Кухтик, или История одной аномалии

Заворотный Валерий

– Там твоя наличка крутится, - напомнил Помощник.
– Потерять не боишься?

– Да наплевать, - сказал Игорек.
– Здоровье дороже... Наплевать.

* * *

– Наплевательское отношение к делу, понимаешь, получается, - сурово произнес Большая Елка.
– Наплевательство, понимаешь, и начихательство!

Елка, насупив брови, посмотрел на Степаныча. Главный Министр стоял, виновато уставившись в пол.

Второй час Президент разносил своего премьера, тыча время

от времени пальцем в толстый доклад, лежавший перед ним на столе.

– Это что у тебя здесь за цифири стоят?
– Он выдернул листок из папки с докладом.

– Это?
– Степаныч, не поднимая головы, краем глаза глянул на листок. Это сводный баланс. Ну, показатели, значит. Обобщенные.

– Показатели...
– проворчал Елка.
– И чего же они у тебя тут показывают?

– Падение показывают...
– вполголоса ответил Степаныч.

– Хм... Падение, говоришь... А чего у тебя падает?

– Все падает.
– Степаныч ещё ниже опустил голову.

– Что, прям-таки все?

– Нет, - сказал Степаныч.
– Кое-что растет. Долги, например.

– Долги, значит?.. А отчего же они растут, понимаешь?

– Оттого что инвестиций нету. Денег никто вкладывать не хочет. Ну, чтоб заводы там поднять и вообще... Я и здесь искал, и за границей искал. У них-то денег много, но не хотят. В долг дают, хоть и со скрипом. А чтоб в заводы или куда ещё вкладывать - не хотят. Боятся.

– Чего боятся-то?

– Ну, говорят, законы у нас непонятные. Риску много.

– Так пускай Мыслище законы примет. Ты б им подсказал, чего надо. А то вон куда катимся, понимаешь!
– Елка недовольно отодвинул рукой пухлую папку.

– Да не примут они, - вздохнул Степаныч.
– Там у них каждый свое твердит. Одни кричат, что родину, мол, распродадим, другие талдычат, что условия ещё не созрели. А чтоб условия созрели, экономику поднять надо. А чтоб экономику поднять, инвестиции нужны. А чтоб инвестиции были, законы нужны. А для законов, значит, условия ещё не созрели. А чтоб условия созрели...

– Погоди, погоди!
– Большая Елка взялся ладонью за лоб.
– Ни хрена не пойму. Карусель какая-то получается!

– Вроде того, - подтвердил Степаныч.
– Только денег-то все равно нет. Вон и зарплату платить нечем.

– Что ж, - удивился Елка, - у тебя народ без зарплаты работает?

– Да вот, работают...
– развел руками Степаныч.
– Чтоб зар-плату им заплатить, налоги со всех собрать надо. А чтоб налоги собрать, у всех деньги должны быть. А чтоб деньги были, зарплату за-платить надо. А чтоб зарплату...

– Остановись!
– Елка окончательно потерял нить разговора.
– Ну чего-то же они делают? Продукцию-то выпускают,

понимаешь? Ее ж, понимаешь, продать можно. А продав, деньги получить. Из денег тех им зарплату выдать. Так?

– Так-то оно так, - уныло ответил Степаныч.
– Только продукцию ту никто не берет. Чтоб брали, она хорошего качества быть должна. А чтоб качество было, заводы перестроить надо. А чтоб заводы перестроить, опять же деньги нужны. А чтоб деньги появились, инвестиции требуются. А чтоб инвестиции появились...

– Кончай!
– выкрикнул Елка.
– Понял я! То есть ни хрена не понял, но больше не могу!

Он встал, походил по кабинету и снова уселся в кресло. Посмотрев на свой необъятный стол, заваленный папками разных цветов и размеров, он ощутил одно желание - лечь на все эти папки, закрыть глаза и заснуть.

– Ну придумай ты что-нибудь, - устало сказал он Степанычу.
– Напрягись там со своими министрами. Сколько их у тебя нынче? До хрена, поди?

Степаныч замялся.

– Много их, много, - подтвердил он.

– И эти-то получают зарплату небось?
– спросил Елка.
– Может, тебе их поразогнать? И деньжат бы сэкономил, и другие зашевелились бы. Сидят ведь сиднем. Знаю я их. Сам в министрах ходил.

– Да не их одних много, - постарался свернуть в сторону Степаныч. Вон и генералов у нас немерено. А на армию денег тоже нет - такую махину содержать. Министр обороны-то прямо вам подчиняется. Может, их тоже...

– О генералах я и сам знаю, - оборвал его Елка.
– Но тут, понимаешь, все не так просто...

На эту тему ему говорить не хотелось. Министр обороны и впрямь расплодил генералов без счета. Но уговорить его сократить армейских начальников было невозможно. Обострять отношения с ним Елка не мог - он помнил, что обязан министру победой над Булатиком. Да тот и сам при случае не упускал возможности напомнить об этом.

– Так ведь и с моими не просто, - пожаловался Степаныч.

– Чего не просто?
– Елка был рад, что удалось соскочить с генеральской темы.
– Вон этого толстого, зама своего прогони.

– Его нельзя, - сказал Степаныч, - он на трубе сидит.

– На какой ещё трубе? Ты чего несешь? Может, у тебя там кто на жердочке сидит или ещё на чем?

– Да на газовой трубе он, - разъяснил Степаныч, - по которой газ идет. Его трогать нельзя.

Премьер сам до своего назначения сидел на трубе и бывших соратников обижать не собирался.

– Других потряси, - пробурчал Елка.
– Их у тебя целый полк, если не больше.

Степаныч сделал несчастное лицо.

– Да сокращал я, пробовал. Так их же потом куда-то пристроить надо.