Крутое наследство
Шрифт:
— Ладно, — взмолился негодяй. — Только отпусти, я на все согласен.
Я заглянула в его прищуренные, водянистые глазенки и не скрывая отвращения, швырнула тварь на заднее сиденье. Он шмякнулся, смешно ойкнул, потом принялся разгибаться, глядя на меня исподлобья.
— Ведимина, — заканючил он. — Повелительница, прости своего слугу.
Затем к моему удивлению он склонил голову и как заправский мушкетер, поклонился. Для полноты эффекта в его руке недоставало лишь широкополой шляпы с перьями.
— Зачем ты на меня напал? — строго спросила я, чтобы прекратить уже эти расшаркивания.
—
— Кто вас уничтожает? — спросила я. — И почему ты решил, что это я? И как вообще попал в мою машину?
— Потому что почуял Силу, — заканючил гоблец, вытирая грязным кулачонками мутные слезы. — А в наших краях это теперь такая редкость, что я и решил… что вы та ведимина и есть. А как попал?… — Гоблец забавно ухмыльнулся. — Да просто проник внутрь, еще в Холмячьем, когда вы на заправку заезжали.
Точно. Я ведь и правда заезжала на заправку, оставив минут на пять дверцу машины открытой, когда ходила расплачиваться.
— Хорошо, а как ты понял, что я — не она?
— Понял, едва вы заговорили, повелительница, — восторженно прошептал Гоблец. — Ведь вы можете приказывать, и гоблецы с охотой будут исполнять. А та, другая может только заставлять…
И бедняга разрыдался, весь сотрясаясь.
— Значит, кто-то заставил вас напасть на моих друзей недавно?
Нет, — отрицательно покачал головой гоблец. — Это не она была, то Сила приказала, чтобы вас, новая ведьма, вернуть обратно.
Он сделал страшные глаза. Это выглядело настолько потешно, что я едва сдержала смех.
— А как Сила вам приказывает?
— Мы просто слышим ее спокойный голос в голове, вот и все — ответил гоблец, покачав ножкой. — Ведьмы тоже могут нами распоряжаться, но в этом случае голос слышится другой: у вас — мягкий и властный, а у той ведимины — пугающий и грозный, сулящий смерть за ослушание…
Бедолага затрясся мелким бесом, а несколько волосин на его лысой голове встали дыбом.
— Ты знаешь, как она выглядит? — спросила я.
Гоблец отрицательно замотал головой.
— Гоблецы почти не видят при дневном свете, — жалобно протянул он. — Мы можем только чуять — Силу, кровь, мясо… И если я почую ее черную Силу, обязательно сообщу вам, повелительница. Ваша Сила другая, она светлая и мягкая, но при этом ей хочется служить.
Вот как? Пожалуй, из краткой беседы с этим существом я узнала больше, чем из всех многочасовых разговоров со своими друзьями.
— А сразу ты не мог догадаться, что Сила у меня другая? — проворчала я, ощупывая шею, на которой остались покраснения. — Мог бы и выяснить для начала. А если бы я тебя убила?
Гоблец сконфузился и забился в угол сиденья.
— Я почуял Силу и ринулся в бой, не разбираясь, — ударил он себя пяткой в грудь. — Так поступает каждый храбрый гоблец. Выясняем нюансы мы обычно потом.
— Ясно, — произнесла я. — Ну а теперь-то меня будешь отличать? Не нападешь больше? А как насчет твоих дружочков?
— Я вас познакомлю, — торжественно произнес гоблец.
И не успела
Точь-в-точь Соловей-разбойник, только и успела подумать я. Потому что происходящее далее не дало больше ни секунды на раздумья.
Первые секунды я ничего не видела, но вдруг дверца мое машина с треском оторвалась. В следующее мгновение за руки и ноги меня выволокли наружу. Я упала всей тушкой прямо в мокрый снег, местами превратившийся в безобразную грязную слякоть. Норковый жакет оказался безнадежно заляпан серой жижей. Ну все, мерзавцы, вам удалось меня рассердить!
Грозная, как туча, я попыталась встать. Но со всех сторон на меня посыпались кучи гоблецов. Они хватали меня за конечности, пытались прокусить, яростно визжали. К счастью, норка и кожаные леггинсы хорошо защищали меня от их острых зубок.
Набрав в рот воздуха, я гаркнула:
— Мать вашу, щас нашлю проклятья на оба ваших дома! А ну отпустите меня сейчас же!
И словно по волшебству мерзкие создания отскочили от меня. Я принялась подниматься, матерясь и пытаясь оттереть пятна на серебристом мехе. Но забыв, что на ногах у меня модные сапожки на высоком каблуке, не удержалась и уже без посторонней помощи снова шмякнулась в грязь.
Но на это раз хоть вставала я не сама. Потому что, увидев мое падение, со всех сторон ко мне бросились гоблецы. Но теперь они подобострастно протягивали ручонки, пытаясь помочь. Однако я в бешенстве оттолкнула их всех и, кряхтя и вздыхая, поднялась сама. К черту это модное обмундирование, в сердцах я рванула молнию на сапогах. В следующее мгновение стильная обувка уже летела к сидевшему на заднем сиденье гоблецу, чуть его не пристукнув. А я открыла багажник и принялась рыться в сумках, отыскивая кроссовки. Наконец, надев удобную обувь, я была готова к суровому разговору с мелкими негодяями.
Откровенно говоря, пока длилась эта нелепая битва, я успела как следует замерзнуть. Вся в грязи и мокрая, я стучала зубами и проклинала все на свете. Как на зло, эти уродцы сломали мою машинку. А добираться до Забубенья еще километра три. И даже позвонить я не могла, потому что до сих пор не удосужилась взять номер телефона у Кирилла или кого-нибудь из ребят. Вот растяпа!
Мечтая о чашке горячего какао и печенье с шоколадной крошкой, я выставила руки в бока и свирепо уставилась на толпу гоблецов. Некоторые из них уже успели усвистать, но штук с десяток жались друг к дружке возле машины.
Внезапно из моей сумочки, лежавшей в машине, раздалось протяжное «дзынь-дзынь. Я не была любительницей модных рингтонов, поэтому звонок в моем смартфоне стоял по умолчанию.
Кинувшись к сумке, я откопала на ее дне телефон и увидев незнакомый номер, ответила:
— Алло.
— Света, — раздался на том конце обеспокоенный голос Кирилла. — Ты где? Уже давно должна была приехать.
О, какое счастье! Кирилл как-то умудрился раздобыть мой номер!
— Ох, Кирилл, привет, — поспешно заговорила я, пытаясь выглядеть как можно более деловито. — Не спрашиваю, как ты меня нашел, это неважно. Важно, что ты меня буквально спасаешь.