Кровь Рима

Скэрроу Саймон

Опцион повернулся и указал на группу не дежурных преторианцев, стоявших в углу двора.

– Эти люди виноваты, господин. Они пришли сюда, напились и завязали драку с местными жителями. Кто-то вытащил кинжалы, и дело вышло из-под контроля.
– Опцион кивнул в сторону тел, и Катон стиснул зубы от эвфемизма.

– Я бы сказал, что ситуация вышла куда больше чем просто из-под контроля, опцион.

– Да, господин. Я предполагаю.

Макрон фыркнул.

– Ты предполагаешь? Я так понимаю, что многие не просто лежат, растянувшись во всей этой луже крови, просто, потому

что это полезно для здоровья.

– Нет, господин.

Макрон положил руки на бедра.

– Так что именно произошло?

Опцион нервно потер подбородок.

– Мы услышали шум, когда я вел патруль дальше по улице, господин. Мы с ребятами побежали, и когда мы прибыли, они были повсюду. К тому времени, когда мы столкнули лбами несколько горячих голов и положили этому конец, уже было несколько убитых и раненых. Именно тогда я послал вестового за вами.

Катон оглянулся и увидел в другом углу нескольких мужчин и сильно накрашенных женщин, охраняемых двумя преторианцами из патруля опциона. Он чувствовал усталое разочарование из-за того, что напряжение между его людьми и теми, кого они должны были называть союзниками, снова привело к кровопролитию.

– Так кто это начал?

– Как только я остановил драку, я расспросил преторианцев, господин. Они считают, что хозяин этого места обманул их со счетом за вино. Когда они отказались платить, он вызвал своих громил. Хозяин вытащил кинжал. Одно привело к другому.- Опцион пожал плечами.
– Вы знаете, как это бывает.

Макрон кивнул.

– Да, это то, что происходит постоянно. Долбанные жители Востока при каждой возможности пытаются общипать наших ребят.

– Что произошло по словам местных?
– спросил Катон.

– Я пытался выяснить, господин, но все, что я мог получить, это их треп. Не мог понять ничего и сказал им заткнуться.

– Ты сказал им заткнуться?

– Фигурально говоря, господин, - с неохотой признал опцион.
– Их нужно было немного встряхнуть…

– Понятно, - категорично сказал Катон, сдерживая гнев.
– Жди здесь.

Он подошел к армянам, и они посмотрели на него настороженно.

– Кто-нибудь из вас говорит по-гречески? Хорошо?

Один из мужчин наполовину поднял руку.
– Я, господин. Немного по-гречески.

– Как тебя зовут?

Глаза мужчины подозрительно сузились.

– А зачем вам мой имя?

– Просто скажи мне свое имя, - нетерпеливо выплюнул Катон.

– Филадат, господин.

Катон сомневался, что оно настоящее, но это не имело значения. Ему просто нужно было придать этому человеку уверенность в разговоре.

– Филадат, расскажи мне, что случилось?

Армянин коротко подумал и начал.

– Мы много раз видим здесь римлян. Они пить и использовать наших шлюх. До сих пор они платят за то, что получают. Но сегодня пришли эти люди. Мы их здесь раньше не видели. Они придут рано утром и пьют, пьют, пьют. Они использовать женщин. Затем владелец скажет им, что вы платите мне сейчас. Над ним смеются, мол, они гости царя и платить не будут. Они уходят, а он их останавливает. Призывает своих людей помочь ему. Один римлянин берет свой меч и говорит ему

убираться. Хозяин говорит «нет» и достает кинжал.

– Подожди, - перебил Катон.
– Где он? Кто из вас является владельцем?

– Вот, - Филадат указал на тело возле перевернутых столов. Катон увидел толстого человека, распластанного на спине. Его горло было разорвано, а туника пропитана кровью.

– Что случилось? Кто его убил?

– Вот этот человек. Близко к портику, - осторожно сказал Филадат, не желая указывать на него открыто.
– Он наносит удар хозяину, как только видит кинжал. Затем идет борьба. А также … - Он указал на бойню и разрушения во дворе.

Катон кивнул.
– Верно. Всем оставаться на месте.

Он подошел к дальнему углу, где его ждали преторианцы, и Макрон шагнул за ним.

– Так какую версию в свое оправдание он высказал?

– Он говорит, что причиной этого бардака стали наши парни.

– Еще бы он так не сказал, - фыркнул Макрон.
– Ты знаешь, какие они. Тот инцидент с Глабием был достаточным доказательством.

Катон не ответил. Он пристально посмотрел на человека, на которого указал Филадат, тощего солдата с худощавым лицом и темными кудрявыми волосами, перевязанными сзади ремешком. Затем он быстро осмотрел остальных, прежде чем обратиться к ним.

–  Опцион говорит, что драку начали местные жители. Это верно?

Несколько голов кивнули, и послышался шепот согласия. Катон заметил, что худощавый мужчина ничего не ответил, а затем продолжил с улыбкой: - А когда они начали, вы показали им, из чего мы сделаны, а, ребята?

На этот раз было больше согласия и немалой доли пьяного высокомерия по поводу того, что они преподали урок местным.

– Опцион говорит мне, что толстый ублюдок, владеющий этой свалкой, первым вытащил лезвие.
– Катон с презрением покачал головой.
– Меня это не удивляет. Эти люди, не моргнув, могут воткнуть в нашу спину нож, пока еще улыбка не сошла с их лиц.

Макрон беспокойно поерзал рядом с ним и пробормотал: - Господин, я не думаю, что ...

Катон проигнорировал его.

– Подонки получили то, чего они заслуживали. Я бы сделал то же самое на вашем месте, ребята.

Преторианцы теперь открыто улыбались, чувствуя себя непринужденно с такой позицией своего командира. Катон улыбнулся в ответ.

– Так кто же ему всадил наш гордый римский гладий, а?

Некоторые из них инстинктивно взглянули на худого мужчину, затем, поняв, что они натворили, опустили глаза. Катон повернулся к виноватому, который стиснул зубы и бросил презрительный взгляд на своих товарищей.

– Ты, шаг вперед.

Преторианец тяжело вздохнул, сделал два шага и встал, как мог, с учетом своего пьяного состояния.

– Имя?

– Тит Борен. Вторая центурия, господин.

– Борен. Местные жители говорят, что виноват ты и эти другие. Говорят, ты отказался платить, и когда хозяин схлестнулся с тобой в перепалке, именно ты нанес первый удар и убил его.

– Если они так говорят, то они лжецы, господин. Как я сказал опциону, он наставил на меня кинжал. Я должен был защищаться.