Кровь и Звёзды
Шрифт:
Читая всё это, я сделала для себя два вывода. Во-первых, работа ДМД была реально скучной. Очень-очень скучной. По правде говоря, от перелистывания всей этой бессмысленной писанины у меня очень скоро пошли круги перед глазами. Нет, серьёзно, ну кого могло заинтересовать, что некто мистер Хорс был уроженцем Хуффингтона или что МС хранило у себя все зебринские артефакты, которые извлекались из земли в процессе реконструкции, или почему Твайлайт Спаркл пропустила приём в хуффингтонском центре МТН? Кому было до этого дело? Но, определённо, именно в этом и заключалась работа ДМД. И это привело меня ко второму выводу…
ДМД
Не понимаю, как кучка канцелярских крыс могла проворачивать столько дел, оставаясь при этом практически незамеченными. Как они могли осуществлять Проект Химера, оставляя его без внимания МС, и уберегая доктора Жуткопони от ареста агентами МинМор? Или же, как объясняла Эплбот, за этим проектом стояли сами министерства, а ДМД лишь осуществлял поддержку? Тогда, возможно, именно этим объясняется та поспешность, с которой его прикрыли; в ДМД знали слишком много.
Пройдя узкий коридор с двумя туалетами (жёлтые аптечки, висевшие в них, были наполнены лечебными зельями, которые медленно растворяли свою тару), я обнаружила чуть меньший кабинет с кое-чем ещё более интересным: мёртвой пони. В сухом воздухе она мумифицировалась почти так же, как Ванити. Чёрные ошмётки, покрывающие стену позади стола, и девятимиллиметровый пистолет у неё на коленях наводили на мысль о возможном самоубийстве.
Служебный терминал по-прежнему тихо гудел. Я постучала по клавишам, и экран, несколько раз моргнув, ожил.
>АВАРИЙНЫЙ КОД ЭП-1101 АКТИВИРОВАН! ПОЖАЛУЙСТА, ОЖИДАЙТЕ СОЕДИНЕНИЯ С ЭП-1101 ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ПРОТОКОЛОВ ПРАВОПРЕЕМСТВА!
Терминал завис на этом сообщении. Рядом с ним лежала записка, написанная этой вишнёво-красной кобылой: «Луна мертва. Эквестрия мертва. Простите, директор». Я подумала о плакатах в первой комнате. Очевидно, не имея собственного министра, ДМД выбрал своим вдохновителем саму принцессу. Опустив взгляд, я заметила кое-что рядом с рогом мёртвой единорожки — шар памяти. Однако, он был не прозрачным, как прочие, а тёплого золотистого цвета. Там же лежало и запятнанное кровью письмо.
Я знаю, что ты в депрессии, Черри Сода. Знаю, насколько тяжёлые наступили времена. Но на ДМД возложена миссия, которой нужно следовать, и обязанности, от которых нельзя уклониться. Верь в Принцессу. Оказывай Хорсу всю возможную поддержку. Надеюсь, этот шар покажет тебе, что даже я могу ошибаться. Пароль —…
Ну разумеется, окончание
Затем мне в голову пришла идея. Дойдя до туалета, я открыла кран, прислушиваясь к щелчкам дозиметра, и начала осторожно смачивать пропитанную кровью бумагу, удаляя часть почерневшей субстанции. Даже прищурившись, я с трудом смогла разобрать окончание предложения:
…то, в чём твой приятель отказал тебе.
В этот раз я не стеснялась в выражениях. Подняв шар к глазам, я пристально посмотрела на него.
«Что же это? Анальный секс? Маффины? Бриллианты? Минет? Да чтоб тебя! Ответ? Жеребёнок? Что?!»
Я сделала глубокий вдох.
«Ладно. Думай о жеребцах и кобылах, живущих вне Стойла Девять Девять. Что такого особенного мог дать жеребец кобыле? Семя! Проклятье, Блекджек! Я ведь пытаюсь сосредоточиться. Раньше кобылы и жеребцы были другими. Они не составляли расписание, когда делать это, и уж точно, никто никого к этому не принуждал. У них были отношения. И эти отношения, в конечном счёте, становились как… как у мистера и миссис Капкейк. А для этого они должны были пожениться. Но прежде нужно было сделать предложение…»
<=======ooO Ooo=======>
«Да что же это?! Кто-нибудь, избавьте этого бедолагу от его страданий!»
Жеребец, внутри которого я оказалась, лежал на боку, измученный и обессиленный, и было совершенно очевидно, что долго он не протянет. При каждом вздохе внутри у него что-то клокотало, и всё тело пронзала острая боль. Кроме того, создавалось ощущение, словно ему в бок упирается чей-то тупой рог.
— Вы выглядите лучше, Голденблад, — негромко произнёс с порога знакомый интеллигентный голос. Мой хозяин медленно поднял взгляд на величественно стоящую в дверях принцессу Луну, и его лицо непроизвольно расплылось в улыбке.
— Ваше Высочество. Искренне прошу прощения, что не приветствую вас стоя, но, боюсь, я немного занемог, — неловко пошутил он.
— Всё в порядке. Я всего три дня как правлю, а этих поклонов, реверансов и «ваших высочеств» мне уже хватит на всю оставшуюся жизнь, — ответила Луна, прогарцевав к нему и аккуратно усаживаясь рядом на предусмотрительно захваченную подушку. — Я слышала о вашей потрясающей речи. «Хуффингтон возрождается?» Очень впечатляюще, особенно учитывая, что во время выступления у вас из половины отверстий лилась кровь. — Она протянула копыто, убрав гриву с его глаз. — Сильно болит?
— Вовсе нет. Подозреваю, что яд зебр сжёг мне нервные окончания. Об остальном позаботились обезболивающие, — соврал он храбро, но по сочувствию в её глазах было видно, что она ему не поверила. Тем не менее оба сделали вид будто всё в порядке. — Так чем обязан такой чести?
— Я хотела бы поговорить о… Литлхорне.
Мне показалось, что Голденблад слегка съёжился, опустившись без сил на свой матрас.
— Простите меня, Ваше Высочество, но это не та тема, которую я сейчас готов обсуждать.