Кровь Олимпа
Шрифт:
Фрэнк откашлялся.
— Эм, повелитель Аполлон, вы имеете в виду Октавиана?
— Не произноси это имя! — Аполлон сыграл еще один минорный аккорд. — О, Фрэнк Чжан, лучше бы ты был моим ребенком! Знаешь ли, я слышал твои молитвы… все те недели, когда ты просил моего признания. Но увы! Марсу всегда достается всё самое лучшее. Я же получил это... существо, которое является моим потомком. Он морочил мне голову комплиментами… вешал лапшу на уши о великих храмах, которые собирался воздвигнуть в мою честь.
Артемида фыркнула.
—
— Потому что у меня множество удивительных качеств, достойных похвалы! Октавиан заявил, что хочет снова сделать римлян сильными. И я согласился! Дал ему свое благословение.
— Насколько я помню, — произнесла Артемида, — он также пообещал сделать тебя главнейшим богом легиона… даже выше Зевса.
— Ну, и кто я такой, чтобы оспорить подобное предложение? Разве у Зевса идеальный загар? Умеет ли он играть на гавайской гитаре? Я в этом сомневаюсь! Но я никогда бы не подумал, что Октавиан может развязать войну! Гея, должно быть, затуманила мои мысли… нашептала мне на ухо.
Лео вспомнил поехавшего с катушек бога Эола, который начал убивать направо и налево, наслушавшись ее речей.
— Ну так исправь это, — сказал он. — Скажи Октавиану уйти в отставку. Или, на худой конец, метни в него стрелу. Тоже сойдет.
— Я не могу! — завопил Аполлон. — Смотри сюда!
Гитара Аполлона тут же превратилась в лук. Он направил его в небо и выстрелил. Золотая стрела пролетела около двухсот футов, прежде чем распалась в дым.
— Чтобы стрелять из лука, я должен покинуть Делос! — закричал Аполлон. — А покинув остров, я стану недееспособным… или меня поразит Зевс. Отец меня никогда не жаловал. Он не доверял мне на протяжении нескольких тысячелетий!
— Ну, — вспомнила Артемида, — если судить справедливо, то есть за что: однажды ты тайно сговорился с Герой его свергнуть.
— Это было недоразумением!
— И ты убил несколько его циклопов.
— У меня для этого было серьезное основание! Во всяком случае, теперь Зевс обвиняет меня во всем — козни Октавиана, падение Дельф...
— Стоп-стоп, — Хейзел показала знак тайм-аута. — Падение Дельф?
Лук Аполлона обратно превратился в гавайскую гитару. Он взял драматический аккорд.
— Когда началось раздвоение между греками и римлянами, а я боролся со своими воплощениями, Гея воспользовалась моим замешательством! Она возродила моего старого врага — великого змея Пифона [138] , чтобы приструнить Дельфийского оракула. Это ужасное существо поселилось в древних пещерах и заблокировало магию пророчества. А я застрял на этом острове и даже не могу ему противостоять!
— Да, вот уж неприятность, — сказал Лео, хотя про себя подумал, что отсутствие пророчеств — это не так уж и плохо. Его список дел был и так забит под завязку.
138
138 Пифон —
— В самом деле неприятность! — вздохнул Аполлон. — Зевс и без того был зол на меня, когда я назначил эту девушку, Рейчел Дэр, своим оракулом. Похоже, он думает, что это я ускорил войну с Геей, потому что сразу после моего благословления, Рейчел выдала Пророчество Семи. Но, на самом деле, все работает не так! Отец просто ищет на кого бы свалить вину. И, естественно, под руку ему попался самый красивый, талантливый и безнадежно удивительный бог.
Артемида сделала вид, что ее тошнит.
— Ох, сестра, прекрати! — сказал Аполлон. — У тебя тоже неприятности!
— Только потому, что я оставалась на связи со своими охотницами вопреки воле Зевса, — возразила Артемида. — Но я всегда могу добиться его прощения. Отец никогда не злится на меня подолгу. А вот о тебе я действительно беспокоюсь.
— Я тоже беспокоюсь о себе! — согласился Аполлон. — Мы должны хоть что-нибудь предпринять. Октавиана мы прикончить не можем… тогда, возможно, нам стоит убить этих полубогов.
— Эй, притормози-ка, музыкант ты наш, — Лео боролся с желанием спрятаться за Фрэнком и закричать: «Только не я! Выбери этого большого канадского парня!» — Ты на нашей стороне, помнишь? Зачем тебе убивать нас?
— О, это поможет мне почувствовать себя лучше! — сказал Аполлон. — Я обязательно должен что-нибудь предпринять!
— Или, — выпалил Лео, — ты можешь помочь нам. Смотри, у нас даже план есть...
Сын Гефеста поведал богам о том, как Гера велела им направляться в Делос, и что Ника раскрыла им состав сыворотки жизни.
— Сыворотка жизни? — Аполлон вскочил на ноги и со всего размаху ударил своей гитарой по камням. — Это и есть твой план?
Лео поднял руки.
— Эй, обычно я всеми руками «за» за разбивание гавайских гитар, но...
— Я ничем не могу помочь! — воскликнул Аполлон. — Если я открою вам секрет этой сыворотки, Зевс никогда не простит меня!
— Ты и так по уши в неприятностях, — заметил Лео. — Куда уж хуже?
Аполлон посмотрел на него с нескрываемой свирепостью.
— Если бы ты знал, на что способен мой отец, смертный, то не спрашивал бы. Будет проще просто взять и прикончить всю вашу шайку. Возможно, Зевсу это придется по душе…
— Брат… — прервала его Артемида.
Близнецы вперились в друг друга взглядами, словно между ними происходил немой спор. Видимо, победила Артемида. Аполлон вздохнул и пнул свою и так уже сломанную гитару через всю сцену.
Богиня выпрямилась.
— Что ж, Хейзел Левеск, Фрэнк Чжан, вы идете со мной. Вам следует кое-что узнать о Двенадцатом Легионе. Что касается тебя, Лео Вальдес... — Артемида подняла на него свои холодные серебряные глаза. — Тебя выслушает Аполлон. Быть может, вы сможете заключить сделку. Мой брат такое любит.