Кухтик, или История одной аномалии

Заворотный Валерий

– На самую высокую?
– усомнился Хрыч.
– Это куда ж? Ты ж у нас - на самой высокой.

– Ну, свою я тебе не предлагаю, - сказал Микки.
– Я тебя поставлю Народным Советом командовать. Идет?

Старый Хрыч скривился.

Микки и не ожидал, что тот сразу согласится. Народный Совет был местом не очень престижным. Существовал он давно, и функции его были темными. Точнее, никаких функций не было. Членов Совета набирали так. Раз в пять лет каждому жителю выдавали бумажку, на которой было написано имя какого-нибудь партийного начальника, или директора кастрюльного

завода, или просто кого-то, кто был покрепче духом и не имел неправильных мыслей. Список имен составляли в Высшем Партийном Органе. Каждый житель должен был бросить свою бумажку в специальный ящик. После чего все перечисленные в списках считались членами Народного Совета. Сами бумажки из ящиков свозились в столицу, на какой-то склад. Как они использовались потом, Микки не знал.

Основное занятие Начальника Народного Совета заключалось в том, чтобы раз в полгода собирать Совет и рассказывать ему что-нибудь про жизнь в стране. Такова была традиция. Впрочем, он должен был ещё принимать послов разных стран и присутствовать на встречах с главами других государств. Других обязанностей у него не было.

Разумеется, уломать Старого Хрыча на такую должность было не просто. Но другого поста Микки предлагать ему не хотел. В Народном Совете тот был бы наименее опасен.

– Послушай, - сказал он.
– Это ж отличное место. Ты ж всех послов принимать будешь. И с главами государств встречаться. Сможешь о жизни с ними там поболтать, и прочее...

– Ага, - поморщился Хрыч.
– Я болтать буду, а вы там, в Высшем Органе, все без меня решать станете. Хитренький какой! Я тоже решать хочу.

– Да ты не волнуйся, - успокоил его Микки.
– Решать мы, конечно, все в Высшем Партийном Органе будем. Это понятно. Но я ж тебя и там тоже оставлю. Сможешь мне подсказывать, если что интересное надумаешь. Но там-то двух главных быть не может, сам понимаешь. А тут, в Народном Совете, тебе почет и уважение. И машина какая захочешь.

– На хрена мне ещё одна машина, - проворчал Хрыч.
– Мне и так, как члену Высшего Органа, три машины полагается. И ещё - самолет.

– Ну, а с послами встречаться?
– не унимался Микки.
– С послами встречаться хочешь? И с заморскими Предводителями? Они тебе подарки будут дарить.

– На хрена мне ихние подарки?
– сказал Старый Хрыч.
– У меня все есть.

– Ладно, как знаешь.
– Микки устал его обхаживать.
– Я тебе хорошее место предлагаю. Сиди себе, наслаждайся. Чего ещё тебе надо?

– А в Высшем Органе точно оставишь?
– спросил Хрыч.

– А как же? И советоваться с тобой буду. Куда ж мне без твоих советов?

Старый Хрыч недоверчиво посмотрел на него. Первый Демократ ударил себя в грудь.

– Оставлю. Чтоб мне провалиться!

– Ну, ладно, - сказал Старый Хрыч.
– Только смотри, не надуй.

Он встал с кресла, вздохнул и, поскрипывая, заковылял к выходу.

* * *

За месяц Микки отправил на пенсию всех своих колясочников и стал набирать новых членов Высшего Партийного Органа. К сожалению, полностью обновить Орган ему не удалось. Против этого категорически возражал Старый Хрыч. Окончательно ссориться

с ним Микки не хотел, поскольку тот действительно много чего обо всех знал и такая ссора могла плохо кончиться. Пришлось оставить в Высшем Органе несколько прежних членов - тех, кто мог ещё двигаться.

Единственным настоящим союзником Микки был Старый Друг, которого он хотел сделать Главным Соратником и одновременно поручить ему контроль за мыслями. Но тут опять влез Хрыч.

– Негоже такое дело поручать новому человеку, - сказал он Первому Демократу при очередной встрече.
– Я тебе своего кандидата припас. Ты его Главным Соратником сделай.

Микки поморщился.

– Тоже небось из старых?

– Ну, из старых, - сказал Хрыч.
– Что с того? Старый конь борозды не испортит. К тому же этот не в коляске. Я ведь абы что не подсовываю. Он и тогда, на совещании, за тебя первый лапу поднял. И вообще - быстро соображает. Лихой мужик. У нас его все так Лихачем и зовут. Возьми - не пожалеешь.

Первый Демократ понимал, что Хрыч подсовывает ему своего человека.

– Не могу, - сказал он.
– Я уже Старому Другу обещал.

Теперь поморщился Хрыч.

– Не согласишься Лихача взять, я в Народный Совет не пойду... Выбирай.

Микки обозлился, но виду не подал.

– Хорошо, - сказал он.
– Будь по-твоему. Только я и Старого Друга так просто отшить не могу. Обещал ведь.

– А ты его послом пошли. К едрене матери, - сказал Хрыч.
– На то послы и придуманы.

– Нет, - возразил Микки.
– Послом он уже был. Давай мы вот как сделаем. Я их обоих Главными назначу. И твоего, и моего. Пусть вместе работают.

– Только мой главнее будет, - сказал Старый Хрыч.
– Иначе...

– Ладно, ладно, - перебил его Микки.
– Пусть твой главнее. Не возражаю.

Он положил руку на плечо Хрычу и примирительно похлопал его ладонью. Больше всего Микки хотелось врезать этой ладонью ему по шее.

Прошло какое-то время, и работа худо-бедно началась. Новый Орган стал потихоньку раскачиваться. Газеты понемногу заголосили.

С демократией, правда, дела шли не очень активно. Старый Друг предлагал Микки всякие идеи, но Лихач, пристроенный Хрычом на должность Главного Советника, постоянно возражал. Он пугал Микки непредвиденными последствиями. "Народ может не понять демократии, - говорил Лихач.
– В таком деле спешить нельзя. И вообще, тише едешь, дальше будешь. Надо сначала разобраться, что это за штука".

Возражать ему было трудно. Микки сам, по правде говоря, ещё не очень разобрался в этом вопросе.

Шел месяц за месяцем. Перепалки между Лихачом и Старым Другом продолжались, и Микки постоянно лавировал между ними. С одной стороны, ему хотелось поскорее устроить что-нибудь демократическое, но, с другой стороны, последствия и впрямь были непредсказуемы. Чем они могли обернуться для его партии, а главное - для него самого, он не знал. Настойчивость Старого Друга была ему порой в тягость. Но и на Лихача целиком положиться Микки не мог. Слишком близок тот был с Хрычом. Оставалось слушать и того и другого и поддерживать в спорах то этого, то того.