Крыло бабочки
Шрифт:
Именно это ваша истинная сила. Огромные потоки энергии, что проносятся через ваши тела. Твоя личная сила, готовая огрызнуться на любого, кто причинит тебе боль. Выдрессировать, натренировать – все это стоит огромных усилий, нескольких лет тренировок. Алфея – полигон. Алфея взращивает силу в юных телах. Алфея тянется к феям и пьет из них соки, заставляя силу бороться за свое выживание.
Ты кричишь. Я не замечаю, как ты, выгибая спину, оказываешься сверху. Ты будто растекаешься морем, моим морем. Твое клеймо сияет все ярче. Все происходит внезапно и более чем. Ты рядом,
Я скольжу внутрь, скольжу в тебе, дохожу сразу же до самого конца. Ты морщишься от боли лишь один раз, слегка кривишь лицо, а потом снова растягиваешь губы в той же дикой улыбке. Ты не двигаешься. Толкаю я.
Я знаю, что чувствуешь ты. Боль, схожую с приятным огнем. Не ту, что заставляет лить слезы и стискивать зубы. Нет. Абсолютно. Боль, приносящую радость. Толчок за толчком, я вижу твои эмоции и наконец-то могу определить, кто ты есть. Ты – отчаяние и легкое безумие. Каждый человек пахнет своими, только ему присущими эмоциями. Твои – именно эти.
Что чувствую я? Легкое и странное головокружение, зудящее клеймо не спине, филетовый огонь, разъедающий душу. Мне кажется, будто я почти перерождаюсь во что-то иное, я слышу внутри себя клокочущую сущность, готовую вырваться наружу. “Еще рано”, – шепчет она мне, и я затихаю. В тебе тоже бурлит. В тебе тоже стонет твое звенящее “я”, поющее сотнями переливов.
Это странное, необъяснимое чувство. Я будто бы и не я, что-то другое, готовое уже проснуться и расправить чернильные крылья, так глубоко запрятанные внутри. Я двигаюсь в тебе, и ты кричишь: в полный голос, в полную силу. Твое лицо – надрывы, эмоции, сжатые губы, но незакрытые, сиящие глаза.
Тобой не управляет Океан. Просто однажды он омыл тебя, оставив соль даже на твоей магии. Нет. Ты – другое. Это – твоя собственная мелодия, зазвучавшая, наконец, почти в полную силу. Однажды настанет время, и она польется вновь, уже во всем своем великолепии, а пока мы наслаждаемся лишь отголосками.
Просто Океан помогал пробудить. Океан медленно вытаскивал наружу. На твоих губах уже не соль. Это что-то очень странное, чему вряд ли найдется название в человеческом языке. Я почти произношу это так, как сказал бы любой из них.
“Пока еще рано”, – отзывается нечто внутри. Я соглашаюсь. И все это – двигаясь внутри тебя. Наступает момент, когда ты улыбаешься по-особому: с каким-то превосходством, блаженно. Я понимаю, что в тебе растекается твое теплое море. В этот миг ты мягко, почти плавно оседаешь, ложась на меня. Магия льется по твоим пальцам, голубыми линиями разбегаясь по моему животу.
– Люблю, – шепчешь ты.
– Как и я.
Я напряжен до предела. Я освобождаюсь в тебе, это не облегчение, скорее, новый виток, что влечет за собой еще более странные обстоятельства. Я кончаю. Позже тебя, но так наплевать, потому что это потрясающий унисон, который едва ли мне грезился. Я не мечтал о подобном просто лишь потому, что не осознавал, что море... Бывает таким. Что мелодия может течь
Я не выхожу – я в тебе, и едва ли нам обоим хочется разрываться. Ты просто лежишь на мне, обхватив шею, а я пытаюсь хотя бы дышать, хотя сейчас кажется, что воздух – вещь совершенно ненужная, даже лишняя при таких обстоятельствах. Та обостренность, о которой даже не подозреваешь. Мы вместе. Мы льемся. Мы любим.
Мы – истинные, что сотворили себя сами.
Спустя секунды-минуты, но не часы я выскальзываю из тебя, плавно и быстро. Хотя, быть может, это ты легко вспархиваешь, освобождая меня из-под своих оков. Мы снова делаем это одновременно. Мы чертовы... Да кто же мы?
Клеймо на спине затихает, и я почти кричу, чтобы оно остановилось и дало ощутить еще... Но оно молчит. Сладостный миг, за каждую секунду которого нужно платить обостренную цену, проходит, растаяв, будто его никогда и не было.
Я выныриваю из темного омута. Муза – тоже. Она лежит на кровати, а я сижу около нее. Будто никуда и не перемещались. Таращась всего ничего друг на друга, мы пытаемся переварить и хотя бы понять, что, черт возьми, мы сейчас ощутили. И тогда я задаю вопрос.
– Что это, твою мать, сейчас с нами было?
Муза пожимает плечами. Она дышит, лежа на кровати, ее грудь ровно вздымается, ловя необходимый и столь желанный сейчас воздух.
– А я, черт подери, откуда знаю?
И это, что верно, самый правдивый ответ на мой вопрос. Но внезапно я вспоминаю слова сирина и задумываюсь.
– Знаешь, когда тебя утащил этот Улуй-Ла в Легендариум, Мификс кое-что сказал мне. Что неистинные могут сотворить новую истинную связь, если они испытывают друг к другу очень сильные и крепкие чувства. Я не уверен, но... Мне кажется, именно это мы и сделали.
– Мы что? – Муза завороженно смотрит на меня. – И откуда Мификс... И кто такой Улуй-Ла? Кажется, тебе нужно многое мне рассказать.
– Окей, – пожимаю я плечами, – времени у нас дохрена.
И приступаю к рассказу. А в душе радуюсь, как ребенок. Потому что... Кажется, и правда произошло о том, что я сказал Музе. Мы сформировали новую связь. Я чувствую это. Очень необычные ощущения разливаются внутри. Интересно, все истинные так себя чувствуют? Ну, зато теперь нас не будут преследовать никакие сумасшедшие Древние с их заскоками. А тебе, Муза из другого мира, спасибо, что помогла этому совершиться. В конце концов, мы слишком долго к этому шли. И черт, не в моих правилах, но я искренне желаю, чтобы у тебя все было хорошо.
====== Глава 57. Когда уходящий год посылается в прекрасное место ======
Всюду взрываются фейерверки. Всюду звучит пьяный гомон. Этой ночью Магикс не спит – Магикс гуляет, высыпав на улицы, собравшись на каждой площади и заняв каждую свободную скамейку. Из окон квартир доносится громкая музыка – там вовсю проводится очередная вечеринка.
Клубы с радостью принимает огромный поток клиентов. Фонари, деревья, дома – все украшено, все пестрит невероятными красками, везде сияют самые яркие и притягивающие взгляд гирлянды, а на стенах огромных высоток расцветают причудливые голограммы.