Кто укокошил натурщика? (сборник)
Шрифт:
– Вытри сопли.
– Я уже приступаю к планированию начала проведения данного мероприятия.
– Ты не джентльмен! – кричала она.
– Нет, я джентльмен! – спорил он.
– Ты не рыцарь! – обвиняла она.
– Нет, я рыцарь! – возражал он.
– Ты – неандерталец! – воскликнула она.
– Нет, я андерталец! – объявил он.
– Гражданин хулиган, скажите, пожалуйста…
–
– Ну да.
– Слышь ты, падла, да я тебе за такое оскорбление по морде…
– Именно это я и имел в виду.
– Вам, мужикам, только одно надо, – обиженно сказала она, поправляя юбку.
– Ну почему же только одно, – возразил он. – Я бы и от второго не отказался. Да и третье можно попробовать.
– Великий писатель Аввакум Ксенофонтович Грыль прославит нашу литературу! Но для этого надо, чтобы Аввакум Ксенофонтович Грыль, как минимум, родился. А для того, чтобы он родился, надо, как минимум, чтобы его папа и мама вовремя совершили половой акт. Но для того, чтобы его папа мог вовремя совершить половой акт с его мамой, надо, чтобы сам этот папа вовремя родился. А для этого надо, чтобы дедушка и бабушка Аввакума Грыля вовремя совершили половой акт. А для того, чтобы оная бабушка могла вовремя совершить половой акт с оным дедушкой, надо, как минимум, чтобы эта бабушка вовремя родилась. А для этого надо, как минимум, чтобы прадедушка и прабабушка вовремя сделали сама понимаешь что. Но чтобы они это сделали, надо, как минимум, чтобы прадедушка вовремя родился. А для этого надо, чтобы прапрадедушка и прапрабабушка будущего великого писателя Аввакума Грыля вступили в интимную связь. А для того, чтобы это произошло, надо, как минимум, чтобы оная прапрабабушка вовремя родилась. А для этого надо, чтобы прапрапрадедушка, грубо выражаясь, оттрахал прапрапрабабушку. Я тебя утомил? Потерпи, скоро ты узнаешь, к чему я всё это.… Итак, чтобы этот сексуальный контакт случился, обязательно надо, чтобы оный прапрапрадедушка, как минимум, да, вовремя родился. А для этого надо – да, да, да, – чтобы произошёл половой акт между прапрапрапрадедушкой будущего великого писателя Аввакума Грыля и его же прапрапрапрабабушкой. Короче говоря, я, как будущий прапрапрапрадедушка будущего великого писателя, предлагаю тебе, Зинаида, как его будущей прапрапрапрабабушке, немедленно вступить со мной в половую связь. Иначе мы будем виноваты в том, что не будет через двести лет великого писателя Аввакума Ксенофонтовича Грыля и его великих сочинений. И человечество нам этого не простит!
– Да что вы говорите всё об искусстве да о литературе и тому подобных мимолётных бренных пустяках. Давайте лучше поговорим о чём-нибудь вечном. Ну, например, о какашках.
– Вот поэтесса тут пишет, дескать, в её сердце вонзилась стрела любви. Но я-то знаю: во-первых, не в сердце, а во влагалище; а во-вторых, не стрела, а…
– У женщин только извращения на уме: выйти замуж, создать семью, родить детей и так далее. А вот чтобы просто трахаться по-человечески, без таких вот извращений, – нет, их это, видите ли, не устраивает!
– Будь счастлив, мой дорогой! Да, будь счастлив,
– Вася, ну давай поженимся!
– Нюра, для того, чтобы два человека поженились и вели совместную жизнь, у них должно быть много общего: общие взгляды, общие вкусы.… Вот мне, например, нравятся женщины, нравится за ними ухаживать, нравится с ними… гм… это самое. А тебе, Нюра, нравятся женщины?
– Мне, Вася, нравишься ты.
– Ну, вот видишь, Нюра: мне нравится одно, а тебе совсем другое. Как же мы можем пожениться, когда у нас настолько разные вкусы?!
– Я не буду плясать под твою дудку! – воскликнул Иван.
– Будешь! – нахмурился Пётр.
– Нет, не буду!
– Будешь! – Пётр сжал кулаки.
– Нет, не буду я плясать под твою дудку, – пролепетал Иван, отодвигаясь, – но с удовольствием спляшу под твою гармошку.
– Я достаточно умён, чтобы произносить мудрёные слова, но, к сожалению, не настолько умён, чтобы понимать то, что я говорю.
– Я его убил, а он взял и воскрес! Я его опять трудолюбиво убил, а он опять воскрес! Я его ещё раз, не покладая сил, убил, а он снова воскрес! Ну ни стыда, ни совести у человека! Никакого уважения к чужому труду!
– Ты пока ещё не научилась молчать. А ну-ка, потренируйся. Я включаю секундомер: молчи… Так, на этот раз ты продержалась восемнадцать секунд. Уже получше.
– Я тебе уже в сотый раз говорю: не повторяй одно и то же по сто раз!
– Пусть в меня первым бросит камень тот,… у кого нет конечностей!
– Росинант не вынесет двоих, – сказал Пётр.
Боливар, подумал Иван, но поправлять поленился.
– Скажи честно, что тебя привлекает: моя душа или моё влагалище? – спросила она.
– Конечно, душа! – соврал он.
– И вот однажды я подумал: а почему бы мне ни родиться. Взял и родился... Люблю, знаете ли, рождаться. Как сейчас помню: рождаюсь это я, рождаюсь… Я вообще талантливо рождаюсь. В чём в чём, а в рождении я просто виртуоз.
– Он работает педерастом… Тьфу, опять оговорился! Не педерастом, а пародистом. Похожие слова. Путаю.
– Я очень скромный. Я фантастически скромный. Я самый скромный человек во Вселенной. Не побоюсь этого слова, я просто таки гигант скромности. Скажу без лишней скромности, что все остальные люди по сравнению со мной в аспекте скромности просто букашки! Равных мне нет. Я нечто особенное, выдающееся, сверхъестественное! Вот насколько я скромный.