Купеческая дочь

Марфа В.

– Христиночка, а что такое хождение в народ? – совершенно без задней мысли спросила Тоня женщину.

Христина, которая приехала в столицу на заработки из деревни и крайне негативно относилась к молодым юношам и девушкам, приезжавшим в деревню, решила, что Тоня специально издевается над ней.

– Это когда малоумные барчуки приезжают в деревню, сбивают с толку местных жителей, доводят их до полиции, а потом сами в тюрьму отправляются, - грубовато ответила Христина и куда-то ушла по своим делам.

Удивившись,

почему довольно спокойная Христина вдруг так резко ей ответила, Тоня хотела, было, пойти в свою комнату, как вдруг услышала недовольный разговор в соседней комнате. Несмотря на то, что девочка знала, что подслушивать нехорошо, Тоня не могла устоять перед искушением подойти поближе, чтобы услышать, что именно говорят о ней, ведь она уже пару раз успела услышать свое имя.

– Анна Паисьевна, не хотела вас отвлекать, но обратите внимание на поведение Тони, - возмутилась Христина, - То, что я работаю на вас – не повод так нагло дерзить. В конце концов, я себе другое место найду, но такое отношение к себе терпеть не буду.

– А что она тебе сказала? – спросила Анна Паисьевна.

– С ехидной улыбочкой спросила, что такое хождение в народ, - ответила Христина, - Знает же, что я из деревни, подковырнуть этим решила. Думала, я сейчас буду царя ругать, а она вам все расскажет и вы меня уволите. Как же, не дождется.

– Христина, ты преувеличиваешь, она еще ребенок, до такого бы не додумалась, - ответила Анна Паисьевна.

Окончательно разозлившись от того, что хозяйка не желает принять ее сторону и вдруг вспомнив, что ей не далее, как позавчера, предлагали место кухарки с большим жалованием и проживанием в хозяйском доме, Христина сказала:

– Анна Паисьевна, я не желаю больше работать в этом доме, прошу рассчитать меня.

– Хорошо, скоро домой вернется Степан Аристархович, поговоришь с ним, - ответила Анна Паисьевна.

Не поняв ничего из этого диалога, Тоня решила, что ей стоит вернуться к себе в комнату, чтобы никто не смог ее упрекнуть в том, что она подслушивала чужие разговоры.

Вскоре домой пришел отец. Услышав от Христины то, что она уходит, и, выдав женщине расчет, Степан Аристархович, сказал супруге:

– Зови Тоню, будем разговаривать.

Придя к родителям, Тоня искренне не понимала, почему отец и мать довольно сильно разозлены.

– Тоня, ты зачем дерзишь прислуге? – спросил Степан Аристархович дочь, - То, что человек ниже тебя по статусу, еще не повод так с ним разговаривать.

– Я просто спросила у Христины, что такое хождение в народ, - ответила Тоня.

– И родителям дерзить тоже нехорошо, - добавил Степан Аристархович, решив, что дочь решила отпираться именно таким образом, - Ты вообще, откуда это выражение услышала?

– Услышала на улице, поэтому решила спросить у мамы, что это такое, - ответила Тоня, - Мама была занята, а Христина освободилась, поэтому я

решила спросить у нее.

Будучи разозленным после того, как от них ушла вполне неплохая помощница по хозяйству, которая добросовестно работала последние полгода, Степан Аристархович, до сих пор не веря дочери, сказал Тоне:

– Сегодня и завтра к чаю ничего не получишь, пустым чаем обойдешься.

Не понимая, в чем она виновата, ведь последний раз ее так наказывали после того, как девочка, начитавшись приключенческих книг, развела костер прямо в сарае и чудом его не спалила, но не решившись перечить отцу, Тоня огорченно пошла к себе в комнату.

За обедом, видя, как сестра с грустным видом пьет чай, не притрагиваясь к конфетам, Миша решил спросить родителей, в чем дело.

– А что Тоня натворила? – спросил Миша, решив, в случае чего, заступиться за сестру.

«Может быть, она просто под впечатлением от своей скорой учебы в гимназии маме что-то не то сказала», - подумал молодой человек и услышал неожиданный ответ отца, - Христине грубила твоя Тоня, а прислуга – такие же люди, как и остальные, к ним тоже надо вежливо относиться.

Еще больше удивившись от того, что он услышал, Миша хотел, было, уточнить, в чем дело, однако, реплика Тони заставила его изумиться еще больше.

– Миша, я просто спросила у Христины, что такое хождение в народ, а она разозлилась на меня, - сказала Тоня.

«Да ты моя глупенькая», - подумал Миша, - «Попало тебе ни за что. Я должен был быть на твоем месте, мне должно было попасть. Сейчас возьму и признаюсь, папа меня не накажет, уже взрослый, а если будет бранить – все выслушаю».

Будто почувствовав, что его жена Люда неодобрительно о нем сейчас подумала, Миша приготовился сказать отцу о том, что это они с Людой обсуждали хождение в народ, а Тоня случайно услышала этот диалог, как вдруг девочка добавила:

– На улице какие-то люди проходили мимо нашего дома и обсуждали хождение в народ, я услышала этот разговор и захотела узнать, что это такое.

– Да, действительно, по улице какие-то парни и девушки обсуждали этот вопрос, - неожиданно сказала Люда.

Чуть было не покраснев от того, что уже два человека его покрывают, Миша подтвердил слова жены.

– Надо же, как в жизни все бывает, - недоуменно сказал Степан Аристархович и подумал, - «Надо было сразу Тоне верить, дочь, все-таки. А Христина ушла и черт с ней, найдем новую помощницу, не такую нервную».

– Тоня, как видишь, каждый может ошибиться, и даже папа, - сказал Степан Аристархович, - И нужно уметь признавать свои ошибки, если ты неправ. Поэтому, Тоня, ты больше не наказана, бери, что хочешь.

Видя, что дочь не берет ничего, Степан Аристархович подумал:

«Гордая, наверное, обиделась. Ну не хочет – и пусть не берет, за ужином возьмет, что посчитает нужным».