Кровавая схватка

Прайор Линдси Дж.

— Значит, ты считаешь, что нам повезло?

— Или нет.

— Но если она умеет плакать, значит, у неё есть уязвимая сторона. Это, конечно, делает её более покладистой?

— Или она недостаточно вынослива, чтобы сделать это.

Что ему было нужно, так это закалённая серрин, которую он мог бы слить. Усложнение уязвимостью, каким бы выгодным это ни было, нет. Особенно после того, как он почувствовал что-то, что не было правильным чувством, когда увидел эти слёзы в её глазах.

— Так что же? — спросил Корбин

Джаск оглянулся на двери.

— Мне придётся поднапрячься, чтобы выяснить это, не так ли?

—

Я знаю этот взгляд, — сказал Корбин. — Не принимай это близко к сердцу. Серрин или нет, физически она всё ещё просто девушка. Если ты снова потеряешь себя, стая тоже будет потеряна. На этот раз навсегда. Не забывай об этом.

ГЛАВА 6

Шестью днями ранее.

Агент из Подразделения по Контролю Ликанов сидел по другую сторону стола от Джаска. Двое других охраняли выход из внешней комнаты комплекса, держа пистолеты по диагонали поперёк груди. Они смотрели исключительно вперёд, отведя глаза.

— Где Кинли? — спросил Джаск, когда незнакомый агент щелчком открыл свою подборку металлических портфелей.

— Агент Кинли заболел.

Агент заявил об этом слишком резко, на взгляд Джаска, не говоря уже о том, что он по-прежнему был сосредоточен на доставании различных флаконов и листов фольги с лекарствами, вместо того чтобы ещё раз посмотреть в глаза.

— Кинли за двадцать лет не взял ни одного больничного.

— Тогда очевидно он этого заслуживает, — Агент пролистал электронный планшет, который держал в руке. — Но могу заверить вас, я знаю, что делаю.

Джаск был в нескольких секундах от того, чтобы выбить электронный планшет у него из рук, в нескольких секундах от того, чтобы схватить агента за горло и потащить его через стол к себе. Вся система была оскорбительной. Необходимость сотрудничать с властями, чтобы обеспечить себе ту малую свободу, которая у них оставалась, была достаточно унизительной. Но отношение агента усиливало нарастающее раздражение Джаска, не в последнюю очередь во время и без того плохой ночи.

— Вот почему вы ни разу не посмотрели мне в глаза за последние десять минут… элементарная вежливость, которой мы, ликаны, ожидаем.

Агент поднял на него глаза. Его глаза слегка вспыхнули, подтверждая Джаску, что его взгляд был правильно истолкован.

— Агент Харпер, — сказал он. — Приношу свои извинения.

Не совсем убежденный в искренности последнего, Джаск, тем не менее, последовал заведённому порядку. Он положил внутреннюю сторону своего предплечья между ними, хотя при этом его взгляд оставался прикованным к Харперу.

Каждый месяц было одно и то же. Сначала проводился анализ крови, который неизменно показывал, что Джаск отказался принимать выданные лекарства, и держался на собственном отваре стаи, чтобы контролировать своё состояние. Затем Джаска спрашивали сколько человек из его стаи приняли лекарства. Он подтверждал имена тех, кто согласился — тех, у кого, не сообщая ОКТВ, была редкая аллергия на их травы, но кто не хотел проходить через превращение, как другие в такой же ситуации.

Тайлер и Малахи были двумя из них. Они полагались на лекарства. Лекарства, которые, согласно утверждениям Всемирного Совета, останавливали их трансформацию. Но оба ликана, а также горстка других, которые согласились, всё ещё сохраняли свою враждебность, склонность к спорам

и импульсивность во время лунной фазы — в отличие от собственной смеси ликанов, — что только усиливало беспокойство Джаска относительно того, что на самом деле содержалось в лекарствах.

Тот факт, что Тайлер и Малахи впоследствии стали мишенью ОКТВ, несмотря на их сотрудничество, и что ОТКВ использовали нестабильные преимущества, которые их лекарства не смогли подавить, в качестве улик против них на процессе Араны Мэллой, казался ещё более жестоким.

Потому что ни один ликан не хотел превращаться, так же как любой страдающий аллергией не хотел испытывать симптомы, независимо от того, насколько естественны их физические свойства.

Среди них были исторические воины, которые приняли это в прошлом, для которых пережить боль первоначальных изменений физически и эмоционально означало показать своё превосходство. Превосходство, потому что потребовались десятилетия, чтобы научиться справляться с болью, не говоря уже о десятилетиях, чтобы развить самоконтроль, когда низменные побуждения брали верх. Но это было в те времена, когда ликанам разрешалось свободно перемещаться, чтобы развивать эти навыки.

Теперь ими «управляли». Теперь их пристрелят на месте. Бежать было некуда. Негде было спрятаться. Негде было безопасно принять то, чем они были. Негде скрывать свои ошибки в процессе работы.

Харпер обернул жгут вокруг предплечья Джаска, прежде чем встроенное устройство прокололо крошечную ранку автоматической иглой.

Джаск не дрогнул.

Они с Кинли после стольких лет точно настроили систему. И Кинли понимал, что такое уважение.

Харпер прочитал показания, ввёл данные в своё портативное устройство.

Всегда следовали одни и те же вопросы.

— Сколько членов стаи? — спросил он, отстегивая устройство от руки Джаска.

— Двести семнадцать.

— Молодежи?

— Двадцать.

— Число изгнанных?

— Нет.

— Вся ваша стая на учёте?

— Да.

— Внутренние или внешние споры?

— Нет.

И всё это время Харпер продолжал вводить детали в планшет.

— Сколько человек сделали выбор в этом месяце? — спросил он.

— Как обычно четыре.

Затем, по мере выдачи лекарств, обычно зачитывались права. Затем следовала проверка на наличие трав. Агент оценивал количество, рост и использование трав и специй, выращенных в теплице. Джаск подтверждал, что ни одна из них не распространялась за пределы комплекса, и что каждый оставшийся ликан в стае принимал их, чтобы предотвратить превращение. Затем проводились дополнительные выборочные анализы крови, чтобы убедиться в наличии таковых в их системах.

Через два часа агент уходил.

Но сейчас был не просто какой-то месяц.

Это был месяц двух полнолуний, что случается раз в два-три года. Сила трансформации была больше, их тела не имели возможности полностью восстановиться от последнего полнолуния. Это означало изменённое и более интенсивное лекарство от нормы — как с точки зрения их собственной рецептуры, так и с точки зрения лекарств Всемирного Совета.

Так что из всех случаев, когда Джаск мог обойтись без появления новичка, это был именно тот — не в последнюю очередь потому, что это была не просто голубая луна. Это была тринадцатая голубая луна перед тем, как снова начался новый цикл — самое могущественное время для его вида.