Кто, если не мы! СИ.
Шрифт:
– Ну всё. Вроде выбрались, - глухо произнёс Вадим.
Я согласилась, что нам повезло. Самое главное, погони не было.
Лучше бы я этого не говорила. Где-то над нами послышался гул моторов.
– Что происходит? – с недоумением спросил Вадим.
– Кажется, самолёты, - ответила я, взглянув вверх, но пока ничего не увидела. Не увидела я и второй воздушный шар.
– А где остальные?
– удивилась я.
Вадим огляделся и в недоумении потряс головой.
– Может, отстали или ветром отнесло в другую сторону.
Между тем гул моторов усилился, и над нами
– Не могут так аэропланы высоко летать, - удивился Вадим, - шары поднимаются выше.
– И что теперь? – Агафья в удивлении посмотрела на Вадима.
Он ответить не успел. Казалось, рой пчёл въёстся прямо над нами.
«Ненавижу пчёл», - не успела я подумать, как это самое жужжание усилилось, и гул самолётов стал совсем нестерпимым. «Пчёлки» начали жалить. Наш шар прошила пулемётная очередь, и мы стали падать. Падать! Боже, сейчас разобьёмся!
– Выкидывайте балласт, - крикнул Вадим.
– Что выкидывать?
– мы приближались к земле и думать о том, что такое балласт, не было времени.
– Мешки с песком, - просветили нас.
Действительно, в корзине были какие-то мешки.
– Это? – спросила я.
– Да. Сбрасывайте вниз, - приказал Вадим.
Мы и сбросили. Падение шара слегка приостановилось.
– Всё, больше нет, - последний мешок как раз полетел за борт, - что дальше?
– А дальше, - обнадёжил нас Вадим, - как дело пойдёт.
– Как это? – Агафья крайне была удивлена неопределённым ответом.
– Можем упасть и всё.
– Что всё?
– Ну, разобьёмся и всё, - ответил наш шароводитель.
– Не желательно.
– Тогда держитесь. Кажется, приземление будет жёстким.
Глава 12
Приземление не в ту степь.
На нашем пути возник подлесок и это, скорее всего, сыграло положительную роль. Баллон зацепился за ветки деревьев и падение слегка приостановилось. Затем корзину проволокло ещё метров с пятьдесят и движение прекратилось. Шар сдулся и накрыл нас. Этого ещё не хватало для полного счастья. Корзина опрокинулась на бок, и мы оказались на земле. Выпутавшись из-под оболочки, попали в сугроб. Я нырнула обратно, чтобы прихватить сумку с провизией. Вдруг пригодится. Неизвестно же, куда мы попали и как скоро сможем добраться до жилья. К тому же Агафья отличалась отменным аппетитом. Пожалуй, последнее и сыграло основную роль в спасении съестных припасов.
– Все целы? – спросил Вадим.
Мы синхронно кивнули.
– Ну и ладно. Тогда пошли.
– Куда пошли? Лес кругом, - удивилась я.
– Кажется, эти места мне знакомы, - продолжил мужчина, - рядом должно быть село. Я видел, когда мы падали, купола церкви. Рядом с селом находится наше имение. Туда и пойдём. Дома должны быть родители да младший брат с сестрой. Они будут рады. Там и передохнём. А завтра на поезд и в Петербург.
– Сдаётся мне, - Агафья нагнала меня и продолжила свою мысль, - что никаких родственников Вадима мы не встретим.
– Что так?
– Вспомни, в каком времени мы оказались,
– Куда уж хуже? – удивилась я.
– Вспомни, читала, наверное, что творилось сразу после революции. Дворян, помещиков, церковнослужителей расстреливали пачками.
– Пожалуй, ты права, но будем надеяться на лучшее.
Мы шли по моим подсчётам где-то около часа.
– Уже скоро, - Вадим повернулся к нам, - вон, взгляните, купол видно. Значит, и село вскорости появится.
И правда, идти пришлось не более пятнадцати минут. Показались первые избы. Однако нас окружала странная тишина. Куда делись все собаки? Обычно они чуяли чужаков и начинали их обсуждение в своём собачьем собрании. Сейчас же царила гробовая тишина. К тому же ни в одном из окон не горел свет. Только луна освещала мерцающим светом дорогу.
– К старосте, думаю, заходить не будем, - Вадим даже не дождался нашего ответа, - спят все. Поздно. Пойдёмте сразу к нам. Тут рядом. С версту будет. Дорога хорошая, наезженная. Доберёмся за полчаса.
Он ускорил шаг. Действительно, как он и сказал, через полчаса показался двухэтажный каменный дом.
– Всё, пришли, - Вадим как-то неуверенно оглянулся на нас, - что-то слишком тихо. Скотины не слышно.
Дальше он направился к лестнице, которая вела к входной двери, оказавшейся распахнутой.
– Ничего не пойму, - мужчина взлетел по ступеням, прошмыгнул внутрь и вскоре в окне замелькал огонёк свечи.
– Ну что, идём, - Агафья стала подниматься по ступеням.
Между тем огонек свечи удалился, мы оказались в полнейшей темноте и устроились на подвернувшейся скамейке. В доме было холодно. Создавалось впечатление, что люди давно покинули особняк.
– Что я тебе говорила, - начала Агафья, - мы никого здесь не найдём. Все родственники Вадима, вероятнее всего, уехали в Питер или же ещё куда. Не дали бы помещикам жить в собственном доме после революции.
– Да, ситуация, - согласилась я.
Появился Вадим с подсвечником в руках
– Ничего не понимаю, где все? – он присел рядом с нами, - может, в город убыли. Тогда где слуги? В доме всегда кто-то оставался, а теперь даже не топлено. Пойдёмте на кухню, там печка, да и дрова должны быть. Согреемся, перекусим. Потом покажу, где на ночь разместиться можно. В комнатах на втором этаже печки есть, протопим.
Мы отправились за Вадимом. Он раздобыл ещё пару свечек, зажёг. Стало гораздо светлее. Правда, от того, что мы увидели, веселее не стало. Кругом царила разруха. По полу разбросаны какие-то бумаги. Вадим удивился отсутствию прежней мебели, вместо которой стояли стулья, табуретки, столы, скамейки. Наконец, мы добрались до кухни, но и там привычной обстановки мужчина не обнаружил, а дрова, как ни странно, в наличии имелись. Вадим растопил печку, тепло стало наполнять комнату. Я достала прихваченные припасы. Нашлась кастрюля, воды набрали из колодца на заднем дворе. Сварили кашу, перекусили.