Кровь. Закат
Шрифт:
– Ах, ты сссука! – Осмий сжимал и разжимал пальцы рук. Он повернулся к Игнату. – Да он же на ходу, сука, все выдумывает! Дай-ка мне его на пару минут!
– Это я, значит, на ходу выдумываю, что ты девок тут осеменяешь и выкидыши им устраиваешь? – Кровник покачал головой. – Что ты весной агента тут вычислил и порезал его на шматки, да? Что ты альфафетопротеин тут мастыришь и в Германию его вывозишь?
– Млять!!! – сказал Игнат. – Опять этот альфа-хуяльфа протеин!!!
Краем глаза Кровник видел, что все присутствующие
Осмий облизал губы. Он засмеялся.
– Игнат! – сказал он. – Да я…
– Ты! – рявкнул Игнат. – Вот именно что ты! Все шло ровно, пока ты не начал мутить эту свою петушню с выкидышами!!! Все шло ровно – рельсы налево, доски – направо, бабло в общак!!! Никаких ментов, никаких агентов, никаких капитанов спецназа!
– А что, от альфапротеина никакого бабла в общак не капает? – процедил вдруг Осмий и обвел взглядом всех собравшихся. – А? Братва? Что я его, себе в карман кладу? А?
– Слышишь! – Кровнику показалось, что Игнат стал выше ростом. – Ты за базаром следи. Тебе что-то про бабло сейчас говорили? Металл и дерево мало бабла приносят? Ты говорил, что твой протеин будет тихо уходить твоим фашистам в Берлин как гематогенки? Твои слова? Ты говорил, что груз без проблем нашим будет, как раз-два? А? Осмий? Твои слова?
– Слова? – Осмий осторожно поставил кейс на пол и выпрямился. – А ты помнишь свои слова? Помнишь, что сам говорил тут же перед всеми, когда все за тебя вписались, а? Помнишь? Когда все пошли за тобой? А? Когда положили Лечу с его чеченами и тех, кто приехал после них? Ты клялся что мы, МЫ построим тут новый город. СВОЙ. НАШ. Ты сам говорил – нет ничего важнее нас! Мы – кулак!
Осмий с силой сжал свою правую руку в кулак, продемонстрировал его всем собравшимся и Игнату:
– Мы идем до конца! Ты идешь до конца – и мы идем за тобой! И что? Что мы все видим? Лунари утащили твою жену и сына и говорят тебе сваливать из города – НАМ ВСЕМ СВАЛИВАТЬ ИЗ НАШЕГО ГОРОДА! Вы поняли, братва?! Всем нам встать и уйти! И вместо того, чтобы показать им всем, кто тут хозяин, вместо того, чтобы напустить на них братву с волынами, переебашить их всех, превратить их в фарш, поотрезать им бошки и утыкать ими заборы, вместо всего этого…
– Ты сидишь тут и ждешь!!! – заорал Осмий. – Чего ты ждешь? Что они их отпустят? Ты же знаешь, что этого никогда не будет! Не будет! Потому что мы отсюда никуда не уйдем! Это наш город! Нам всем нужен наш город! А твои жена и сын никому, кроме тебя, не нужны! Никто за ними туда не пойдет!
– Я пойду, – сказал Кровник, и все посмотрели на него.
– Заткнись! – прорычал Осмий.
– Это ты ЗАТКНИСЬ! – сказал Игнат и сделал шаг в сторону Осмия.
Осмий был быстрым. Очень быстрым. Подобное отрабатывалось годами – а Кровник понимал в этом толк: Осмий выхватил из наплечной кобуры здоровенную «беретту» и направил ее на Игната.
– Нет!!! –
«Сейчас» – подумал Кровник и почувствовал, как замедляется время.
Он тоже знал множество движений, которые отрабатывались годами, и это – было одним из его любимых. Он сделал быстрый шаг вперед.
Осмий взвизгнул и посмотрел на свой пистолет. На шестнадцатизарядную «беретту» которую теперь держал в своей руке Кровник. Осмий побледнел и беззвучно раскрыл рот. Лицо его вдруг исказилось до неузнаваемости – нервные окончания, наконец, донесли до мозга информацию о сломанной кости.
Кровник увидел, как с паузой, за которую он успел бы перестрелять их всех по два раза, телохранители Игната достали свои пушки и наставили на него.
«Партизаны» – подумал Кровник.
Все смотрели на него.
И Игнат – тяжело дыша и выпучив глаза, тоже смотрел на него. Кровник аккуратно, стараясь двигаться плавно, протянул «беретту» рукоятью вперед. Игнату.
Тот взял пистолет в левую руку и обезумевшим взглядом уставился на него.
Он посмотрел на братву, стоящую вокруг, на Пилотку и наконец – на Осмия.
«Ой» – подумал Кровник.
Игнат с разбегу ударил Осмия головой в лицо. Осмий хрюкнул, стукнулся затылком о стену и рухнул на пол. Игнат ударил его своим ботинком в голову. И еще раз. И еще.
– Сука! Сука! Сука! – сквозь зубы с каждым ударом. Осмий захрипел. Клекот вырвался из его горла, будто он пытался что-то сказать.
Игнат наклонился, схватил его за ворот и одним движением вздернул на ноги. Но ноги уже не держали Осмия. Он просто висел, как поломанная кукла в огромной руке. Голова его моталась из стороны в сторону.
– Заткнись??? – Игнат ударил его рукоятью пистолета по голове. И еще раз. И еще.
– Заткнись??? Заткнись??? Заткнись???
Игнат разжал руку и то, что минуту назад было Осмием, мешком упало на паркет.
Игнат отшвырнул пистолет в сторону.
Он, тяжело дыша, смотрел себе под ноги.
Пилотка стояла зажмурившись. Кровник тоже отвел глаза от этого кровавого месива.
Игнат обернулся.
– Ты! – сказал он, глядя на Кровника.
– Я? – спросил Кровник.
– ТЫ!!! – Вот теперь стекла точно задребезжали в окнах. – ТЫ!!!
Кровник открыл рот. И закрыл его.
– Ты крутой? – Игнат говорил, не разжимая стиснутых зубов. – Да? Ты любого уроешь? Да? Тебе похеру, кто против тебя? На всех посрать? Да?
– Да, – сказал Кровник. – Мне посрать на всех. Давно. Только одно всегда было важно для меня – моя дочь. Моя плоть и кровь.
– Тогда иди! – Игнат ткнул пальцем в пол, – Иди и приведи мне моего сына! Мою плоть и кровь! Сможешь?
– Меня учили освобождать заложников, – сказал Кровник. – Я лично освободил троих…