Кровь и слёзы Звёздного города
Шрифт:
Дроу. Отец. Брат. Цепочка мыслей закономерно привела её к выводу, что пора возвращаться. И тут же неприятно кольнуло – в Отделе будут оба остроухих, как ей справиться с собой? Надеть маску. Разве не этому её учил Антас? Мара усмехнулась, вот уж верно – лучший актёр на свете, виртуозно притворяющийся тем, кем не является и никогда, по сути, не был.
А она? Раз не получилось с личиной благородной барышни, то не пора ли окончательно стать Некроманткой? Не только по профессии, но и по духу? Мара сказала правду Ривиэлю – всё произошедшее на балу окончательно излечило её от навязчивого желания вписаться в закрытый мир высшего общества. Оказалось, что он прогнил насквозь, что он ей совсем не нужен.
Сжатый в кулаке кристалл связи едва не треснул от напора энергии, но Мастер этого даже не заметила, сосредоточившись на мыслях о брате. Когда тот отозвался, с её губ слетело всего два слова:
– Я возвращаюсь.
И то ли Алун смог каким-то чудом прочувствовать её настроение, то ли его опыт подсказал, что тут начинает играть фамильное упрямство, но ответил ещё лаконичнее:
– Жду.
Оказалось, что в Элисвиэле её действительно ждали – и не только Мастер Алун, но и в Отделении. Признаться, Мара с опаской переступала порог кабинета Лар-тара, ожидая всего – от немедленного увольнения, до присутствия двух разумных, которых она меньше всего хотела бы видеть.
Но вместо этого, Галид привстал со своего места, вежливо поздоровался и сразу предложил:
– Мастер, переходите на постоянную должность.
– Но…
– Разве вы не этого хотели?
– Этого, просто мы договаривались, что только после раскрытия дела.
– Боюсь, что это очередной «висяк».
– Убийств больше не было? – опасливо спросила Мара, памятуя, как в прошлый раз отозвалось проведение на её мысли.
– Не было. Более того, Адан исчез к Коварному и не то, чтобы я был сильно против, но вместе с ним оборвалась и последняя ниточка. Боюсь уже не выяснить – был ли он убийцей или его просто использовали. Ко всему прочему и Тариэль уволился.
– Как?
Тут Галид понял, что немного подзабыл о том, что между этими двумя что-то было:
– Ммм, а он вам не сказал?
– Нет, мы давно не общались.
– Поссорились? – осторожно спросил мужчина.
– Расстались.
И так спокойно, так холодно это было сказано, что Галид счёл за лучшее на этом закрыть тему.
– Так или иначе, но в Отделе сейчас аврал – ни штатного криминалиста, ни младшего следователя.
– И какую должность вы мне предлагаете?
– А какая вам больше по душе?
– Хм, - Мара задумалась лишь на миг, а потом уверенно ответила – Обе. С учётом того, что я не Целитель, а значит, на мне не будет висеть ещё и практика в клинике, я вполне могу совмещать две должности.
– Я надеялся на такой ответ!
Лар-тар едва не начал потирать руки – за эти крэшшшевы три недели он чуть не скопытился, пытаясь перекрыть все дыры от потери следователя, а потом ещё и криминалиста, попутно отбиваясь от нападок начальства и строча бесконечные оправдательные записки в высшие инстанции. Иногда, как сейчас, он скучал по работе простого Спокойника… Но кто же его выпустит из цепких лап административной машины? Кресло у него только на первый взгляд хорошее, на деле же… На деле в точности, как и его физическое воплощение – скрипучее, шаткое, ненадёжное, грозящее только геморроем и головной болью.
Мара всё ещё выжидающе смотрела на Лар-тара, так что тот вынырнул из своих усталых мыслей и сказал:
– Оклад двойной, соответствующий совмещаемым позициям. Кабинет выбирайте любой, но раз идёте как криминалист, то советую забрать подвальчик Тариэля – он там неплохо обустроился, всё близко – и инструменты, и книги, и стол. Мрачновато, конечно…
– Да, я займу его лабораторию.
