Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 2
Шрифт:
Майор схватил свою папку подмышку, улыбнулся и добавил:
— Думаю, сами своих же гвардейцев и накажете строго — «по законам военного времени».
Подполковник тоже встал:
— Наказать — это обязательно! Я сейчас комбата вызову, пусть проверку организует. А тебе, прапорщик, приказ — возьмёшь машину, строительный материал и шнель, шнель к немцам в деревню. Починишь там со своими бойцами стены и забор. И успокой там местных. Скажи, случайность, мол, больше такого никогда не повторится. Да и ещё — комендатура к нам за помощью обратилась. Ремонт у них. Надо помочь, чем сможем. Да и не жадничай там, прапорщик. Комендатура у нас одна. Уважать надо. И ещё, Кантемиров!
Командир полка посмотрел прямо
— Спасибо, Тимур!
Ответив коротко «Есть!», прапорщик улыбнулся, отдал честь, развернулся и вышел. По результатам служебной проверки прапорщикам гвардейского 67 мотострелкового полка Кантемирову и Алиеву были объявлены по выговору без занесения в личное дело. Позднее, после успешной сдачи итоговой проверки, наказания с обоих прапорщиков были сняты отдельным приказом командира полка...
Глава 6
Гауптвахта
«Гауптвахта (от нем. Hauptwache, буквально — главный караул) — первоначально — главный караул, позже в Русской армии — караульный дом, то есть место для размещения караула. Теперь специальное здание с помещениями для содержания арестованных военнослужащих вооружённых сил своей страны. «Губа» — разговорно-жаргонное название гауптвахты.
Комендатуры ГСВГ, кроме решения обычных военно-полицейских задач, ещё выполняли представительскую функцию — связь с немецкой гражданской администрацией, криминальной и дорожной полицией ГДР и госстрахом. Комендатура проверяла счета, выставленные немецкими предприятиями и гражданами за ДТП, за потравы посевов при выдвижении гусеничной техники на полигоны, за изготовление и опайку цинковых гробов, в которых некоторые советские военнослужащие, не выдержавшие тягот и лишений военной службы на чужбине, возвращались в Союз. Также вели учет и контроль состояния воинских захоронений и захоронений граждан СССР умерших на принудительных работах во время Второй Мировой и участвовали в работе различных охотничьих обществ. Дрезденская комендатура также осуществляла взаимодействие с криминальной полицией в случае совершения советскими военнослужащими уголовных преступлений на территории гарнизона и дезертирства из частей наших солдат с оружием.
Гвардии ефрейторы Эльчиев Эмин и Сергей Толстиков служили водителями-механиками сверхсекретного танка Т-80 в танковом полку дрезденского гарнизона и были не просто друзьями, они были земляками. Оба солдата оказались родом из города Нахичевань, родины Первого Секретаря Компартии Азербайджанской ССР Гейдара Алиева, чем страшно гордились и относились к остальным своим соплеменникам с лёгким презрением. Оба ефрейтора знали и любили технику, поэтому к концу срочной службы совместно приняли волевое решение остаться на сверхсрочную службу и подали документы в школу прапорщиков в Форст-Цинне (нем. Forst-Zinna) на должность командиров танка Т-80.
Вот так и появились два хулигана в дрезденском гарнизоне. В каждом уважающем себя крупном гарнизоне обязательно должны быть свои хулиганы. Противовес сил в природе. Чтобы для комендатуры с гауптвахтой служба мёдом не казалась. Должно же быть какое-то равновесие в этом непростом армейском мире? Без прапорщиков Эльчиева и Толстикова теперь не обходилась ни одна молодецкая драка на танцах в ГДО.
Однажды прапорщики-танкисты не поделили с прапорщиками-мотострелками нехороших немочек. Горячие советские парни выскочили гурьбой на улицу, а прапорщик Толстиков вызвал любого из пехоты один на один прямо в парке, около очага культуры и отдыха советской молодёжи. Вызвался прапорщик Кантемиров, был короткий обмен ударами, прибежали немецкие подружки и помирили гвардейцев различных родов войск Советской Армии. С тех пор прапорщики-танкисты
На немецких дискотеках при появлении Эмина и Серёги поляки и кубинцы старались по одному не ходить. А местные немецкие хулиганы тут же покупали в баре бутылку водки для советских прапорщиков, чтобы заручиться поддержкой этих варягов для драки с приезжими немецкими хулиганами. Друзья-земляки благосклонно принимали спиртные дары, но драться с немцами им было неинтересно. То ли дело — с кубинцами или поляками...
Советские военнослужащие драться умели и искренне любили кулачный бой. Земляки прошли суровую школу нахичеванских улиц, затем укрепили свои навыки выживания в Чебаркульской учебке и закрепили волю к победе в школе прапорщиков Форст-Цины. Свежеиспечённые прапорщики не жаждали крови. Нет, конечно! Им был важен сам процесс драки, победа, затем братание и угощение со стороны побеждённых. Круг интернациональных друзей у наших хулиганов постоянно рос.
И ещё гвардии прапорщики Эльчиев и Толстиков любили скорость! Ну, какой же русский с азербайджанцем не любит быстрой езды? На службе эта тяга к впрыску адреналина в кровь вполне компенсировалась на различных танкодромах и учениях вождением своих танков с газотурбинной силовой установкой. А что делать молодым людям со своей страстью в мирное время, в редкие часы армейского досуга? Друзья недолго размышляли над этой проблемой. Земляки нашли выход — они стали угонять немецкие мопеды «Симсон». И угоняли-то не с целью завладения чужим имуществом, а только покататься с ветерком.
Со временем Эмин с Серёгой стали кумирами у нехороших немецких девушек, особенно в первые дни зарплаты. А мы уже знаем, что недостаток красоты и стройности некоторых немочек вполне компенсировала немецкая водка с пивом. Меры в женщинах и в пиве земляки Гейдара Алиева не знали, знать не хотели и угощали своих подруг со всей широтой загадочной русско-азербайджанской души. Бывали случаи, когда простые немецкие девчата даже дрались между собой из-за расположения этих двух «совьетише фройнд». Что ещё больше подымало хулиганский авторитет советских прапорщиков в глазах местного населения...
* * *
А для коменданта дрезденского гарнизона эти два прапорщика-танкиста становились бельмом на глазу. Всё чаще и чаще комендатура получала тревожные сигналы от своих немецких коллег по охране правопорядка о драках одних и тех же двух советских военнослужащих по имени Amin und Sergei с немцами, кубинцами и поляками. И что удивительно, число угонов «Симсонов» в эти же дни тоже резко возрастали. Комендант служил третий год на своей должности, на днях получил очередное звание подполковника, сопоставил всю полученную информацию с днями получения заработной платы в частях и принял волевое решение лично выезжать по каждому сигналу о краже мопедов. Подполковник Кузнецов вышел на охоту...
Поимка советских хулиганов стала делом чести комендатуры и была лишь вопросом времени. Пока Эмину и Серёге везло по-крупному. Комендант со своей резиновой палкой, подарком немецких коллег, успевал только на «разбор полётов». Драки уже заканчивались, участники разбегались, а угнанные мопеды находились недалеко от холостяцкого общежития с гордым именем «Ледокол», где жили молодые прапорщики и офицеры. И всё же подполковник вместе с полицейскими скрупулёзно собирал информацию о таинственных русских. Комендант уже знал, что один из них — невысокий плотный блондин, а его товарищ — высокий сухопарый жгучий брюнет.