Кукловод: Реквием по Потрошителю
Шрифт:
Щелчок. Впереди из раскрывшегося маленького окошка прокатился баллончик, остановившийся за головой Черта. Чуть дальше лежал окровавленный топор, отскочивший во время падения. Но для кого именно предназначался этот баллончик?
Черт с новой силой поддался станом вперед, и бензопила чуть было не разрубила пополам, если бы Итачи не успел откинуться назад и врезать ему между ног, но отрезала лишь кусочек плеча, а Черта повело в сторону. Итачи прополз вперед, сжав зубы от пронзившей плечо боли, будто разрывающей плоть пополам, и, поймав баллончик, направил струю в сторону поднявшегося убийцы. Коридор заполнился дымкой, скрывающей их двоих в своем сером плену. Бензопила ударила по пустоте, пока Учиха, нашарив топор, непроизвольно плача, левой рукой нанес удар по кисти.
Скалистую пещеру покрыло сизым флером. Доселе заглушающий боль наркотик прекращал свое
На какое-то время Рейко показалось, что она потеряла сознание, проспав недолгие подаренные минуты покоя, но, пробудившись, услышала посторонний копошащийся шум. Не сразу найдя силы подняться, Рей заскребла сломанными в кровь ногтями, оттолкнулась от земли, присев на колени, пытаясь вслушаться в едва слышимые шаги. Она доползла обратно до входа пещеры и, опираясь на ту, поднялась. Руки скользнули по вырезанным буквам, в которые провалились подушечки пальцев. Полицейская пригнулась, пытаясь вчитаться в знакомые слова, смысл которых уплывал. «Лучше болезненного взлета только безболезненное падение».
— Что? Что это еще такое? — Рей заскребла по камням, словно могла найти в них брешь, чтобы открыть потайную комнату. И пока она тщетно пыталась найти выход, не заметила приблизившиеся шаги. Рычание пробрало вибрацией от пяток до макушки, заставляя замереть. Протяжное и свирепое, на этот раз не принадлежавшее монстрам-людям. Сглотнув горько-соленный ком из слюны и запекшейся во рту крови, Акияма медленно обернулась к глубинам пещеры. Стоящий напротив тигр заскрипел выпущенными когтями по месту, на котором она лежала. И, подняв морду, обнажил острые клыки.
Сердце заклокотало, Рейко плавно опустилась на корточки, чтобы оказаться со зверем на одном уровне, судорожно вспоминая из уроков папы, как вести себя с дикими зверями. Главное — это не показать страха и не делать лишних движений. Однако, скорее всего, ради игр зверя предварительно изнуряли голодом и, возможно, даже натаскивали человеческим мясом. Ниточка голодной слюны, тянувшаяся из скалившейся пасти, лишь свидетельствовала об этом.
Акияма попыталась отползти, но тигр угрожающе зарычал, сделав два стремительных шага. Рей замерла, затаив дыхание, чувствуя, как холодный пот струится по лицу. Даже при оставшемся эффекте наркотика ей не удастся убежать далеко, зверь все равно догонит и загрызет. А уповать на удачу с внезапно появившимся ножиком не стоило. «Лучше болезненного взлета только безболезненное падение». А что, если это подсказка?
Утес вел к обрыву пещеры в бескрайнюю мглу. Расстояние его неизвестно, и, если сигануть в него, скорее всего, разобьешься насмерть. Но если выбирать снова две смерти, то лучше разбиться быстро, чем быть медленно обглоданной тигром.
Рей не прерывала зрительного контакта, смотря свирепыми бесцветными залитыми потом глазами в янтарные голодные очи тигра, что встал в позицию, явно готовясь к прыжку. Но Рей прыгнула первая. Она рванула к краю обрыва со всех сил, зарычав, словно агонизирующий зверь. Но оттолкнулась слишком поздно. Яростный рев тигра достиг вместе с вонзившимися в её плоть когтями. Акияма сокрушенно рухнула на колени, тигр одним ударом исполосовал всю спину, вырвав хриплый крик, наполненный болью. Рейко согнулась пополам, опершись о руки. Спина горела инфернальным огнем. Клыки, ворвавшиеся в ляжку, заставили тело инстинктивно потянуться вперед к обрыву. Рейко рефлекторно ударила зверя в морду свободной ногой. И тот на мгновение отвернулся, выпустив добычу. И она подорвалась, чтобы наклонить стан вперед, сорвавшись вниз с обрыва. Тигр не успел настигнуть её — лишь исполосовал окропленными её же кровью когтями воздух, опоздав на долю секунды.
Рейко летела в бездну, расправив руки. Совсем как в своем болезненном влажном сне, когда Кукловод исписал её тело как холст картины.
«Но почему? Почему ты не убил меня тогда?» — хотелось закричать до сорванных связок. Ведь сейчас Рей желала легкой смерти. И, хватая ветер пальцами, она летела в ее объятья, ждущие её где-то в глубинах горы. Мгла поглотила её, хлеща по лицу ледяным колющим потоком. Вспышка света озарила внезапно, словно дурное видение в виде конца света в тоннеле.