– Вот и замечательно. Значит договорились?
– Договорились.
У самых дверей
– А что с Ривиэлем? Он тоже уехал?
– Не могу вам сказать. Знаю только, что последнюю неделю он здесь не появлялся, может быть, его уже отозвали, раз дело таки заглохло, а новых убийств нет.
«Замяли» - подумала Мара – «Просто отмахнулись от жертв, решив не будить лихо, пока тихо. Высокие. Как типично». Вслух же Некромантка произнесла:
– Спасибо за предоставленный шанс. Уверяю вас, что следующие дела будут более успешными.
– Не сомневаюсь в вас Мастер. В этом деле накосячили все, и вы в самой меньшей степени, уж поверьте мне.
Официально приступить к работе Мара должна была со следующего дня, а значит вполне можно попытаться наведаться к Кайзенам. О своей новой версии Мастер предпочла промолчать, пока хоть что-то не выяснит. Пустые обвинения, в адрес столь высокого семейства – это выходка в духе Адана, но никак не для неё. Сперва она поговорит с йелли Эшаэль, и плевать ей на гнев Архимага Закриэля, а потом уже будет делать окончательные выводы.
Но её планам не суждено было сбыться – оказалось, что и жена Главы Дома покинула Элисвиэль, вернулась под сень Великого Древа, в родной Дом Йод. То ли погостить, то ли насовсем. Кто этих эльфов разберёт…
ГЛАВА 17. Капля холода
Дни сменялись днями, работа всё больше увлекала Мару. Она научилась делить своё время между вызовами на места преступлений, вскрытиями и следственными мероприятиями. Оказалось, что Стража действительно даёт прекрасный простор для практики Некроманта – за почти месяц работы Мастер провела пятнадцать Поднятий, четыре Воззвания и бесчисленное количество различных тестов и проверок на основе магии Крови. Формулу Сродства удалось ещё немного улучшить, упростить и сделать более пригодной для заключения в артефакт. Именно этим планировала заняться Мара – найти хорошего Артефактора, в паре с которым и получится воплотить смелую задумку. Магия умирает, маги слабеют, а значит, всё большей популярностью будут пользоваться амулеты и напичканные формулами инструменты, особенно, если для их активации не будет требоваться слишком уж большой импульс. В идеале вообще без импульса, лишь оформленный мысленный посыл. На это способны даже неодарённые.
Многое отвлекало Мару от «дела четырнадцати» и с каждым днём она всё меньше о нём думала, увязнув в рутине Спокойников и своих научных изысканиях. Тем более что это всё преотличным образом отвлекало от мыслей о личном. Но всё же кое-какие ниточки Мастер попыталась отследить.
Во-первых, она наведалась в Библиотеку Академии и в течении почти двух недель изучала записи, оставшиеся после Владыки Навила. К её удивлению, оказалось, что бывший Ректор кроме прочего увлекался и Целительством, среди его работ нашлось несколько трудов по различиям в анатомии магических и старших рас, которые были столь интересны Маре, что она напрочь забыла о цели визита. Тем удивительнее было наткнуться в этих самых записях на одинокий листок, сплошь в помарках, каких-то схематичных набросках, в которых едва угадывалось что-то отдаленно напоминающее дверь. Именно эти рисунки заставили Мастера более пристально вглядеться в найденное, заподозрив в листке черновик того самого стихотворения. Догадка подтвердилась, когда среди несвязанных обрывков и полностью заштрихованных кусков мелькнули знакомые слова: «Путь Доброты подвёл на самый край», «Впустив в Миры кошмаров свору», «прольётся Семя Хаоса», «слепящим светом засияет Дверь во Тьме, и сквозь неё ворвётся Сила», «Путь Магии дан в дар». В последней фразе было столько перечеркнутых и замененных слов, что самый читаемый вариант выглядел именно как «ДАН в дар».