Кровь и Звёзды
Шрифт:
— Я думаю, что они уходят от ответа на этот вопрос в интервью. Но общественный консенсус, похоже, меняет мнение на то, что поверхность заслуживает чего-то, а не просто смерти, страдания и насилия. Хотя это и приводит к некоторым значительным порывам загрязнённого воздуха от остальных из Анклава. Служба в ДК хуже некуда, но на поверхности все становится лучше… Думаю, у политических и научных передач сейчас славная пора, ведь есть Тандерхэд, который можно поносить на чем свет стоит. Критикуя нашу независимость и нашу готовность нарушить традицию.
Судя по тону, она действительно
Они были обречены…
* * *
Как только все мы снова оказались в планетарии, профессор Зодиак замерцала перед нами, пока роботы убирали немного хлама и переносили подушки со скамей.
— Извините. Обычно у меня нет посетителей. Они приходят, пугаются и убегают.
— Извините за то, что такая измученная, — ответила я, усаживаясь. Возможно, скобы и позволяли мне ходить, но они были далеки от комфортабельных.
Серебристая проекция засмеялась.
— Ах, да будет вам. Помимо моих Зодиаков, у меня никогда не было такой компании, какую хотелось бы.
П-21 посмотрел в сторону двери.
— Какие дела вы ведёте с ними? Это как у Потрошителей?
— Нет. Честно говоря, больше похоже, что Зодиаки ведут дела со мной, а не наоборот, — ответила тихо Профессор. — Многие пони пробиваются сюда ради помощи. Мы делаем то, что можем, берём плату, какую они могут дать, и отправляем их своей дорогой. Некоторые, однако, остаются. Зодиаки это двенадцать пони, которые видят себя… я не знаю? Рыцарями, я полагаю. В то время как за пределами их деятельность сводится к охоте за головами, принося нужные нам крышки, здесь они защищают Коллегиум. Это их замок, а я их принцесса. Однако я не повелеваю ими.
«Рыцари Зодиака»
— Ну, тогда, зачем они пришли за мной? — спросила я, немного нахмурившись.
Она указала на моё копыто.
— Потому что мне нужен ваш ПипБак. Вирго думала, что вы просто ещё одна исключительно большая награда. Да, и большое спасибо, что не убили её, — добавила она быстро. — Остальные надеялись получить его от вас тем или иным способом. Они фактически превратили это в небольшое соревнование, пока я не сказала им прекратить.
Я вздохнула, устроившись на своей подушке.
— Так что. Какова ваша история? — спросил П-21.
Профессор Зодиак вздохнула и посмотрела задумчиво на стены.
— Ну, изначально моим именем было Сильвер Страйп, и я была профессором инженерных и тайных наук здесь, в Хуфингтонском Университете.
Вдруг, изображение профессора растворилось, и воздух над головой заполнился танцующими огнями, которые объединились в движущийся образ лекционного зала. Вид, казалось, открывался с камеры, установленной в углу комнаты. Белая единорожка с серыми как у зебры полосами на ногах и в гриве писала на одной из досок в передней части зала куском мела. Она закончила писать строчку странной математической чепухи, положила мел и вздохнула.
— Вот. Ну, я надеюсь, что вы нашли мои занятия полезными.
Они, кажется, не проявляли особого внимания, и большинство из них сразу же зашаркали из кабинета. Однако несколько сочувственно попрощались, а один даже утешительно обнял её. Профессор поддерживала своё самообладание, когда прощалась и складывала свои записи в седельную сумку, но тяжёло осела, как только последний студент вышел.
— Так жаль, что вы потеряли вашу должность, Профессор Сильвер Страйп, — сказал скрипучий голос. Мягкий кашель следовал за словами, пока владелец голоса шёл из задней части аудитории. Я указала на него, и мои друзья тихо забормотали, когда покрытый шрамами самец подошёл к кобыле на картинке. — Я полагаю, что Совет Регентов почувствовал, что полукровка будет осложнением в нынешней обстановке, — сказал Голденблад своим скрипучим, как со ржавыми гвоздями, голосом. Он выглядел ужасно, даже хуже, чем на Гала, его бледная шкура выглядела ободранной, как если бы она остлаивалась.
Она покраснела, сузив глаза.
— Да нет, спасибо вам и вашей роскошной речи! Министерства дали предельно ясно понять, что зони, как я обязаны мобилизироваться и приравнены к шпионам. — Он резко закашлялся, сев и склонив голову, и она немного смягчилась. — С вами всё в порядке?
— Несомненно несколько пони в Министерстве Мира ответят на этот вопрос. Я буду в порядке через минуту, — сказал он, переводя дыхание. Затем покрытый шрамами жеребец снова посмотрел своими золотыми глазами на неё. — Я сочувствую вашему затруднительному положению, Профессор. Ни один пони или зони не должен подвергаться дискриминации за свою родословную. У меня есть личный опыт в этом отношении.
И всё больше и больше, я видела, как она расслаблялась.
— Ну, независимо от этого, министерства предельно ясно дали понять, что я не заслуживаю доверия, — сказала она, надевая свои сумки. — Таким образом, чтобы вы не хотели от меня, я могу заверить вас, что министерства не одобрят.
— Ваш отец Доктор Пропос из Академии Наук Роума и член кабинета Цезаря. Ваша мать тётя министерской кобылы. Подозрения министерства печальны, но небезосновательны, — сказал он своим мягким, скрипучим голосом. От этого Сильвер Стрипс немного склонилась к нему. — Однако, я здесь не от имени министерства. Я направился сюда, чтобы взять вас на работу в мою собственную альтернативную программу. И, уверяю вас, меня совершенно не заботит ваша родословная.
Изображение рассеялось, и сияющая проекция вернулась.
— Это была моя первая встреча с Голденбладом. Уверена, вы заметили его пунктуальность — пришел ко мне в конце моей последней лекции, — сказала она, изогнув бровь. — А как он отметил, что его происхождение работает против него? Это был классический приём Голденблада. Он привлек меня к работе в Департаменте Межминистерских Дел как научного сотрудника.
— Вы были зони? — спросила Скотч Тейп, получив слегка раздраженный взгляд от проекции.