Круг замкнулся
Шрифт:
Дети подошли и по очереди подали Абелю руку — благодарили.
Волнение охватило Абеля, когда он держал в своей руке эти маленькие ручонки.
— Да, а где Регина? — спросил он.
Лили ответила:
— Регина живет у себя, она вышла замуж, и у нее уже есть ребенок, а муж ходит машинистом на каботажных рейсах. Да, Регина хорошо устроилась в жизни, вот уж у кого есть голова на плечах.
— А с нами она и знаться не желает, — заметил Алекс.
— Еще чего захотел, — сказала его жена. — Знаться с нашим убожеством!
Алекс
— Я ведь почему спрашиваю, чем ты намерен заняться, это в смысле не сможешь ли ты тогда взять меня к себе? Ну, что ты мне ответишь?
— Я подумаю, — сказал Абель.
— Подумай, — встряла Лили, — подумай и сделай.
Алекс:
— Я ведь был хороший матрос, не хуже других.
— Да.
— Все делал, что ты мне велел. А когда ты уехал, а я стал штурманом и продавал билеты и все такое прочее, я и с этим справлялся и все держал в голове.
— А куда делись твои передние зубы? — спросил Абель.
Лили:
— Ты когда-нибудь видел такое зрелище?
— Это случилось на борту, в последний рейс. Северин выбил мне зубы разводным ключом. А что, очень заметно?
— Не очень, — с улыбкой ответила Лили, — это тебя даже красит.
Абель попрощался и ушел.
Уже перевалило за полдень. Он и сам был не прочь съесть кусок печенки, но ему никто не предложил, поэтому он зашел по дороге в лавочку, купил каравай, несколько копченых селедок и отправился домой.
Под вечер, когда уже смеркалось, в дверь заглянул какой-то молодой человек, удивился, испугался даже и не вошел внутрь.
— Здесь кто-то есть? — сказал он.
— Да.
— Но здесь никогда никого не было.
— Я вернулся несколько дней назад, а вообще-то я всегда живу здесь. А тебе чего надо?
— Мне? Ничего.
— Все, что здесь есть, принадлежит мне, — сказал Абель, — кровать тоже моя, я оставил ее, когда уехал. А этот ящик у меня вместо стола.
— Да, да, — сказал паренек и ушел.
Небось расстроился, подумал Абель и поглядел ему вслед. Как выяснилось, паренек приходил не один, рядом, когда он уходил, мелькнуло светлое платье.
Придется мне навесить замок, подумал он, не то они и меня самого унесут из дома.
На другой вечер, когда, засидевшись на солнышке, он пришел домой позже обычного, навстречу ему из сарая вышла парочка, девица и уже немолодой мужчина с сединой в бороде. Абель только хотел было спросить, чем это они у него занимались, но вовремя сообразил, что такой вопрос мог прозвучать двусмысленно, и промолчал. Он ухватился за ульстер, который нес мужчина, и сказал:
— Это мой.
Мужчина, не выпуская ульстера из рук:
— Не больше твой, чем мой.
Потом он все-таки, хоть и неохотно, отдал ульстер и добавил:
— Можешь взять себе. Тоже мне франт нашелся.
Девица на ходу пробормотала:
— Говорила
Абель нагнал парочку и остановил девицу.
— А что это у вас под накидкой, барышня? Нет, нет, так у нас дело не пойдет.
— Не смей приставать к даме! — пригрозил мужчина.
— Что за дурацкие шуточки уносить мое исподнее!
— Эй ты, кому говорят: не задирай даме юбку, — взревел мужчина.
— Вы только поглядите! И рубашки и кальсоны, да вы их даже надеть не сможете!
Девица начала хныкать:
— Я же все время говорила, что это нельзя брать, что это чужое.
— Тогда зачем брали? Ведь это все мужские вещи.
Кавалер девицы полез к Абелю с кулаками. Тогда Абель крепко взял его за плечо и отвел к проволочной ограде. А вернувшись, девицу не застал: она сбежала по железнодорожной насыпи.
Непременно надо повесить замок, подумал Абель.
Подумал, но ничего не сделал, хотя это было в высшей степени необходимо.
Утром он долго тянул время, потом вышел, сходил на базар, купил пучок морковки и лишь потом начал бояться за свое добро. Первое, что он полез проверять, вернувшись домой, был его револьвер.
Где взять замок, Абель знал, он лежал в старой укладке с маяка, которую его отец набил всякими железками. Замок был неисправный, но починить его можно было в два счета. Руками он умел делать решительно все, даже при самом скудном инструменте. Мог пустить в ход сломанную машину, мог паять и сваривать. Вот и к ульстеру он вместо вешалки пришил не какую-нибудь там тесьму или шнурок, а медную цепочку, которой хватит на всю жизнь. Поскольку ключа в укладке не нашлось, он выпилил себе что-то подходящее из никеля, чтобы было чем отпирать и запирать дверь. Судя по всему, он не в первый раз соорудил отмычку.
XXVI
Мы, все остальные, стали тем малым, чем стали, лишь потому, что мы такие обыкновенные. Он же пришел из приграничной страны, о которой мы ничего не знаем.
Встреча Абеля с Ольгой.
Под конец ему удалось выяснить, у кого она предпочитает бывать: в купеческих семьях, в чиновничьих, у людей этого дня и этой жизни, где и она могла предстать богатой и современной и возвышенной.
А зачем она ему понадобилась? Ни за чем, просто увидеть, ведь это же Ольга.
Абель приоделся как только мог, думая о ней, сдал в стирку и крахмал воротнички, пожелтевшие с капитанских времен, а встречу умышленно обставил на простецкий лад, он замахал и крикнул:
— Ну наконец-то!
Это ее слегка покоробило, он ей был не муж и не брат.
— Добрый день, Абель, — сказала она. — Ты так здороваешься, будто мы с тобой только вчера виделись.
— Извини, я это нарочно. Я так придумал.