Куда Уехал Цирк. Дорога-2
Шрифт:
– Ха! Это что, меня уже и в гости пригласить нельзя?!
– Марья выдвинула подбородок вперед и уперла руки в бока, хотя из-за подлокотников кресла это было не слишком удобно.
– Так не больно было надо!
– она попыталась подняться, но предательское кресло от толчка поехало назад вместе с пассажиркой.
– Хорошо, что той длинной ложки нет, - хозяин вдруг расхохотался. – Ну, вот как ты по моим рукам попадаешь?!
– Ну-у, большой опыт, наверное…- Марья опять подъехала поближе к столу, пожав плечами, пояснила: - Я специально не целюсь,
– Но меня же не должно быть видно!
– возмутился мужик.
– Краем глаза что-то видно, - выдала секрет Марья.
– И вообще, почему ребятам по рукам можно, а тебя нельзя? Подожди, пока тебе тарелку поставят, а не воруй и не получишь!
– Тарелка - это хорошо, но не интересно! И попроси вашу повариху не ставить тарелку для меня на пол, я не домовой и не ваша рыжая машина.
– На пол? Хм... скажу, конечно, - Марья вскинула бровь.
– Разговор у нас странный... Извини, но как к тебе обращаться? На Деда ты внешне не тянешь. –
Облик мужчины, сидящего напротив, вдруг потек, изменяясь, и через пару секунд перед Марьей сидел благообразный старец с бородой до пояса.
– Ничого так, вылитый Гендальф, - женщина покивала, аккуратно сцедила зевок в ладонь.
– Бородатых не люблю, целоваться неприятно...
– посмотрела на обиженное лицо собеседника и прищурилась.
– Слушай, хозяин ласковый, это на местных ты так можешь впечатление производить, а мы к спецэффектам привычные. Если вопросов нет, то я пойду, у меня там любимый мужчина по камышам шарится - дайвер начинающий, однако.
Она вопросительно посмотрела на хозяина кабинета, уже опять пребывающего в ипостаси мечты опытной женщины.
– Дым, - хмуро выдал мужик.
– Где?
– Марья начала принюхиваться.
– Меня зовут Дым..
– А-а-а! Отличное имя, главное короткое, а то в наших фентезюшках, как демиург, так имечко-о, не то что язык, глаза в узел завязываются при прочтении, - искренне обрадовалась Марья.
– Это аббревиатура первых трех имен, - очень ласково сообщил Дым.
– Могу и полный вариант предоставить.
– Полный - в письменном виде, пожалуйста!
– тут же отперлась Марья.
– Мы почитаем вечером, у костра. Так я пойду?
– И вопросы задавать не будешь?
– как змей-искуситель, поинтересовался хозяин, и даже зрачки у него на миг стали вертикальными. Или просто почудилось?
– А можно?
– Марья чуть не потерла лапки в предвкушении.
– Один можно...
– Тю, из-за одного вопроса...
– разочарованно фыркнула женщина.
– ТРИ!
– Ты видишь на мне что-то золотого цвета?
– Я серебро предпочитаю, - ляпнула она, а потом поняла, как это двусмысленно звучит, учитывая цвет волос хозяина. Тот прищурился, но потом махнул рукой, мол, фиг с тобой.
– Что у вас случилось, Дым?
– спросила Марья.
– Уж очень вид у вас усталый...
– Это вопрос? И мы опять на вы?
– Вопрос, и как вроде тыкать демиургу не того, этого...
– смутилась женщина.
– Парадокс! Лупить
– Поздравляю, хотя тройню было бы еще веселей, - «посочувствовала» Марья.
– Да не дай все Боги!!! Мы и с двоими не знаем, что делать! Да еще у таких молодых родителей! Их еще самих в сдерживающем коконе нужно содержать!
– О! А зятек, это не тот парнишка, что ящерок курировал?
– высказала догадку Марья.
– Ну да, а моя, бестолочь безмозглая, отомстить решила, чтобы не лез! Вектор перепутала, коэффициент завысила, и получилось то, что получилось!
– А от ненависти до любви, как водится…
– Миры забросили, детей нарожали, вот не успели бы… Эх молодежь…
– Значит, наши ребятки таки правильно смоделировали ситуацию, - даже удивилась такому стопроцентному попаданию Марья.
– Догадливые слишком…
– Двойня... это серьезно, девочке одной трудно будет…- посочувствовала Марья.
– Одной вообще никак. Они оба теперь в детях, ближайшие 50 лет точно, только в них...- лицо собеседника стало уж вовсе печальным.
– Теперь и тот, и этот проекты официально на мне, но в тех же рамках, что и раньше.
– Слушайте, а зачем нас с ящерками именно в этом мире лбами столкнули?
– Чего непонятного? Вы ж сами додумались. Тут нейтральная территория, и этому миру перепадет «печенек» от контакта двух более развитых миров.
– Где-то читала, что если в более отсталый мир внести знания из вне, то науку в этом мире ждет стагнация. Мир превратиться в лучшем случае в сырьевой придаток более развитых.
– Я тут что, для мебели сижу? Уж пригляжу за всеми… И все! Три вопроса уже давно закончились! А твой мужик уже из воды лезет.
Марья согласно кивнула и встала.
– Слушай, а как имя звучит, что на Ы начинается?!
– ответом ей был довольный смешок.
Проснувшись, пару минут катала на языке имена - Ыртых, Ытрых, Ыкрых... Но как только она увидела своего мужчину, замёрзшего до синих пупырышек, ей резко стало не до проблем демиургов. Гораздо важней было растереть восторженно счастливого Кианга. И согреть древним, как мир, способом, а уж потом выяснить, куда подевалась пресловутая терморегуляция.
Вернулись они довольные, хотя уставшие и голодные, но так как время близилось к ужину, над лагерем витали вкусные ароматы. Первый сюрприз ожидал парочку в их домашнем фургоне. Сундуки-кровати оказались сдвинуты и повернуты прямо под заднюю стенку. Комод стоял справа, а на нем красовалась настольная лампа. В ней, заменяя керосин, лежал осветительный шарик ящерок, и чтобы замаскировать сие безобразие, на абажур был накинут кружевной лоскут. Ситцевая занавеска, в радостный желтый цветочек, сменилась шелковой цвета молодой зелени. Довершало ансамбль спальни большое двуспальное одеяло, из желтых и зеленых квадратов и треугольников.