«Неужели смерть и правда так легла?» — подумала Рей, когда пробила телом мозаичное переливающееся обманчивым светом стекло, что треснуло под её весом. Акияма открыла глаза. Разбитое ею стекло, пестрящее радужными цветами, сопровождало
Осознание того, во что именно она упала, пришло, когда Рей выбралась в сузившийся коридор, устланный сотней свечей, — бензин. Мерцающие огоньки подмигивали на каждом шагу — на земле, подвешенные в воздухе за цепи. Словно звезды в бескрайнем небе, через которые ей предстоит совершить путь к терниям. Ведь, обернувшись назад, Рейко встретила рассекающие воздух иглы. Выплюнутые стенами, они появлялись и исчезали без возможности вернуться на старый путь. В этот раз у неё не было выбора.
Рейко легла на живот рядом с ближайшей свечей, осторожно подув на неё, но огонь в ответ попытался поцеловать её губы. Акияма дернулась назад от жалящего пламени. Его нельзя погасить. Поднявшись, Рейко закрыла глаза, пытаясь восстановить дыхание и успокоиться. Но слишком сложно: выстреливающие иглы, будто стрелки часов, напоминали, что зрители не ждут. И Рей сделала шаг к свободному пространству меж свечей. Минное зримое поле, где взрывчатка — она сама. На цыпочках, прихрамывая на изувеченной ноге, не смея дышать и лишний раз пошевелиться. Пригибаясь под очередным висящим ищущим её пламенем. Она огибала стоящие свечи, чувствуя их жар. Они будто дышали на неё своим горячим драконьим паром. Акияме было страшно вглядываться вдаль: вдруг края и нет. Но обернуться назад — тоже смертельный исход. Только вперед, навстречу заждавшийся смерти, что терпеливо топтала ногой и скрупулезно проверяла время на наручных часах. Рей вздохнула, качнувшись на больной ноге, и тут же замерла, потому что огонь перед лицом заплясал в поисках источника. Он извивался в расширившихся зрачках. Акияма пригнулась, на корточках продвигаясь дальше, но не выдержала, оступившись от боли, и стоящий у стопы огонь лизнул обжигающим поцелуем, жаля истерзанную плоть. Рей взывала, боясь смотреть вниз, и рванула вперед. Пламя перекинулось на лоснящееся тело, в диком танце распространяясь по ногам вверх.
Рейко бежала вприпрыжку, наступая на огонь и крича от пожирающего её пламени. Вырвавшись из огненного зева, она рухнула на землю, прокатившись, пытаясь потушить его. Впереди лежало покрывало, к которому она поползла на четвереньках, ухватившись за материю трясущимися руками и замотавшись в неё, и вновь покатилась по земле. Легкие наполнил запах горелой плоти, потушенный огонь все еще съедал обожженную кожу ног. Рейко кричала охрипшим голосом, лежа на спине, смотря в горные породы пещеры, и молила. Молила о скорой смерти, больше не в силах выносить весь ад.
— Пожалуйста, я так больше не могу. Просто пристрелите меня, — захлебываясь в слезах и слюнях, взломали Рейко, обращаясь к невидимым свидетелям её падения.
Пот застелил глаза, вспышки факелов взрывались под дурманом разливающегося в венах наркотика, что заставлял набирать скорость, прекрасно увеличивая расстояние между ним и преследующим хищником. Тигр мчался по кровавым следам вприпрыжку, предвкушающе рыча и сопя. Итачи обогнул очередной угол лабиринта, едва не столкнувшись с вылетевшим лезвием кинжала. Упав, он вновь подорвался, когда хищник свернул из-за угла. Лезвие просвистело у глаз, вонзившись в стену. И, схватившись за обжигающую оставляющую шрамы рукоять, Итачи бросил кинжал в зверя, отпрыгнувшего в сторону.
Учиха кинулся прочь, огибая торчащие ножи, пролетающие лезвия, что изрезали его тело вместо выпущенных когтей, жаждущих вонзиться в его плоть. Святая кровь, приносимая в жертву во славу Мастера, окропила все тело, оставляя разводы на серых стенах. Очередной кинжал вонзился в плечо, заставляя рухнуть на четвереньки.
Взревев от боли, Учиха выдернул проклятое орудие пытки. Тигр, спокойно минувший уже пройденный им путь, нагонял. Коридор впереди замыкался опускающейся перегородкой, не дающий выбора в этом раунде. Но Итачи плюнул в лицо правилам и подорвался, помчавшись рысью к исчезающей впереди надежде или ждущей смерти. Стальная дверь почти сомкнулась с землей, но детектив, не сбавляя скорости, завалился на бок, прокатившись по земле под острыми зубьями. Оставив за собой алую дорожку после поцелуя стали, мужчина запрокинул голову. Протянутые тигром лапы разрубило опустившейся стеной, перекрывшей истошный рев раненого зверя. Их кровь смешалась в образовавшемся омуте.