Крыло бабочки
Шрифт:
Химера не звонила. А Музе с каждым днем все больше казалось, что свет гаснет все сильнее. Она впала в уныние и апатию – неслыханные для самой себя состояния, те самые, за которые она так ругала первую. А та лишь набирала сил с каждым днем. И в конце концов вторая начала опасаться, что с первой ей... Просто однажды будет не потягаться.
Это придало сил. Это заставило ненависть, которой она жила, которая питала ее, вспыхнуть заново, и по губам Музы расползлась злорадная улыбка. “Что ж, если ты, мразь, не хочешь звонить, то и я не буду. Я тебе нахрен не сдалась, так ты мне тоже. Я тебе покажу гордость”. Вот только гордость
Музе постоянно кажется, что чего-то не хватает. Чего-то такого, с помощью чего бы она смогла стать цельной, потому что ощущение собственной неполноценности... Оно никогда не покидало ее, а с каждым новым месяцем только усиливалось. Муза искала это что-то в Химере, Ривене, Блум... И не могла найти.
В один прекрасный день она усталым взглядом посмотрела на Аларихабу, который, как обычно, сидел подле нее и молча ждал приказаний.
– Ты... Нужен... Мне... – будто бы иссохшими губами произносит она. Аларихаба застывает каменной статуей и не сводит с нее глаз. – Я искала... В них всех... И нигде. Ничего. Но ты... Ты всегда рядом, когда они... Хим, она... Я хочу забыться, пожалуйста, мне так одиноко, пожалуйста...
И тут в голове где-то на задворках сознания вспыхивает неясный образ – недосягаемая фея с рыжими, словно огонь, волосами и небесно-голубыми глазами, и Муза вдруг выгибает голову и протяжно воет от боли, злости. Как же тяжело желать кого-то и не иметь ни малейшей возможности им обладать!
– Пойло готово?! – сверлит она яростным взглядом Аларихабу.
Дурман. Самый сильный, самый крепкий дурман, состоящий не из одного десятка ингредиентов, которые сложно достать. Многие из них признаны опасными, и только зельевары определенной категории имеют право готовить это зелье. На то, чтобы его сварить, требуются месяцы. Для демона же – в самом деле – нет ничего невозможного. О чем он когда-то и сообщил Музе.
– Оставалось всего несколько дней, а потом... Потом финальная стадия, – улыбается Аларихаба.
– И Легендариум? – тут же вскидывается фея.
– И Легендариум, – соглашается демон.
Лучше всего подобное пойло может подействовать в измерении, где все значительно отклоняется от понятия “нормальность”. Где магия гуляет сама по себе, где законы настолько чудны, что даже Бескрайний кажется более продуман и совершенен, чем Легендариум. Именно там эффект дурмана можно усилить, а личность – расщепить так, что от нее едва ли что-то останется. Легендариум знает тысячи способов, как можно убить. Они оба это знают.
А еще магия чужого мира не позволит истинной сущности Аватары сбросить эффект зелья. Кто знает, на что Блум может быть способна.
– Оно будет готово, – сверлит Муза тяжелым взглядом Аларихабу.
– Будет, – такого странного контрактера он еще никогда не встречал. Впрочем... Какая мать, такая и дочь. И хотя душу или что-то там было у ее дочери, ему хотелось поглотить сильнее, сейчас Аларихаба готов был довольствоваться и тем, что у него имелось. Тем более такими темпами Муза долго не протянет и, окончательно свихнувшись на теме своих переживаний, вероятнее всего просто покончит с собой. Аларихаба порой отлично читал людей, и если ему удавалось связываться магическим контрактом с будущими суицидниками... Это был просто подарок судьбы.
Вторая подгадывает момент идеально. Это случается двадцать
А еще никого из Винкс не оказывается поблизости, в своей комнате только Блум – сладостная, недосягаемая, маяк, на который плывет в сильный шторм потерявший надежду корабль.
У второй, когда она собирается постучаться к Блум в комнату, начинают трястись колени. Она смеется глухим смехом, но все же стучит, заходит и обнаруживает фею огня Дракона, сидящую за столом и читающую какую-то книгу. И сдерживает огромное желание наброситься на нее с поцелуями здесь же. Блум поднимает голову.
– Муза? – расплывается в улыбке она.
Сердце у второй сладостно замирает. Улыбка, предназначенная ей. Ради этого стоит жить.
– Блум, ты занята? – она несколько секунд молчит, потому что не может сдержать нарастающее волнение.
– Нет, а что ты хотела?
– Хотела... На самом деле хотела угостить тебя новым чаем, который купила на Мелодии. Так здорово иногда выбраться на родную планету, – Муза широко улыбается. Естественно. Так, чтобы не вызвать никаких потрясений.
– Хорошо, – бодро соглашается фея огня Дракона, – тогда я возьму чашки?
– Да, конечно, а я... – Муза достает из-за спины термос с тем самым зельем, которое только вчера закончил готовить Аларихаба.
И завороженно смотрит, как Блум достает чашки, любуется изгибами ее шеи, любуется движениями рук – чуть-чуть торопливыми, потому что фея радуется. И Муза улыбается. Уверенно разливает крепчайший дурман по чашкам и ждет, пока фея огня Дракона пригубит из своей. Сама же отшучивается, что чай пока еще не остыл. А Блум, ей-то ничего, она и горячий пьет.
Это и сыграло с ней злую шутку.
Потому что чашка внезапно выпадает из рук феи огня Дракона, взгляд становится потерянным, а тело как-то внезапно слабеет. Муза тут же подхватывает Блум, заключая ее в свои крепкие объятия, не веря, дурея от внезапно нахлынувшей радости, и мгновенно телепортируется на Мелодию.
А там... Уже открытый портал в Легендариум, стерегущий его Аларихаба, который уничтожает всякую нечисть, готовую оттуда вырваться, первый шаг в новый мир и Блум, дрожащая в ее объятиях.
– Знаешь, – замечает Валтор, пока Текна сидит у него на кровати и ради разнообразия не на нем, – я считаю, что наш магический контракт как-то обесценивается тем, что я все-таки не съем твою душу.
– Я могла бы сейчас в духе влюбленных в тебя дев сказать, что моя душа и так принадлежит тебе, но, кажется, с гастрономической точки зрения мои слова – пустой звук, – отвечает ему Текна, задумчиво сверля взглядом компьютер. – Знаешь, прошло уже столько месяцев, а мы так и не продвинулись.
– А что по этому поводу говорят остальные? – заинтересованно смотрит на нее Валтор, тоже лениво изучая какую-то книгу.
– Ничего, – пожимает плечами фея технологий.
И это правда. Кажется, они все дружно решили забыть о том, что почти одновременно на спинах двенадцати человек и одного демона вспыхнули таинственные клейма, природу которых никто и ничего не может объяснить. Они как будто поставили крест на этой теме, не возвращаясь к ней и не поднимая. Будто решили играть в игру “сделай вид, что проблемы нет, и все будет хорошо”.