Крылья Агнессы

Павлов Игорь Васильевич

— Что они должны знать, сударыня? — Спросил я с улыбкой, замечая, что соседи с другого борта уже смотрят на неё недовольно. А чуть дальше парочка подзывает моряка, вероятно, чтобы пожаловаться.

Девушка оторопела на несколько секунд, видимо, не ожидала моего внимания.

— Испанцы взывают о помощи, — начала всё же. — А ваши бюрократы тянут с решениями.

— Простите, сударя…

— Леди Даниэла де Бернабе, — поправляет.

— Князь Сабуров Андрей Константинович, — представляюсь и я.

—

О, вы не носите шляпы, — выпалила, вздёргивая брови.

— Трости тоже не имею, — усмехнулся. — Так чем же вы недовольны, леди Даниэла?

— Уже месяц мы не можем добиться решения с поставками руды и орудий для Испании, — начала гордо.

— Вы что ли добиваетесь, катаясь на кораблике? — Выдал я с иронией.

— Мой отец посол Испании, уважаемый человек во всей Европе. Он не вылезает из вашей канцелярии, и ему больно на меня смотреть в четырёх стенах. Я выполнила его просьбу, не корите меня, князь Сабуров.

— Вероятно вы не в курсе, что Российская империя — это не только Иркутск, — начал я уже серьёзно. — Протяжённость морской береговой линии у нас в разы выше, чем во всей Европе. Как думаете, спокойно нам живётся?

— Хам, — выпалила и закатила глаза. — Отвернитесь обратно.

— Как пожелаете, — ответил спокойно и выполнил её просьбу.

Вскоре мужчина в белоснежном мундире моряка действительно подошёл к ним. И не простой, а целый капитан. Призвал к порядку. Но разговора не вышло, именем лорда Бернабе он был послан обратно в рубку.

Борясь с порывами придушить эту испанку, я поднялся и двинулся на корму от греха подальше, где достоял весь рейс, облокотившись на тонкий бортик. Смотрел на бурлящую воду от гребного винта, наблюдал то за чайками, то за проходящими кораблями. Мне понравилось так стоять.

Подумал о словах леди Даниэлы. У нас здесь нет солёной воды. Она имела в виду морской? Никогда не задумывался, да и в училище об этом ничего не говорили. Неужели оргалиды нападают только близ солёной воды? Заблуждения испанцев, у которых со всех сторон практически берега? Или замысел батюшки императора скрыть истину, чтобы держать народ в страхе?

Мы не знаем, куда точно упал метеорит в США. Может в море у берега или в Большое солёное озеро. Зато мы знаем, что одна часть угодила в пресный Байкал, а третья в Сибирь. Ни там, ни там оргалидов не вылезало, насколько мне известно.

Тогда вполне объяснимо, почему столица живёт отрешённо спокойно, а в небе мехара не увидишь…

Двухчасовой рейс, и день уже близится к вечеру.

Прогулочный кораблик вернулся туда, откуда нас и забирал. Не исключая слежку, я двинулся вглубь построек и начал петлять по людным улицам, пытаясь вычислить, кто сел на хвост.

В итоге зайдя за очередной угол здания на перекрёстке, я заскочил в закрытую карету. Кучер возразил,

что занят в ожидании господ. Но я сунул ему из салона рубль. Этого оказалось достаточно.

Пушкинскую площадь проехал насквозь, пользуясь тем, что народа к вечеру поубавилось. Убедившись, что Агнесса всё ещё выступает, обескураживая публику и играя на моих нервах, я попросил кучера высадить меня в нескольких улицах ниже, с противоположной стороны от мест, где мы выходили с Татищевым.

Одноэтажный трактир с внушительной открытой верандой привлёк моё внимание не только тем, что я решил поужинать среди кучи людей. На небольшом дворике расхаживают мальчишки, предлагая всем подряд краденные часы и прочие побрякушки. Судя по неопрятному виду беспризорные дети, мелкие воришки.

Подозвал всех четверых. Рубашонки грязные на шеях, потёртые и рваные штанишки, щёки впалые, губёшки пересохшие.

— Где родители? — Первое, что я спросил.

— Пьют, пропали, батька на войну уехал, мамку посадили… — стали отвечать без утайки.

А самый старший на вид отвечать не стал, выдал, щурясь:

— Тебе какое дело, барин? Посмеяться над отрепьем решил?

— А ты не суди по картинке, сопляк, — говорю также нагло. — Я с десяти лет без родных, ни матушки, ни батьки, ни братьев, ни сестёр, четыре детдома сменил. И никогда перед старшаками не пресмыкался. Мелких защищал, а больших, кто лез, ножками от табурета бил и зубами вцеплялся.

Старший, немного поглазев на меня с удивлением, кивнул в ответ. Во взгляде уважение теперь читаю.

Вижу, что двое обступают сзади, пользуясь моим отвлечением.

— А ну–ка в одну шеренгу, чтобы руки видел, — рычу на хитрецов.

— Отбой, свои, — усмехнулся старший и мне кивнул, мол, что хочу.

— Работёнка есть для всех, — излагаю с чем пришёл. — По рублю сейчас каждому и после выполнения ещё по два.

— Слушаем, барин.

Задачи раздал, и мальчишки живенько помчали на площадь.

Я же в трактир зашёл, потому что проголодался, как дикий зверь. А Агнесса интересно кушала с обеда? Что они вообще там едят? Небось, по булке быстро перехватывают в перерывах. Зачем же она выбрала себе такую жизнь?

Может, стала презирать всех тех, кто её предал.

Ради кого она бросалась в бой всю свою жизнь.

И теперь она не хочет иметь с ними ничего общего…

Столик я выбрал из трёх свободных у бортика, поближе к выходу. Заказал блинов с мясным фаршем, простенький салат и чая.

Задорного вида официантка предложила фирменного мороженого. Тогда и подумал, что стоит угостить мальчишек, когда вернутся.

Трапезничаю и ни на кого не смотрю. Хотя чувствую на себя взгляды посетителей. Слишком богато одет для здешнего трактира, где всё за копейки.