и хотела, и боялась рассказать обо всём. С одной стороны, кому как не Тариэлю, ведь именно самых близких и посвящают в такие тайны. Но так ли близок ей эльф? Тень сомнений, но её хватило, чтобы Мара попыталась извернуться:

– Просто я узнала кое-какие подробности про тот ритуал.

– Вот как? И что же?

Вопреки её опасениям, эльф искусственность её фразы не уловил и вполне искренне поинтересовался:

– Это действительно ритуал отъёма силы?

– Да. Наставник… подтвердил это.

– Но руны, ты же говорила, что с ними что-то не так?

– Оказалось, что просто я не всё знаю. Эти руны из древнего, запрещённого раздела магии.

– Вот как? Какая-нибудь Чёрная Некромантия?

Топорная попытка Тариэля пошутить заставила Мару покачать головой и серьёзно ответить:

– Ты же знаешь, что вся Некромантия чёрная, чернее ночи.

– Тогда что?

Мара немного подумала, но все же решилась поделиться частью добытых сведений:

– Магия Хаоса.

Эльф вздрогнул и выпустил пальцы девушки:

– Ты уверена?

– Я нет, но Наставник опознал руны.

– Он практикует магию Хаоса?

– Нет, но, насколько я поняла, он так стар, что застал времена, когда она ещё практиковалась.

– Но он же дроу, разве они живут так долго?

– Он дроу, но ещё он Некромант, чей алеас Ученик Смерти.

– М-да, хочешь сказать, что Смерть одарила его долгой жизнью?

– Просто она не приходит за ним.

А вот плоская шуточка Мары вызвала улыбку эльфа. Уже успевшую стать любимую улыбку – ласковую, добрую, светлую, как яркий весенний день. Настала очередь девушки робко касаться своего возлюбленного:

– У тебя такой красивый рот…

Эльф воспринял её слова, как приглашение, которым они по сути и были. Мягкий, нежный поцелуй заставил Мару потянуться ближе к эльфу, но тот её остановил и даже немного отстранил: