Кровь в его жилах
Шрифт:
— Скажу очевидное: все в этом мире начинали свой путь грудными младенцами. Вы не исключение. Просто учитесь. Хоть времени и мало.
— Я только и знаю, что надо провести реформу полиции — форма у них глупая. Это все, что я знаю. — Хотя она обещала Саше, что если окажется на троне, то форму сделает еще более смешной и нелепой.
«Касторка» же обрадовался, словно Светлана предложила глобальный план по спасению страны:
— Уже что-то для начала. Хоть начало у вас и может оказаться кровавым. Вы не знаете, но в Зерновом жандармы расстреляли демонстрацию рабочих. Много погибших. По стране уже пошла волна протестов. Говорят, что Россия — полицейская
Светлана поморщилась и отвернулась в сторону. Что бы в Зерновом не случилась трагедия, достаточно было снять с должности Рогозина. Этого бы хватило. Аксенов и его покровитель, кем бы он ни был, банально не успели…
Она заставила себя сменить тему:
— Что по поводу мальчика, который был со мной?
— Соколов скоро будет в ужасе от вас. Вы ему детей приносите раз за разом.
— Это всего лишь второй ребенок. Детей же в России много.
«Касторка» её поправил:
— Не второй — опричники переправили всех пострадавших в больницы. Кого-то сюда, кого-то в местную Суходольскую больничку — кто полегче. И не беспокойтесь — всех спасли, даже вашего волкодлака… Елизавета Павловна, вы не думали с таким стремлением спасать детей, что пора бы о своих подумать?
Светлана твердо посмотрела ему в глаза:
— Полагаю, тут уже подумали за меня. Бриттам и германцам уже отправили мои портреты с учителями русского языка? Шпрехать с мужем я не буду. Он должен хорошо говорить по-русски.
«Касторка» развел руки в стороны:
— Я всего лишь доктор, Елизавета Павловна. Такие политические дали не для меня. Я лишь лечу вас.
— Вы не доктор, вы всего лишь заговорщик. Так что там с мальчишкой из Муратово?
«Касторка» как-то скис — ему не понравилось слово «заговорщик». Те заканчивают на плахе, а торжествуют и пожинают плоды переворотов радетели за отчизну. Он себя явно радетелем считал. Он сухо отчитался:
— Его обследуют колдуны, психиатры и маги. Потом вынесут свой вердикт — вам о нем доложат. Если мальчишка крепкий, то его отправят по воинской службе. Если нет — укроют в одном из монастырей опричнины. А ваша подопечная из Серых ручьев Мария Сидорова уже отправлена вместе с матерью домой, в Солнечное на долечивание. Дома и стены помогают.
Светлана решительно сказала:
— Тогда и я пойду, пожалуй, домой. Или за дверью толпа кромешников, которые должны меня остановить?
— Нет, Аристарх Борисович еще надеется на ваше благоразумие. Не стоит сбегать раньше времени, Елизавета Павловна. Вы еще слишком слабы. Долечитесь, а потом уже возвращайтесь домой. — Он встал: — отдыхайте, голубушка моя.
Светлана спустила ноги с кровати — сейчас она не была уверена, что кромеж ей откроется без ходьбы:
— Сами сказали, что дома и стены лечат. Я долечусь дома.
«Касторке» удалось её удивить — он невоспитанно ткнул пальцем в один из шкафов у стены:
— Тогда ваша одежда вон там.
— Вы помогаете мне сбежать? — Светлана встала и убедилась, что стоит крепко, не пытаясь упасть.
— Сбегать, милая моя девочка, надо с комфортом. Удачи и берегите себя, — сказал «касторка» уже в дверях. Светлана наконец-то вспомнила: его звали Роман Анатольевич Шолохов. Вроде так. Впрочем, неважно. Её ждали кромеж и Суходольск. Аксенов, поди, уже злится — она же вновь не сдержала слово и не встретилась с ним.
Впрочем, он не злился. Он просто взял и арестовал Сашку, о чем невозмутимо доложила Светлане оставшаяся дежурить на ночь в управе
Глава двадцать третья
Светлана оказывается под конвоем
Юсупов перестал прятаться. Он, весь такой вальяжный в шикарном вечернем костюме и небрежно наброшенном на плечи светлом пальто, стоял у магомобиля с княжеской эмблемой на дверце и ждал явно Светлану. В руках у него был прелестный букет белых астр. Пора менять любимые цветы, поняла Светлана, а то скоро её завалят астрами все, кто ни попадя. Юсупов, заметив, как она замерла на крыльце, быстро перешел дорогу — рядом с ним что-то мелькнуло черным, смазанным, крайне быстрым пятном. Опричник? Соколов решил чуть затянуть на Светлане поводок, ограничивая свободу? Испугался случившегося в Муратово, и теперь Светлана никогда не будет одна. Всегда под защитой. Всегда под конвоем. Именно этого боялся отец, сбежав из Санкт-Петербурга. Светлана мысленно выругалась: Соколова хотя бы понять можно было. Серые ручьи и Муратово, а еще огненный змей… А вот почему перестал прятаться Юсупов? Неужели его детей забрали из скита?
— Ваше императорское высочество! — Юсупов склонился в поклоне перед Светланой.
Она высокомерно процедила:
— Княжич, вы забываетесь!
Он выпрямился, сейчас ничем не напоминая запинающегося и готового услуживать мужчину пару дней назад:
— Простите, ваше императорское высочество, но мне сказали, что дата принятия присяги у опричников уже утверждена, а дата венчания на царство в процессе обсуждения. Нет смысла больше скрывать, кто вы. — Юсупов протянул букет: — примите в знак восхищения — ваш подвиг в Серых ручьях восхитил всех магов-проклятийщиков Москвы.
Светлана ничего принимать из рук Юсупова не хотела — она привычно махнула рукой в знакомом с детства жесте «забрать и унести!». И кромеж забрал цветы. И унес куда-то. Домой к Светлане, наверное. Надо будет в договор о её защите внести полный запрет на пребывание в кромеже в её доме. Господи, она уже готова сдаться… Она готова обсуждать правила сосуществования с опричниками.
— Это ничего не значит, княжич! Я по-прежнему всего лишь титулярный советник магуправы, и прошу с этим смириться.
Тьма была слишком вымуштрована, из кромежа не раздалось ни одного звука возмущения. Юсупов как-то странно: непонимающе или недоверчиво — посмотрел на неё:
— Как скажете, Светлана Алексеевна. — Он рукой указал на свой магомобиль: — вас подвезти до дома? Мне надо с вами переговорить…
Светлана не сдержала улыбки — если он думает, что кромешникам магомобиль и его скорость как-то помешают, то он слишком наивен. Только принять помощь Юсупова все же пришлось: вокруг было полным-полно праздно прогуливающихся зевак, и лучше поговорить в магомобиле, чем у всех на виду.
— До Сыска, пожалуйста. — Светлана, не принимая предложенную Юсуповым руку, сама спустилась по ступенькам, их тут всего парочка. Сама же села в магомобиль.
Юсупов тяжело опустился на сиденье рядом и скомандовал:
— В Сыск! Медленно.
Последнее он добавил зря — Светлана помнила, что шофер Юсуповых хорошо вышколен и ездит неторопливо.
В салоне было так тихо, что было слышно, как переключаются с щелчками магкристаллы, переходя из режима в режим. Светлана не собиралась разбивать тишину. Она здесь только ради племянников Матвея и самого Матвея. Интересно, после снятия проклятья у Феликса Юсупова хватит совести восстановить в княжеских правах Матвея? Хотелось бы на это надеяться.