Купеческая дочь

Марфа В.

– Тогда чего удивляешься? – спросила Лариса, - С чего ей быть доброй?

Когда окончились уроки, Тоня, вздохнув, пошла в кабинет инспектрисы.

– И почему же вы вчера сбежали? – спросила Дарья Кирилловна девушку.

Догадываясь, что ее об этом спросят, Тоня так и не смогла придумать ответ на этот вопрос.

– По какой причине вы вчера самовольно покинули гимназию? – спросила инспектриса. Не дождавшись ответа, женщина добавила, - Вы, в конце концов, отвечать на вопрос будете?

– Хотела погулять, - ответила Тоня,

понимая, что эта причина даже близко не является уважительной.

– А я, может, хочу вас отчислить, - сказала Дарья Кирилловна, - Но до сих пор не отчисляю.

«Потому что папа в попечительском совете состоит, как Алла говорила, не хотят ссориться», - подумала Тоня.

– Стойте, прямо здесь, у меня на глазах, - сказала инспектриса, - Вот в этом углу.

– Мадам, так сейчас же запрещено на горох ставить, - удивилась Тоня.

– Отчислить точно разрешено, не сомневайтесь, - сказала инспектриса, - Договоритесь до того, что с завтрашнего дня перестанете быть ученицей гимназии.

«Да, лучше помолчать», - подумала Тоня.

Через три часа Тоня возвращалась из гимназии домой. Увидев Ларису с Аллой, гуляющих по улице, Тоня не слишком радостно помахала им рукой.

– Что, только сейчас домой отпустили?
– спросила Лариса подругу.

– Да, только сейчас, - ответила Тоня.

– Если тебя из дома выпустят, выходи к нам, - предложила Алла.

– А я спрашивать не буду, - сказала Тоня и подошла к девочкам.

Прогуливаясь с подругами и вспоминая, как им всегда было хорошо вместе, Тоня решила:

«Завтра в гимназию не пойду, якобы по болезни, а сама пойду на явку».

Вдоволь нагулявшись с подругами, Тоня, придя домой, с порога объявила:

– Сначала меня оставили в гимназии, потом гуляла с девочками.

– Понятно, - ответила Анна Паисьевна.

Этим же вечером Степан Аристархович объявил дочери:

– Тоня, если честно, я просто в шоке от твоего поведения. Мне уже доложили обо всем, что творится в гимназии, и единственное, что я могу сказать, так это то, что ты совсем совесть потеряла и мне просто жаль учителей, классную даму и инспектрису. Поэтому если тебя отчислят, я просить за тебя не буду.

– Я буду вести себя прилично, меня не отчислят, - ответила Тоня и, слегка устыдившись, решила изменить свое поведение.

========== Часть 12 ==========

Прошло около месяца. Решив не искать себе лишние проблемы, Тоня перестала ругаться с классной дамой, вела себя максимально корректно, научилась делать письменные уроки на переменах и во время других уроков, начала снова получать пятерки и немало обрадовалась, узнав, что классная дама, скрепя сердце, снова начала ей ставить пятерки по поведению, борясь с желанием придраться к какой-нибудь мелочи и поставить четверку. Родители снова начали радоваться успеваемости дочери и легко закрывали глаза на то, что Тоня практически

каждый день куда-то ходит.

– Раз может и учиться, и гулять, пусть гуляет, - сказал супруге Степан Аристархович.

Тем временем, на кружке работа кипела. Во многом благодаря Тоне листовки печатались бесперебойно и девушка начала не только их печатать, но и разносить по адресам.

– Осторожнее, Тоня, не делай глупостей, не попадись никому, - часто говорил напутственное слово девушке Евстигней.

– Хорошо, я постараюсь, - каждый раз с улыбкой отвечала Тоня и шла по адресу.

В один прекрасный день Евстигней сказал Тоне:

– Завтра надо бы не позже часа дня отнести листовки по одному адресу, их дальше передадут, куда надо, уже другие люди.

– Хорошо, значит, я тогда завтра на учебу не пойду, - согласилась Тоня.

Выйдя из дома в обычное время, девушка сразу пошла на явку.

– Будем печатную машинку сегодня мучить? – спросила Тоня Евстигнея.

– Нет, уже достаточно материала, пока что хватит, - ответил Евстигней, - Слишком много материала тоже опасно держать, вдруг обыск будет? А так у нас все культурно, обычная комната, где я живу, печатная машинка, может быть, для личных нужд.

– Тогда давай я свяжу пока что пару салфеток на заказ, - предложила Тоня.

– Если хочешь – вяжи, - ответил Евстигней.

Тоня, как обычно, начала довольно быстро вязать салфетки. Радуясь тому, что ее научила этому в детстве мать, девушка связала пару салфеток.

– Какая у тебя высокая скорость, - удивился Евстигней.

– Так потому что рисунок простой и размер маленький, - ответила Тоня, - Виктор говорил, что эти салфетки охотнее всего покупают, вот и вяжу именно их. Хоть какие-то деньги для нашей типографии, раз я не могу приносить наличные деньги, пусть хотя бы буду работать на наше общее благо.

– Молодец ты, Тоня, - похвалил девушку Евстигней, - На учебе все нормализовалось?

– Да, все хорошо, - ответила Тоня, - Особых проблем нет, получаю, в основном, пятерки, хотя бывают всякие оценки.

Поболтав еще полчаса, Евстигней сказал Тоне:

– Идешь по вот этому адресу. Придешь, постучишь в дверь, спросишь Дарью. Отдашь листовки, намекнешь, что стоит внести хоть небольшое пожертвование. Если денег не даст, сильно не спорь, они и без того нам помогают.

– Хорошо, - ответила Тоня, - Дарью зовут прямо как нашу инспектрису.

Взяв в руки сверток с листовками, Тоня пошла по адресу, который ей сказал Евстигней.

«Надо же, Дарью зовут прямо, как нашу инспектрису», - еще несколько раз подумала Тоня и вскоре пришла к дому.

Подойдя к крыльцу, Тоня не увидела на двери обещанного розового почтового ящика, о котором так часто говорили другие члены кружка.

«Может быть, его сняли?» - подумала Тоня и постучала в дверь.

– Кто пришел? – раздался голос из-за двери.

– Мне бы Дарью увидеть, - ответила Тоня.