Кто укокошил натурщика? (сборник)
Шрифт:
Разглядываешь кисть левой руки, что здесь так начудила.
Хм, «в случае необходимости новые способности сами себя проявят»…
Какие ещё способности ввёл в тебя седой жрец – «татуировщик»? Каких ещё сюрпризов ждать от растворившегося в твоём организме портрета Харка?
– Ну ладно, пошли домой, солнышко.
– Плохо, шо маньяк ушёл. Его бы в милицию…
– Он больше не будет насиловать.
– Откуда ты знаешь?
А действительно: откуда? Внутренний голос.
Вы уходите с заснеженной строительной площадки. Разбитая лампочка на фонарном столбе с обрезанными проводами гаснет…
– …
Ты выключаешь телевизор.
– А шо, у меня там действительно голова…
– Голова как голова, – перебивает Любимая Женщина, – только лицо было злое.
– А чего же он…
– Померещилось мерзавцу со страху, когда взлетел.
– Опять снег идёт, – говоришь ты, глядя в окно.
Любимая Женщина подходит и произносит: «Красиво!» Ты обнимаешь её за плечи.
Действительно, красиво. От налипшей белизны деревья стали похожи на кораллы, а мансарды соседних домов и выпятившийся за ними купол синагоги – на укрытые вечными ледниками горы…
Ты трёшься щекой о тёплые душистые волосы Любимой Женщины; она чуть слышно шепчет: «Люблю…»
Ну что ещё человеку надо?
Вот такое, мягко выражаясь, произведение сварганил автор, пытаясь одним выстрелом, так сказать, укокошить сразу двух виртуальных млекопитающих (да, зайцев): и творчески выпендриться, сделав аж самого Читателя главным героем фантастического рассказа; и потешить свой квасной харьковский патриотизм, внеся лепту в мифологию Харькова.
Да, рассказ получился не совсем нормальный, ибо в нормальных рассказах героями бывают кто угодно, но только не сам читатель.
Возможно, бесценный читатель, тебе не очень-то понравилось быть персонажем, то есть, по сути, марионеткой автора; возможно, ты даже немного шокирован авторской беспардонностью (понимаю: я и сам не люблю быть чьей бы то ни было марионеткой); возможно, ты даже чуть-чуть сердит на автора за то, что он в своём опусе заставил твою Любимую Женщину пережить нападение преступника… Но зато автор наделил тебя в рассказе сверхъестественными способностями, сделал, можно сказать, где-то сверхчеловеком, или кем-то вроде чародея, а это, согласись, по-своему приятно. Рассчитываю, что этот последний позитивный аспект перевесил негативные.
Автор же, закончив свой не совсем нормальный рассказ на такой идиллической ноте, как ваше объятие возле окна, прощается с тобой, бесценный Читатель, задумчиво поглаживая своё левое плечо, на котором недавно красовалась приобретённая автором при странных обстоятельствах загадочная татуировка; прощается, надеясь, что не навсегда…
Август-сентябрь 2004 г. [5]
_________________________________
<5
Впервые текст
Ерунда
То, о чём я тебе рассказал, не совсем верно, поэтому верить всему сказанному не нужно. В следующий раз не верь ничему так быстро. Ты хочешь знать почему? Сейчас объясню. Если ты будешь стараться верить всему, то мышцы твоего разума устанут, а ты сама ослабеешь настолько, что уже не сможешь поверить даже в самые простые вещи.
Из письма Льюиса Кэрролла к знакомой девочке
Сижу теперь в Харькове…
И. Ильф, Е. Петров, «Двенадцать стульев»
– Мура! Полнейшая мура! Бред сивой кобылы! Ерунда на постном масле! Чепуха ужаснейшая! Белиберда несусветная! Вы не обижайтесь, молодой человек, но это ни в какие ворота не лезет!
Молодой человек – худощавый очкарик с жидкой бородёнкой и белыми ресницами, наверно студент-художник, – смущённо краснеет, сутулится на стуле и втягивает голову в плечи. Похоже, он впервые рискнул предложить редакции журнала свою писанину; и теперь подавлен её оценкой.
– Мы не можем такое напечатать! – резюмирует редактор журнала «Многогранный мир» Зинаида Андреевна Салтовская – пышногрудая дама с металлическим зубом во рту и пластмассовыми серьгами в ушах, прихлопывая два листа бумаги с машинописным текстом растопыренной пятернёй с багровыми ногтями и массивным кольцом с камнем.
Молодой человек затравленно отводит взгляд от редакторского стола и хмуро зыркает на глянцевый плакат, распятый на обоях кусочками скотча: герб – скрещенные золотые рог изобилия и кадуцей Меркурия в зелёном поле – и под гербом текст: «Харькову – 350 лет!»; решается несмело возразить:
– Да, ко… – и поперхнулся на полуслове.
– Шо вы? – переспрашивает Зинаида Андреевна напомаженными бордовыми губами.
– Да, конечно, это небылицы, – кивает автор заметки, – но ведь ваш журнал и специализируется на публикации таких вот небылиц. Не будете же вы утверждать, шо, например, напечатанная в прошлом номере информация о русалках-мутантах, обитающих будто бы в речке Лопань, – это чистая правда! – Молодой человек, преодолевая робость, начинает горячиться, видимо решив, что терять ему уже всё равно нечего. – А разве правда, шо в санатории «Берминводы» один мужик поцеловал девушку и та превратилась в лягушку?! Или та заметка о призрачном паруснике «Летучий Харьковчанин» с живыми скелетами на борту, шо якобы проплыл недавно по речке Харьков!.. А разве не небылица та заметка об уткоголовом пришельце из других измерений?! Или – о карликовых пресноводных китах, обитающих в водопроводных трубах! А разве есть хоть доля правды в сообщении о найденном близ Великого Бурлука яйце с иглой внутри – явном намёке на Кащея Бессмертного?! Или та статья о молодой женщине, которая родила не своего сына, а своего дедушку! А информация про солоницевского дракона?! Или про канареек-людоедов! А разве не выдумкой является информация, будто на какой-то далёкой планете есть цивилизация, которая считает своим богом нашего земляка, простого бухгалтера?! Небылица на небылице! Поэтому я и принёс свою небылицу об инопланетянах именно к вам!