Крутое наследство
Шрифт:
И в двух словах я изложила произошедшее. Впрочем, многословных объяснений Кириллу и не требовалось.
— Понял. Еду. Жди там. — произнес он и нажал отбой.
Я облегченно вздохнула. Какое счастье! Не придется брести поздним вечером по лесной дороге в компании гоблецов. Я хоть уже поняла, что и впрямь могу ими командовать, до конца пока в эту свою способность не верила. А еще ведь есть та, неизвестная другая ведьма. Что, если она встретится и заставит гоблецов убить меня? От этой мысли внутри меня все похолодело.
Я вышла из машины
Увидев, что я подхожу, «мой» гоблец выступил вперед, отделяясь от толпы товарищей.
— Госпожа, — склонился он в поклоне, а остальные повторили его жест. — Позволь познакомить вас с моей семьей.
— Очень приятно, — буркнула я. — Только не говорите мне, что вместо приветствия вы набрасываетесь друг на друга и кусаете до полусмерти.
— Нет, — серьезно ответил гоблец. — Мои родственники просто хотели защитить меня. Они думали, вы меня похитили и будете пытать.
— Что?! Зачем мне такое делать? Вы конечно восторга у меня не вызываете, но пытки… б-р-р… не мой метод.
— Другая ведьма промышляет и не таким, — грустно склонил голову гоблец, а его товарищи затряслись от страха. — Но теперь, когда вы с нами мы верим, вы нас защитите. Вот раньше, когда баланс соблюдался, никто не смел напасть на наш маленький народец, вырванный из родных мест…
Он не договорил, потому что на дороге раздался рокот подъехавшего внедорожника. Кирилл! Позабыв про гоблецов, я кинулась к нему, и тут же с размаха угодила ногой в спрятанную под слоем люда отвратительно холодную и грязную лужу. Нога моментально одеревенела, а я на некоторое время застыла от неожиданности. Но Кирилл уже бежал ко мне, а через мгновение вытаскивал из ледяной западни.
Он схватил меня на руки и бросился к своей машине. Там усадил рядом с собой на переднее сиденье и сняв мокрый кроссовок с моей ноги, принялся растирать мою ногу. Ничего страшного, к счастью, не случилось. За те считанные мгновения, что я провела в ледяной воде, обморозиться просто не успела.
Вот уж красотка, думала я грустно, вся в грязи, воде, пятнах, взъерошенная и покусанная, в одном кроссовке и с красной, замерзшей ногой. Поразила парня так поразила, точно в самое сердце.
Мне показалось удивительным, что Кирилл не реагирует на все еще стоявших возле моего авто гоблецов, но потом вспомнила, что он вообще их не видит. И пока маленькие зубастики не нападут, даже не осознает, что те рядом.
— Гоблецы тут, — махнула я рукой в сторону моей машины, едва зубы перестали стучать. — Наверное, надо им сейчас сказать? Ну, насчет подмены Гаврюши.
— А ты как, сможешь? — поинтересовался Кирилл.
Его рука все еще растирала мне ногу и это было удивительно приятно.
— Если нет, назначь им встречу на завтра, а сейчас поехали домой.
— Смогу, —
Когда он запрыгнул на заднее сиденье, я закрыла дверцу машины. Потом развернулась к нему всем корпусом и в двух словах объяснила нашу ситуацию с Люсифером. Тот слушал не перебивая, очень серьезно. Когда мой рассказ был закончен, существо немного помолчало, а затем глубокомысленно произнесло:
— Сделки с чертом всегда невыгодны, это следует знать.
— Уж извини, не знала, — вскипела я. — А по существу есть что сказать?
— Мое имя Эрман, — представился гоблец. — Я глава нашего рода. На мне лежит вся ответственность за племя. Поэтому, если кому и идти вместо вашего младенца, так это мне.
— А ты выживешь в аду?
— Неизвестно, — тихо произнес гоблец. — Но все может быть. Чем, как говорится, черт не шутит.
Он улыбнулся и подмигнул мне. Первый раз я увидела, как физиономию гоблеца озаряет улыбка. И честное слово, лучше бы уж он рычал и кривился. Улыбка, украшенная острым оскалом зубов, оказалась еще более мерзкой, чем обычное яростное выражение лица.
Я поспешно отвернулась. Кирилл, чуть недоуменно смотрел на меня, ведущую диалог с пустотой. Я бы, наверное, тоже удивилась, увидев подобное.
Я выпустила Эрмана из машины, взяв с него обещание явиться завтра ближе к ночи в дом Игнатовых. Тот молча кивнул и бросился к своим соплеменникам, после чего вся стая растворилась в темноте.
— Ну как? — спросил Кирилл. — Он согласился?
— Да, — ответила я. — Он сам заменит Гаврюшу. Можно успокоить Курчатовых.
Кирилл тут же принялся звонить Валериану, чтобы обрадовать его новостью. Валериан бурно выразил свой восторг, и даже Клавдия произнесла в трубку несколько ласковых слов, сменив гнев на милость.
— Да не меня благодарите, — смеялся Кирилл в трубку. — Это все Игнат, ой, Света, то есть…
Он прижал руку к губам и испуганно посмотрел на меня. А я узнала, как они меня между собой кличут. Игнат… Что ж, очень мило.
— Поехали давай, — ровным тоном произнесла я, едва Кирилл закончил беседу.
Некоторое время мы ехали молча. Я переживала «Игната», а Кирилл думал, как ему это объяснить. Потом я ощутила на своем мокром кожаном колене его руку.
— Свет, у нас у всех есть прозвища, — проникновенно завел Кирилл. — К примеру, я — Сокол.
— Очень приятно, — буркнула я, не собираясь так просто его прощать. — Ты Соколов, наверное?
— Соколовский, — поправил меня Кирилл с улыбкой. — А вот, к примеру, Макс, он, Широкий. Кликуха у него такая, Широкий, прикинь? Вот каково ему с ней жить, как думаешь?
— Не знаю, — вздохнула я, не слишком сочувствуя Максу. — у Альбины какая кличка?
— Ворона, — растянул Кирилл губы в улыбке.
Мне чуть полегчало.
— Она Воронова, Макс — Широков, а Курчатовых вместе зовем Курятником. Валериана отдельно — Головой, потому что умный, а Клаву — Курицей.