Кровавая схватка

Прайор Линдси Дж.

А также урок для неё: надо оставаться сосредоточенной, а не удовлетворять своё желание спровоцировать лидера ликанов исключительно для того, чтобы на несколько мгновений одержать верх.

Ей пришлось напомнить себе о его потенциальных намерениях в отношении Кейна Мэллоя и последствиях для Блэкторна. Она должна была продолжать выполнять задание и не принимать это на свой счёт.

— Ты пробудешь здесь несколько дней, серрин. Так что ты научишься вести себя в моём присутствии.

Знакомый и неизбежный прилив адреналина затопил

её организм.

Продолжай идти, Фия.

Но на автопилоте, вызванном раздражением, она медленно развернулась на каблуках.

Джаск стоял, прислонившись к углу здания, в его глазах была непоколебимая решимость.

— Как себя вести? Прости, Джаск, разве я не такая же покорная, как твои ликанки-самки? Ты бы предпочёл, чтобы я сейчас наклонилась и подождала, пока ты возьмёшь меня в своё удовольствие?

Он слегка приподнял брови. Хуже того, он осмелился окинуть её беглым взглядом.

— Ты чертовски больше раздражаешь, чем ликанки-самки, это точно.

— Почему, потому что я противостою тебе? Потому что не боюсь говорить то, что думаю?

— Ты говоришь это с гордыней. Милая, пятилетние дети говорят то, что думают. Знать, что сказать и когда, называется быть взрослым.

Что-то внутри неё вспыхнуло.

— Не надо относиться ко мне покровительственно.

— Тогда перестань хмуриться на меня, как какой-то угрюмый подросток. Выглядишь нелепо.

Её мысли вернулись к женщине, сидевшей рядом с ним в обеденном зале. Когда её охватила неуверенность, вспыхнула искра.

Она хотела привлечь его внимание. И отчасти ненавидела себя за эту незрелость, не говоря уже о том факте, что он, казалось, замечал это.

И из-за этого он назвал её нелепой.

Нелепой.

Она коротко выдохнула и отвернулась, дабы удержать себя от того, чтобы не сократить расстояние и сильно пнуть его между ног.

— Пошёл ты, Джаск.

— Именно это я и хотел сказать. Малейшая критика, и ты принимаешь ответные меры.

Она снова повернулась к нему лицом.

— Кем, твою мать, ты себя возомнил, а? Возможно, все они съёживаются от страха перед тобой, — сказала она, тыча указательным пальцем в сторону главного здания, — но не я, — добавила она, хлопнув себя рукой по груди. — Высокомерный придурок, — пробормотала она себе под нос, снова отвернувшись.

— Тебе очень нужно научиться хорошим манерам, серрин.

Она закрыла глаза. На мгновение сжала губы.

— О, прошу прощения, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом ровно настолько, чтобы сделать реверанс. — Пошёл ты, Джаск, на хрен, пожалуйста.

— Я готов забыть инцидент с ножом, но отойдёшь от меня, и будут последствия.

Она снова остановилась. Она не хотела этого делать. Но она это сделала. Она снова повернулась к нему лицом.

— Правда?

Он оторвался от стены.

— Я не потерплю, чтобы ты так со мной разговаривала.

— Нет?

Она решила быть той, кто сократит разрыв

между ними.

— Тогда что ты собираешься делать? В моём понимании, я жива до сих пор, потому что нужна тебе живой. Так вот как всё будет? Я не соблюдаю правила, и ты угрожаешь наказать меня? С этим есть одна проблема, — сказала она. — Скорее всего, мне это понравится.

Но на этот раз он вовсе не выглядел оскорблённым, даже раздражённым, в его глазах засветилось что-то ещё. Нечто такое, чего она никак не ожидала увидеть. Что-то подсказывало ей, что он был только рад проверить эту теорию.

Она инстинктивно выпрямилась, чтобы её фигура в метр семьдесят соответствовала его росту как можно лучше, поскольку он поглощал личное пространство, оставшееся между ними.

— Похоже, тебе понравилось, как я прижимал тебя к земле на пустыре? — спросил он. — Как и видимо понравилось то, как я повёл себя с тобой в душе?

— Тебе было приятно, не так ли, контролировать кого-то вдвое меньше тебя?

— Но мне не нужно сдерживать тебя, чтобы контролировать прямо сейчас, не так ли? Ты не только перестала уходить, ты ещё и вернулась, — его глаза торжествующе заблестели. — Я бы назвал это прогрессом, а ты?

Её сердце бешено колотилось от интимности его близости.

— Я дважды высказал свою точку зрения относительно того, кто здесь главный, серрин. Если ты подтолкнёшь меня, я докажу это раз и навсегда.

У неё внутри всё перевернулось, перспектива была такой же непростительно соблазнительной, как и ликан, осмелившийся произнести угрозу.

— Ты знаешь, — сказала она, удерживая его взгляд и наклоняясь к его губам, чтобы восстановить хоть какое-то подобие контроля. — Вся эта затея с альфа-лидером стаи достаточно сексуальна, но когда ты становишься таким властным, это уже перебор.

Он едва сдержал улыбку. Едва.

— Ты не такая твёрдая, как тебе хотелось бы думать, малышка. Ты можешь притворяться крутой, но это всё, что есть на самом деле. Я видел, как ты рассыпалась, когда я прижал тебя к земле. Ты не можешь справиться со мной так же как сама с самой собой.

Она пристально посмотрела в его глаза, которые видели её душу. От него пахло опасно земным… чем-то средним между свежескошенной травой и влагой дождя. Раньше она этого не замечала, но теперь его запах казался ей всепоглощающим.

— Прижми меня ещё раз и увидишь.

— Ты не в своей тарелке, дорогая.

Ласковое обращение, несмотря на его намерение принизить, всё же задело её глубже, чем следовало бы.

— И ты не хочешь, чтобы я доказывала твою неправоту. Со мной гораздо легче справиться, если я тебя боюсь, не так ли?

Он наклонился ближе, так что его губы почти коснулись её губ.

— Помнишь, когда я сказал, что я разрываю? Я не шутил.

— Дразнишь.

Она приблизила свои губы к его губам так близко, как только осмелилась, не прикасаясь к нему физически.