Кровавый цветок
Шрифт:
Сняв ключ с пояса, я, открыв дверь, и помог Алексис войти. Та, шатаясь и обмахивая себя руками пошла к кровати и, с размаху упала на нее головой вниз, не заботясь о том, что она девушка. Впрочем, меня это уже не удивляет. Я начинаю думать, что ей простительно себе вести так при мне. Сегодня, я лицезрел другую, публичную Алексис, она была настолько не настоящая, как фарфоровая кукла с жестоким лицом.
— Алексис, что ты пила и ела? — подойдя ближе, спросил я.
— Ммм…
— Алексис? — сделав попытку перевернуть ее, я был, отвергнут.
— Не…не надо…. — послышался стон, а затем она сжалась в калачик и содрогнулась. — Бриар абсолютно
— Последнее я вообще не понял. Говори не себе под нос, а объясни нормальным языком! — Моему терпению все чаще приходит конец. Это ее вина.
— Я сделала перестановку сил. И теперь моя мать является первой женой, ранее ей была леди Астерия, но по одной из причин уже не может ей являться. А Бриар же встала, на место матери. Вот как.… Ах, черт.… Вот как я переиграла сложившуюся ситуацию в свою пользу. — Прохрипела она, афродизиак вступил в активную фазу.
Она села, взглянула на меня отчаявшимся взглядом и, протянув руки, обвила их вокруг моей шеи. Ее голова легла мне на плечо, я чувствовал, как она, прижавшись ко мне, покусывает губы, что бы заглушить очередной стон. Но ногти, впившиеся со всех сил в плечи, выдавали ее с головой. Если я действительно воспользуюсь ее слабостью, я себя не прощу до конца жизни. Аккуратно расцепив ее руки, я отступил и пошел к чану, где была вода, сзади послышался разочарованный стон. Проверив температуру воды, я вновь подошел к ней и, взяв корчившееся тело на руки, понес к чану.
— Стоять можешь? — в ответ Алексис просто повисла на мне и расслабилась словно зверек, который прикидывается мертвым. — Ясно. Мне надо снять с тебя одежду, но ничего не жди. Это совершенно не то, что я хочу.
— Угу… — фыркнула она с закрытыми глазами.
— И неужели тебе все равно?! Ты одна с мужчиной в невыгодном для себя положении!
— Сколько их было…. Положений, а? — прошептала она. — Напомнить? Ты мог сделать, все что хотел. Но не сделал. Это называется доверие. — Ее голос опять начал срываться. И как она находит силы на препирания.
Глубоко вздохнув, я начал расстегивать те самые пуговицы, что застегивал сегодня днем. В этот раз руки не слушались, то и дело некоторые пуговицы срывались и падали на пол. Алексис уже совсем не ощущала реальность, творила, что ей вздумается, ее руки скользили по моей спине, а ногти пытались прорвать ткань одежды. Утыкаясь в меня, она обжигала кожу своим горячим дыханием, покусывая мою шею, и тут же облизывала то место, где оставила след. Маленькое дикое животное. Плюнув на все, я сорвал это чертово платье с ее плеч, и оно, скользнув по изгибам ее тела, упало Алексис в ноги, а та без смущения стояла передо мной в неглиже. Я чувствовал, что уже сам на пределе своих возможностей, подхватив ее на руки, и с размаху бросил в чан с холодной водой. Алексис от неожиданности громко завизжала, как будто ее резанули ножом. Единственное, что мне пришло в голову, так это залезть к ней и поцеловать, заглушив ее крики, иначе охрана смекнёт, что это не мои крики, а «хозяйки».
— Еще. Хочу большего. — Услышал я сквозь наш затянувшийся поцелуй и почувствовал, как ее руки медленно скользят, по моему прессу, остановившись, чуть нижи талии. Издав непонятный звук, больше похожий на рычание я прижал Алексис, всем телом вдавив ее спину в край бортика.
— Ты не представляешь,
— Еще как представляю…. Даже в этом состояние я способна мыслить, пусть даже не так, как обычно.… Но я хочу, что бы человек, который был со мной в этот момент…. Был именно ты, а никто — то иной… — С этими словами она взяла меня за волосы, и мягко притянув к себе, нежно поцеловала в губы, чуть облизав их. — Мне вряд ли поможет холодная вода, я съела почти все сладости, предназначавшиеся матери. Если ее хотели подставить и выставить в неприглядном свете… Они…. заведомо проиграли…. Так что же нам делать сейчас?….
— Черт! — я чувствовал, что вот — вот взорвусь, она даже в беспомощном состоянии беспощадна ко мне.
Придвинувшись ближе, схватив ее за тонкую лодыжку, я медленно провел рукой по ее стройной ножки и, остановившись, погладил ее колено с внутренней стороны, Алексис содрогнулось всем телом и ее ноги расслабились. Подхватив Алексис за бедра, я усадил ее себе на колени, а она тут же обвила меня за талию, как будто это было не первый раз в ее жизни. Но все же иногда она ведет себя слишком невинно, что бы это было правдой.
— Что ты подумал обо мне? Я слишком развратна?…
— Нет…. Ты просто наглая северная обезьянка.
Ее отвердевшие от холода соски коснулись моей груди, и я понял, что больше не в силах остановиться. Зарывшись лицом в ее влажные волосы, я подхватил ее и, выйдя из «ледяного озера» направился к кровати. Холодная ванна в действительности не могла ничем помочь. Эта была иллюзорная надежда. Мы лишь оба замерзли и единственный выход согреться сейчас, это были наши горячие тела.
— Холодно… — Алексис стучала зубами. — Ты настолько наивен? Бросил меня в воду и надеялся, что все пройдет… Глупец…
— Когда, ты так говоришь — похожа на старуху. Я старухами не увлекаюсь.
Положив ее на кровать, на мгновение я застыл, оставшаяся одежда пропитавшаяся водой прилипла к телу и все, что ранее казалось скрытым, теперь было на виду. Ее небольшая грудь высоко вздымалась, а тело слегка содрогалось с каждым вздохом. Живот был плоским, почти впалым, как будто она не доедала всю жизнь, а ноги были длинные и стройные, даже можно сказать тонкие, как у кузнечика. Меня вывило из состояния ступора одно слово «холодно». Одеялом являлась тонкая простыня. Сняв с себя мокрую рубашку, я навис над Алексис, а та, обвив мою шею, прижалась ко мне и потерлась щекой о плечо. Наши тела пылали, сорвав с ее плеч одежду, припав к шее губами, а руками поглаживая ее округлую грудь, я почувствовал, как ее тело пробила новая волна дрожи. Руки Алексис легко оглаживали мои плечи, нежно лаская меня массирующими движениями спускаясь все ниже и ниже. Я чувствовал, как натянулась ткань брюк, скоро я точно не смогу остановиться и вряд ли буду так нежен. Нетерпеливо пытаясь снять с нее остатки одежды, я случайно порвал верх комплекта.
— Все равно. — Тихим голосом сказала она.
Отбросив в сторону клочок ткани, припав к ее разгорячённым и влажным губам, нежно надавив, я проник вглубь, и наши языки сплелись в страстном поцелуи. Тем временем моя рука скользнула вниз по ее талии, и коснулась ее бедра, снимая с него остатки одежды. Алексис застонала, когда я развязал последние верёвочки и оставил ее абсолютно беззащитной, на что я лишь усмехнулся. Взяв ее ногу, и закинув ее себе на плечо я слегка потерся о нее, заставляя почувствовать, что она меня вынуждает делать. А затем, оторвавшись от ее губ взглянул на Алексис. Взгляд девушки был как в тумане.