Кровь и Звёзды
Шрифт:
— Ну, учитывая, что я не сказал ей, я думал, что ты всё поймёшь. Глупый я, — ответил он язвительным тоном.
Полагаю, я это заслужила.
— Так, почему это проблема?
Он, наконец, посмотрел на меня.
— Блекджек, что значит для тебя слово «отец»?
Я ни разу не думала об этом.
— Ну… хм… когда жеребец и кобыла любят друг друга очень сильно… — сказала я неуверенно, но он явно был не в настроении для шуток. Определенно не в режиме сварливого пони. — Я не знаю. Я никогда не думала об этом. Учебник говорил нам, что они помогали кобылам в
«И что мы больше не нуждаемся в них с очередями на размножение»
— Ну, для меня оно означает «донор спермы», — ответил он категорически.
— Я всё ещё не вижу проблемы, — сказала я.
Он явно боролся, чтобы подавить то, что хотел ответить. Потом он сказал низким, ровным голосом:
— Скотч Тейп теперь думает обо мне как о семье. Как о своём «отце». — Он вздохнул и закрыл глаза, откинувшись на спинку стула. — Её мать всегда говорила без умолку о нас, как о семье, как только мы покинем стойло. Жить вместе. Иметь больше детей. Любить… — Он вздохнул и потёр лицо. — Всё, чего я хотел, было убежать. Сейчас она ждёт от меня, чтобы я был ей «отцом»… Я сомневаюсь, что она также знает, что это означает.
— Может быть, и нет, — ответила я тихо, — но вот то, что знаю я. За последний месяц эта кобылка потеряла больше, чем ты или я. Она потеряла свой дом… свою мать… а сегодня она потеряла невинность. Сейчас, может быть, у неё действительно есть ожидания относительно тебя, что это не справедливо, но ты в два раза старше её, и она нуждается в любой помощи, что может получить. Мы всё, что у неё есть в этом мире!
— Ты не понимаешь, — прошипел он, закрыв глаза, потирая лицо. — Я не могу быть отцом… это… Я просто не могу! — Я видела этот его взгляд лишь несколько дней назад. Существовало что-то ещё кроме просто неожиданных отношений.
— Хорошо, но я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь, по крайней мере, сказать ей, почему, — тихо сказала я. Я бы не стала давить дальше… Не прямо сейчас, во всяком случае. Я всё ещё могла видеть красное кольцо вокруг его шеи. Я кивнула Лакуне подкатить меня к Скотч Тейп.
Кобылка не отводила взгляда от своей бутылки.
— Эй. Бригада резиновые копыта идёт на помощь, — сказала я, махая своей вялой конечностью на неё. — Вуга вуга вуга.
Она прищурилась, отклоняясь от меня.
— Ты такая странная, Блекджек!
— Я пытаюсь заставить тебя улыбнуться, — ответила я.
— Я не жеребёнок, — сказала она гневно, возвращаясь взглядом к своей соде. Я взглянула на П-21, сидящего в точно такой же позе.
«Дорогая Селестия, их упорство, это семейное!»
Я уставилась на неё.
— Ты знаешь, что я способна разобраться с рейдерами, силовой бронёй Анклава, и монстропони. — О, теперь она смотрела на меня, как на психически больную. Я усмехнулась. — Таким образом, схватить тебя и щекотать, пока ты не начнешь плакать, вероятно, не так уж невозможно.
— Ты этого не сделаешь, — выдохнула она.
Я это сделала, и чёрт со всем пони смотревшими так, будто я сошла с ума!
— Спасибо, Блекджек, — тихо сказала она, как только перевела дух. — За заботу…
— Мы все заботимся о тебе, — сказала я и, оттолкнувшись, села вертикально, прислонившись к стене рядом с оливковой кобылкой.
— Он — нет, — Сказала Скотч — Он ненавидит меня.
«У тебя три попытки угадать, о ком она говорит, Блекджек…»
— П-21 не ненавидит тебя. Он просто… он просто такой. Он серьёзно ко всему относится, — сказала я, одарив её терпеливой улыбкой и откинув гриву с её бирюзовых глаз.
Её улыбка быстро исчезла.
— Я облажалась, — тихо сказала она.
— Чего-чего?
— В кабинете? — напомнила она мне, уставившись на свои копыта. — Я была так напугана, что просто застыла. Я думаю, что обмочилась, немного…
— Ну, это было опасно…
«Если бы у меня не было этих лязгающих ножных скоб, я бы сделала это сама»
— Не то чтобы, — мягко сказала она, прижимая ноги вместе. — Я видела… его. Монстра из туннелей. — Она сделала дрожащий вздох. — Там валялась куча металлолома. Просто куча мусора… Но мне казалось, что она оживёт. Она съест меня… съест нас всех. Я бы и осталась там, пока бы вновь не появилась, если бы какая-то кобыла не задела меня. Я чуть не попалась во всяком случае….
Она дрожала, и я положила ногу на её плечи.
— Я вижу его всё время. Я слышу его в стенах. — Она указала на автомат со Спаркл-Колой в углу. — Мне… мне кажется, что он там, и в любую секунду он собирается выскочить и съесть нас всех.
— Скотч, всё кончено. Я уничтожила его с сильнейшим оружием в Эквестрии. Он не вернётся, — сказала я, но видела, что не убедила её в этом.
Триадж вбежала в класс и сразу же подошла ко мне, четыре новых ножных скобы плавали рядом с ней. Я расплылась в широкой улыбке.
— Наконец-то! Я так устала оттого, что меня повсюду катают, как старую седую кобылу.
— О, нет, старые седые кобылы в качестве пациентов, намного лучше тебя. Говоря об этом, Профессор хочет убедиться, что ты поговоришь с ней, прежде чем снова удерёшь.
Смешно, это не выглядело так, будто она была очень счастлива по этому поводу. По моей гриве побежали мурашки.
— Хорошо, просто дайте мне сперва проверить Глори…
— Боюсь, что это не просьба, — сказал жеребец из дверного проема. Единорог левитировал лук и стрелы, чёрные наконечники светились от вставленных талисманов. Позади него маячил массивный часовой бот с белым крабом, нарисованным на лицевой стороне. Кобыла зебра носящая кьютимарку в виде скорпиона (а у зебр они тоже кьютимарками зовутся?) и с вылитой винтовкой Лансера пряталась слева от него, а белая пегаска с двумя игломётами на её боевом седле стояла справа. Жеребец со стрелой посмотрел прямо на меня. — Профессор Зодиак увидит тебя. Сейчас.