Шрифт:
Уиндем Джон
Кукушки Мидвича
Джон Уиндем
Кукушки Мидвича
1.В Мидвич въезд закрыт
Самая большая удача в жизни моей жены - то, что ей довелось выйти замуж за человека, который родился 26 сентября. Не будь этого, мы неминуемо провели бы ночь с 26-го на 27-е дома в Мидвиче, со всеми вытекающими отсюда последствиями, которых - за что я не перестаю благодарить судьбу - моя жена избежала.
По причине дня моего рождения, а также в некоторой степени из-за того, что накануне я подписал контракт с американским издательством, 26-го утром мы отправились в Лондон - отпразновать эти события. Время мы
Итак, на следующее утро мы не спеша возвращались назад в Мидвич. По пути остановились в Трейне - ближайшем городке, где мы обычно делаем покупки, затем по главной дороге проехали через поселок Стоуч, потом свернули направо на местное шоссе, и ... Дорогу перекрывал шлагбаум с табличкой "Проезд закрыт", а рядом с поднятой рукой стоял полисмен.
Пришлось остановиться. Полисмен подошел к машине, и я узнал в нем констебля из Трейна.
– Простите, сэр, но дорога закрыта.
– Вы хотите сказать, мне придется ехать кругом, через Оппли?
– Боюсь, сэр, там тоже закрыто.
_______________________________________________________
* Известный английский драматург и писатель Питер Устинов (род. 1921 г.). Здесь и далее прим. редактора.
– Но ...
Сзади раздался гудок.
– Пожалуйста, сэр, поставьте машину чуть левее, к обочине.
Слегка сбитый с толку, я подчинился, и мимо нас пронесся трехтонный армейский грузовик, вдоль бортов которого сидели молодые ребята в хаки.
– Что, в Мидвиче революция?– спросил я.
– Маневры, - ответил полисмен.– Проезд закрыт.
– Но не обе же дороги? Мы живем в Мидвиче, вы ведь знаете, констебль.
– Знаю, сэр. Но сейчас проезд закрыт. На вашем месте, сэр, я бы вернулся обратно в Трейн, пока мы здесь все не выясним. А тут стоять нельзя, ваша машина мешает.
Джанет открыла дверцу со своей стороны и достала сумку с покупками.
– Я пойду пешком, а ты приедешь, когда откроют движение, сказала она мне.
Констебль заколебался, потом проговорил, понизив голос:
– Раз уж вы здешние, мэм, я вам скажу - но только это между нами. Бесполезно, мэм. В Мидвич сейчас никому не попасть, вот какое дело.
Мы воззрились на него с изумлением.
– Но почему?– спросила Джанет.
– Вот это-то мы как раз и пытаемся понять, мэм. А сейчас, если вы поедете в Трейн, в "Орел", я позабочусь, чтобы вам сообщили сразу же, как только дорога освободится.
Мы с Джанет переглянулись.
– Ну что ж, - сказала она констеблю, - все это весьма странно, но раз вы так уверены, что нам никак не проехать...
– Уверен, мэм. Да еще приказ. Мы вам сразу же дадим знать.
Спорить не стоило - в конце концов, констебль лишь выполнял свой долг и при этом был настолько любезен, насколько это вообще возможно в данной ситуации.
– Ну хорошо, - согласился я.– Моя фамилия Гейфорд, Ричард Гейфорд. Я скажу в "Орле", чтобы мне оставили записку, если меня не будет на месте.
Я выбрался задним ходом на главную дорогу и, приняв на веру слова полисмена о том, что другая дорога на Мидвич тоже закрыта, поехал обратно. Но лишь только Стоуч остался позади, я свернул с шоссе на проселок.
– Что-то
– И полицейский этот какой-то странный. Давай, - согласилась Джанет, открывая дверцу.
Все это было тем более удивительно, что Мидвич известен как место, где никогда ничего не происходит.
Мы с Джанет прожили здесь уже год с лишним и пришли к выводу, что в этом заключается чуть ли не главная особенность местечка. В самом деле, если бы при въезде стояла табличка с надписью "МИДВИЧ. ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ", она бы на удивление ему подходила. И почему среди тысячи других поселков именно Мидвич был выбран для странных событий 26 сентября, вероятно, навсегда так и останется тайной .
Попробуйте представить себе, насколько это заурядное место.
Мидвич расположен примерно в восьми милях к северо-западу от Трейна. Главное шоссе из Трейна на запад проходит через соседние поселки Стоуч и Оппли, и из каждого идет местная дорога в Мидвич. Таким образом, поселок находится в вершине треугольника, двумя другими вершинами которого являются Стоуч и Оппли; еще одна дорога петляет около пяти миль до Хикхема, что в трех милях к северу.
В центре Мидвича - треугольная лужайка, украшенная пятью великолепными вязами и круглым прудом. В углу, который ближе к церкви, стоит памятник жертвам войны, а по сторонам - сама церковь, дом священника, гостиница, кузница, почта, магазин миссис Вельт и ряд коттеджей. Всего в поселке около шестидесяти коттеджей и небольших домиков, мэрия, поместье Кайл и Ферма.
Церковь выстроена в классическом готическом стиле, дом священника - в стиле эпохи короля Георга, Ферма - в викторианском; архитектура поместья Кайл восходит ко временам Тюдоров, правда с многочисленными позднейшими дополнениями; коттеджи представляют большинство стилей, существовавших между двумя Елизаветами, а самыми поздними постройками стали два хозяйственных флигеля, добавленных к Ферме, когда она перешла в собственность государства и стала использоваться для исследовательских работ.
В Британской истории Мидвич никогда не играл существенной роли. Когда он возник - неизвестно; в Земельной описи Вильгельма Завоевателя он упоминается как "деревушка", каковой, впрочем, и остался до настоящего времени, находясь в стороне от железных дорог и прочих коммуникаций.
Здесь нет полезных ископаемых; никто не считал Мидвич подходящим местом для аэродрома, полигона или военного училища; вот только Ферму заняло какое-то правительственное учреждение, но и это мало отразилось на деревенской жизни. Мидвич живет - вернее жил, - спокойной, сонной жизнью уже тысячу лет; и если бы кто-то, обладающий даром предвидения, предсказал его жителям грядущие странные события в ночь на 27 сентября и их тревожные последствия, его бы просто подняли бы на смех. "События? В Мидвиче?– сказали бы ему.– Не выдумывайте! У нас в Мидвиче никогда ничего не происходит. Хотите народ пугать своими бредовыми идеями - езжайте в Оппли или Стоуч, там все, что угодно может случиться. Но не здесь. Мы в Мидвиче, народ простой, всегда тут жили, и жить будем." Но таких провидцев не нашлось. Никто даже в самой малой степени не ощущал, что над Мидвичем занесен меч. Казалось, все говорило за то, что поселок проживет такой же тихой, размеренной жизнью и следующее тысячелетие.