Кукурузный мёд (сборник)
Шрифт:
– Да что ты, куепутало, знаешь о трудовой миграции?! – хотел было воскликнуть Аурел.
Но вспомнил, что могут подскочить земляки – не исключено, что и тот, который выступал, – и попросить помочь с работой. Так что Аурел сдержался. Но в мыслях вознегодовал. Для того ли мы проливали кровь, думал Аурел, чтобы всякие уебки могли пировать на костях моей поверженной Родины? С горя он даже купил себе стаканчик кофе за 7 евро, после чего понял, что сглупил. Оставшихся
Под стендом «Франция» какой-то лысый буй (Аурел не запомнил его фамилию – Эльбик?) что-то вяло мычал в микрофон.
Под стендом «Великобритания» вообще два мужика целовались.
И с виду все писателишки – кроме русского толстяка в шортах, – были с похмелья.
Глядя на них, Аурел понял, что эти люди – моральные банкроты, пустословы и ничтожества. И что они не дают Европе ничего, а та им за это – деньги.
Не ярмарка, а срам один, понял Аурел.
Вернулся к машине. Прождал до утра. Согрелся, разгружая мешки с «травкой». И уснул до самого Гамбурга, где Ибрагим дал пинка и велел помыть полы в приватных кабинках.
В одной из них Аурел и увидел лежащую на диване майора медицинских войск Национальной армии, ветерана боевых действий в Бендерах, Аурику Фамилия Строго Засекречена.
Была она, почему-то, в черной кожаной мини-юбке, перчатках с обрезанными пальцами, и лифчике в железных заклепках.
А больше на ней ничего не было.
Аурика лежала на диване и молча дрочила какому-то извращенцу.
Перевела взгляд на Аурела… Молча смотрели они друг другу в глаза. Будто на крыше бендерского роддома очутились они. Опытная, суровая и немногословная майор Аурика. Юный, необстрелянный солдатик Аурел….
Наконец, Аурел выпрямился, взял швабру в левую руку, и правой по-военному отдал честь. И сказал.
– Как же так, Аурика? – сказал он.
– А вот так, Аурел, – сказала она.
Так Аурел узнал, что Аурика навсегда запомнила его имя.
– Васт ис… Их бин здесь пройсходен? – спросил извращенец, которому продолжала дрочить Аурика.
Только тогда влюбленные вспомнили, что они не одни.
* * *
…Когда гул стих, включились софиты. В их свете стали видны все 20 тысяч собравшихся на шоу в самом лучшем цирке Гамбурга. Великолепное освещение этого европейского храма искусства – писала в специальном репортаже посланная в Германию корреспондент «Независимой Молдовы», – позволяло разглядеть мельчайшие черточки лиц граждан ЕС, пришедших насладиться великолепной постановкой-шоу по книге уроженца Молдавии, Аурела Лилина.
Загремели
–.. – Дамы и господа, – сказал Ибрагим.
– Невероятное шоу «Белые колготки» в Бендерах, – сказал Ибрагим.
– Штурм, кровь и насилие, – сказал Ибрагим.
– Русские урки насилуют отважных медсестер молдавской армии, обученной по стандартам НАТО, – сказал Ибрагим.
– От автора шедевральных бестселлеров! – сказал Ибрагим.
И шоу началось! Скакали под восхищенные возгласы публики кони с актерами, изображавшими Конный Спецназ Молдавии, надвигались на них отряды специальных Сибирских Урок, посланных Москвой для того, чтобы задушить независимость молодой республики… Раздавались взрывы, визжали женщины и шрапнель. И на фоне всего этого разворачивалась простая, – как домотканое платье молдавской крестьянки, – история любви молдавской медсестры Аурики и паренька Коли Лилина.
Шоу было поставлено по книге Николая Лилина.
Ну, то есть, Аурела, конечно, но он специально взял себе такой творческий псевдоним, когда они с Аурикой решили бросить кабак Ибрагима и начать свое собственное дело. Сначала хотели было булочную открыть, или фруктовый лоток, да Аурел вовремя подумал о том, что это работать придется, да и удачно вспомнил выставку во Франкфурте.
– Литература, Аурика, в Европе сейчас заместо религии, – сказал он.
– Попам ничего не стоит, а быдло раскошеливается, – сказал он.
Аурика ничего не сказала. Просто взглянула на своего мальчишечку с любовью, отметив, как он повзрослел, и что если в него стрелять, то лучше всего в третью пуговицу снизу, но это уже профессиональное. Конечно, стрелять Аурика в Аурела – Николая не собиралась. Она любила его. Он никогда не попрекал ее прошлым – речь, конечно, не о Бендерах, – женился на ней, дал свою фамилию, и сделал женой богатого человека.
Да, Аурел разбогател.
Ведь книги Николая-Аурела о Бендерах и Той Войне взорвали книжный рынок Европы.
По ним ставили фильмы, спектакли, их обсуждали на ток-шоу. К ним написал рецензию один из мужиков, целовавшихся с другим мужиком под стендом «Великобритания» (Уэлш, запомнила его фамилию Аурика), и понаписал какой-то хуйни толстяк в шортах из-под стенда «Россия» в своей колонке про книги в журнале «Огонек». Аурика хотела даже ехать в Москву, вспоминать навыки медсестры-снайпера и мстить за мужа, но ей объяснили, что толстяк всегда несет хуйню, поэтому не стоит обращать на него внимания.