Кугитангская трагедия
Шрифт:
Арзы соглашался с дядей и был благодарен ему за заботу и внимание к ним, степенно рассуждая:
— Если вы ничего не имеете против, дядя, то я пока и не буду искать другой работы: как ездил на русском пароходе, так и буду ездить. Весну и лето — в дороге, зимой — здесь с вами, с Янгыл… Если быть поосторожнее, то никто не узнает, что я у вас живу.
Однако человек — не волк, весь век прятаться от людских глаз невозможно. Прошло некоторое бремя, и Арзы стал вести себя менее осторожно. Иногда, выходя днём во двор, встречался с соседями или друзьями Джора-ага, которые всегда внезапно заходили в гости. И Янгыл они не раз
Окончательно освоившись на новом месте, Арзы каждую ночь вместе с Янгыл вели разговоры — как они будут жить дальше.
— Конечно, весь век у дяди жить не будем, Янгыл-джан. Как только скопим немного денег — построим свою кибитку. Можно даже поставить её рядом с этим двором: как раз рядом арык, за водой далеко не ходить, — мечтал вслух Арзы.
— И козу с козлёночком купим, — обрадованно добавляла Янгыл. — Ты помнишь, Арзы-джан, тогда, в сель, нашу козу унесло с козлёнком? Я до сих пор не могу забыть об этом — так мне их жалко!..
— Ай, ты совсем ещё ребёнок! — смеялся Арзы, привлекая Янгыл к себе. Лаская и осыпая её лицо и шею поцелуями, он обещал: — Клянусь тебе, Янгыл-джан, от верблюда, от лошади откажусь, но козу с козлёнком тебе куплю…
Всю зиму они прожили дружно и радостно, предаваясь своему глубокому и светлому счастью. Ни единого грубого слова, ни одного обидного взгляда они не слышали и не видели друг от друга. Мир казался им тем самым раем, о котором говорят люди, мечтая о загробной жизни. Для них этот рай был здесь, на земле… Когда-то печальная и поблекшая, Янгыл теперь расцвела и повеселела. Только и слышался её звонкий ликующий голос. Она успевала помогать хозяйке по хозяйству, забавляла её детей и всё время про себя думала: «О, аллах, неужели так и будет длиться моё счастье? Как это хорошо!»
Ранней весной, когда они уже начали поговаривать о скорой разлуке, о том, что вот-вот придёт русский пароход, и Арзы отправится с ним в Чарджуй на заработки, в один из дней в калитку постучал приезжий… Джора-ага спросил: не ошибся ли гость адресом? Тот ответил, что ему нужен Арзы. Хозяин опешил — и ответил:
— Уважаемый, вы не сюда пришли. Здесь, нет какого Арзы. Хозяин этого дома я.
— Да вы не бойтесь меня, Джора-ага, — стал успокаивать гость и окончательно озадачил хозяина.
— Откуда вы знаете моё имя? — совсем уже перетрусил Джора-ага.
— От Арзы знаю…
Арзы в это время стоял на пороге своего жилья и прислушивался к разговору. Голос показался ему знакомым. «Да это же Закир-ага», — с радостью догадался он и бросился к калитке. На ходу он растопырил руки, чтобы заключить своего старшего верного друга в объятия, но тот опередил его: обхватил Арзы своими: железными ручищами и приподнял его над головой.
— Ай, джигит, молодец, ай, молодец, берекелла! — несколько раз повторил он, приподнимая юношу. Опуская его в последний раз на землю, просто сказал: — А Джора-ага — старый волк, его не проведёшь. — И они все рассмеялись.
Встреча принесла истинную радость Тут же, на айване, уселись все. Жена Джора-ага поставила чай и угощение. И когда первая
— Не буду пугать тебя, сынок, но и радовать не стану: ищут вас с Янгыл повсюду. Сначала думали, что Янгыл одна в горы убежала, руки на себя наложила. Все горы облазили — не нашли. Потом кому-то пришла на ум, что Арзы почему-то не приехал зимовать домой: не украл ли он снова Янгыл и где-то с ней прячется? Теперь все думают так. Ко мне приходили, спрашивали о тебе. Я сказал, что ты в Чарджуе, у русского кочегара остался зимовать…
— Ай, молодец, Закнр-ага! — обрадованно, воскликнул Арзы. — Пусть теперь ищут русского кочегара. Я сам пока не знаю, где он живёт, а они тем более его не найдут.
Закир-ага, однако, не очень-то восторгался и не разделял преждевременную радость Арзы. Покачав головой, он удручённо сказал:
— Вроде бы мы с тобой не дураки, сынок, но глупость большую допустили. Надо было бы привезти сюда одну Янгыл, а тебе остаться в Базар-Тёпе и вместе со всеми искать исчезнувшую Янгыл, тогда бы и Хамза… и Байрам Сопи, и все остальные поверили, что ты тут ни при чём. А уж после, когда бы всё улеглось, через месяц-другой, уехать вроде в Чарджуй, а сам бы сюда явился, к ней…
Арзы задумался, но лишь на мгновенье, и со свойственной для юности беспечностью подумал: «А как бы я жил всю зиму без Янгыл, а потом бы нще дето на пароходе — тоже без неё? Нет, это уже слишком!»
Закир-ага тем временем рассуждал:
— Неплохо было бы, если бы Янгыл понадёжнее укрыть.
— У Арзы больше нигде ни родных, ни знакомых нет, — отозвался Джора-ага. — Да и какая разниц: будет она жить здесь или в другом ауле?
— Это верно, Джооа-ага, — согласился Арзы. — У чужих и обидеть могут. Здесь её место.
Закир-ага переночевал у гостеприимного хозяина и рано утром стал собираться на пароход. Сборы были короткими: торбу через плечо и шагай себе. Но долго пришлось дожидаться Арзы. Он никак не мог расстаться с Янгыл. Когда он уже оделся и готов был отравиться в путь, она вдруг припала к его груди и с болью заглядывая ему в глаза, зашептала:
— Я совсем не могу без тебя, Арзы-джан, — слёзы полились по её щекам. — Даже одного дня. А ты, ты уезжаешь на всё лето!..
— Нет, не на всё лето, — успокаивал её Арзы. — Один рейс в Чарджуй сделаем и вернёмся сюда и снова встретимся. Ещё один-два дня поживу с тобой и опять в дорогу. Разлука не должна тебя пугать Янгыл-джан. Главное, ты жди меня и думай о том, что каждую минуту мои мысли с тобой…
— Я тоже… и мой мысли, Арзы-джан, всегда были о тебе и всегда будут с тобой. Ты только скорее возвращайся.
— Возвращусь и подарков тебе привезу, моя Янгыл. Скажи, чего тебе привезти? — как ребёнка спрашивал Арзы.
— Я не знаю, Арзы-джан. Ничего мне не надо, сам быстрей приезжай — это самый лучший подарок.
— Я привезу тебе… Нет, не скажу пока, что я решил тебе привезти. Потом увидишь…
После долгих, горячих объятий они, наконец, вышли из кибитки. И здесь Янгыл шла рядом с ним, придерживая за руку и заглядывая любимому в глаза. И, наверное, так бы и игла с ним всю дорогу, но, увидев хозяина и гостя, поджидавших Арзы, Янгыл вдруг засмущалась, крепко сжала его руку, всхлипнула и остановилась. Арзы оглянулся, улыбнулся ей, но в душе его вдруг поселилась такая тревога, что ему показалось, будто распрощался с любимой: навсегда.